раздался усталый голос Леора:
— Вот теперь я закругляюсь.
Теперь среди нас было множество богов и героев. Открылся сезон бурного веселья.
Медея сбежала вместе с Ясоном. Агамемнона помирили с Клитемнестрой, а Тесей и Минотавр стали жить под одной крышей. Другие боги и герои не чурались общения с нами, простыми людьми. Мне удалось побеседовать с Джоном Кеннеди, вышедшим последним из машины легендарных персонажей. Как и Адама, самого первого из таковых, его очень беспокоило здешнее пребывание.
— Да не был я никакой легендой, — жаловался он мне. — Я просто жил. Был самым заурядным человеком. Участвовал в избирательной кампании и произносил речи…
— Вы стали легендой, — сказал я. — Вы жили, а затем умерли, и в смерти своей вы подверглись полной трансформации в умах людей.
Он рассмеялся.
— И превратился в Осириса? В Бальдера?
— Такие сравнения в вашем случае вполне уместны.
— Для вас — может быть. Но в Бальдера перестали верить за добрую тысячу лет до моего появления на свет.
— Для меня, — возразил я, — вы, Осирис и Бальдер — по сути современники. Для меня и для всех, кто живет в нашем мире. Вы все из мира седой древности, все одинаково архаичны. Вас разделяют тысячи лет.
— И я — последний из мифов, которые вы выпустили из этой своей машины?
— Вот именно.
— Но почему именно я? Неужели люди прекратили мифотворчество с последней трети двадцатого столетия?
— Об этом лучше спросить у Леора. Но я разделяю вашу точку зрения в том, что как раз ваша эпоха ознаменовалась концом мифотворчества. С тех пор люди перестали верить в такие вещи, как мифы. У нас отпала в них необходимость. Когда мы благополучно преодолели эпоху трудностей, то вступили в некое подобие рая, где каждый из нас сам превращал свою собственную жизнь в легенду. Поэтому для чего это нам нужно возвышать каких-либо отдельных людей над каждым из нас?
Он как-то странно поглядел на меня.
— Вы действительно уверены в том, что это именно так? Что вы обитаете в раю? Что люди сами стали богами?
— Попробуйте пожить какое-то время в нашем мире, — предложил я, — и вы воочию удостоверитесь в этом.
Он так и поступил, войдя в наш мир, но к какому выводу он пришел, этого я так никогда и не узнал, потому что мне уже больше не доводилось с ним встречаться. Зато с другими бродившими среди нас богами и героями я сталкивался лицом к лицу довольно часто. Они были повсюду. Они ссорились между собой, занимались грабежом, а то и просто разбоем, иные предавались всевозможным безумствам. Нас это не очень-то сильно тревожило, ибо именно вот такого поведения и следовало было ожидать от архетипов зари человечества. А некоторые из них оказались вполне мирными. У меня, например, была мимолетная любовная интрижка с Персефоной. Как зачарованный, я наслаждался пением Орфея. Для меня танцевал Кришна.
Дионис возродил утраченное искусство приготовления спиртных напитков и научил нас пьянствовать.
Локи устраивал для нас волшебные фейерверки.
Таллезин проникновенно исполнял для нас удивительные в своей непостижимости баллады.
Ахилл, чтобы доставить нам удовольствие, восхищал нас искусством копьеметания.
Да, это была пора чудес, но и чудеса приедаются. Легендарные наши гости наскучили нам. Их было слишком много, да и оказались они такими шумными, такими неугомонными, такими слишком уж надоедливыми в своих непомерных запросах. Они хотели, чтобы мы их любили, прислушивались к ним, поклонялись им, слагали о них поэмы. Они задавали много вопросов — притом некоторые из них были того неприличного свойства, что граничили с тайным желанием подсмотреть внутренние механизмы, что приводили в движение наш мир, либо приводили нас в замешательство, ибо мы едва ли знали на все ответы. Они становились все более и более завистливыми и злобными, плели непрерывные интриги и строили самые различные друг другу козни, тем самым иногда подвергая и нас самих немалой опасности.
Леор доставил нам великолепную потеху, однако со временем мы становились все более единодушными в том, что самая пора всем этим персонажам легенд и мифов убираться восвояси. Мы терпели их среди нас в течение целых пятидесяти лет, и этого оказалось более, чем достаточно.
И вот мы собрали всех их в кучу и начали загонять назад в машину.
Героев оказалось легче всего туда заманить, несмотря на все то сопротивление, что они были в состоянии оказать. Для этого мы наняли Локи, чтобы тот хитростью заставил возвратиться их во Дворец Человека.
— Самые великие свершения ждут вас там, — сказал он героям, и они поспешили, бахвалясь друг перед другом и демонстрируя свою удаль. Локи завел их в машину и шмыгнул наружу, а Леор мигом отослал их в прошлое. Геракла, Ахилла, Гектора, Персея, Кетцалькоатля и всех остальных таких же непоседливых и жаждущих новых подвигов.
Затем настала очередь демонических личностей. Они утверждали, что мы им наскучили не в меньшей степени, чем они нам, и подались внутрь машины по своей доброй воле. Таким манером отбыли Кали, Легба, Сет и многие другие.
На некоторых нам пришлось устраивать специальные засады и тащить силком. Одиссей загримировался под Бриля, секретаря Председателя Пенга, и мог бы неизвестно сколько еще времени нас дурачить, если бы настоящий Бриль не разоблачил бы обман, вернувшись неожиданно из отпуска, который проводил на Юпитере. И даже тогда Одиссей еще пытался увильнуть. Немало трудностей доставил нам Локи. Эдип стал изрыгать на наши головы гневные проклятия, когда мы пришли за ним. Делал трогательно цеплялся за Леора и умолял его:
— Позволь мне остаться, брат мой! Позволь мне остаться! — но только вынудил нас своей просьбой побыстрее запихнуть его внутрь машины Леора.
Год за годом продолжался поиск и отлов гостей нашей эпохи, пока в один прекрасный день мы не удостоверились в том, что управились со всеми из них. Последней оказалась Кассандра, которая в жалком рубище жила на далеком острове.
— С какой целью вы вызвали нас сюда? — спросила она. — А раз уж вызвали, то для чего отправляете назад?
— Игра окончена, — сказал я ей. — Нас теперь ждут другие развлечения.
— Вам следовало бы оставить нас в своем мире, — сказала Кассандра. — Народ, у которого нет собственных мифов, поступил бы очень благоразумно, позаимствовав у других, и притом далеко не только ради забавы. Кто согреет ваши души в безвременье, если таковое наступит в будущем? Кто возвысит ваш дух, когда придет пора страданий? Кто облегчит ваши злосчастья, если таковые постигнут вас? Горе! Горе!
— Все несчастья Земли, — смиренно заметил я, — заключаются в ее тяжелом прошлом. Сейчас нам не нужны больше мифы.
Кассандра улыбнулась и смело ступила внутрь машины. И исчезла из виду.
А затем началась эра огня и хаоса, ибо, как только лишились мы мифов, нагрянули жестокие захватчики, вломившиеся в наш мир с небес. И опрокинулись башни, и попадали с неба луны. А среди нас стали рыскать чужеземцы с холодными, равнодушными взглядами, чиня нам все, что только им могло заблагорассудиться.
Те же, кому посчастливилось спастись, стали горько взывать к отринутым нами же самими героям:
— Лаки, приди!
