Некромант осторожно протянул руку; чёрные кубики Аркинского Ключа коснулись поверхности кристалла; магический камень был горяч, словно под ним кипел жидкий подземный огонь.
Фесс отступил на два шага, крепче сжал в левом кулаке заветный шестигранник истока. Сдавил его, морщась от боли, и уже не удивился стремительно изменяющемуся миру вокруг.
Пещера становилась библиотечным залом Чёрной башни; тянулись вдаль галереи книжных полок, прогибающихся под тяжестью массивных томов. Однако на сей раз прямо посреди пола, раздробив тёмную плиту, возвышался полыхающий кристалл; его сила борола мощь вынесенного из Башни амулета. Чудом удерживаясь на вершине, чернели кубики заветного Ключа; рвущееся из Кристалла пламя, казалось, пронзает их насквозь.
Искать подходящие заклятья среди этих бесчисленных инкунабул? Безнадёжное занятие.
Фессу казалось, что решение вот-вот придёт само, вынырнет из глубины памяти, он чувствовал это, подобно стоящему на пороге человеку, готовому сделать следующий шаг.
Но вместо этого с одной из полок вдруг сорвалась книга и, трепеща страницами, точно диковинная стрекоза, зависла в воздухе прямо перед ним. Изумлённый, Фесс уставился в раскрывшийся том.
Написано на непонятном языке, похоже на иероглифы Синь-И, хотя откуда в восточной державе могли знать хоть что-то об Аркинском Ключе?
А прямо посредине желтоватой страницы оказался начертанный тёмно-красным рисунок: череда странных сцепленных кубиков на вершине кристалла. И это как две капли воды походило на реальность – именно так положил Фесс доставшуюся ему половину артефакта. Иероглифы поплыли, срываясь со своих мест, точно осенние листья в ручье.
– Делай, как я говорю, – прозвучал тот самый грудной голос, что благодарил некроманта за освобождение, в том самом видении, где поури и ещё шестеро странных сущностей крушили Чёрную башню. – Окропи Ключ кровью, смотри, она у тебя уже течёт…
– Я сам! – выдавил из себя некромант. – Я… должен… сам…
– Ну, конечно, конечно, гордость человеческая, – вздохнул голос. – Окропи Ключ, не мешкай. У нас мало времени.
– Кто ты?!
– Ещё не понял? Тогда и говорить не стану, незачем зря раскачивать Весы. Торопись, некромант, ради всего для тебя святого, торопись!
Фесс шагнул к пылающему Кристаллу, вытянул подрагивающую руку. Сквозь сжимающие шестигранник пальцы сочились быстрые тёмные струйки.
Ключ вспыхнул ослепительно белым, едва его поверхности коснулась первая капля. Вторая разбилась роем мгновенно сгоревшей пыли, ударившись о горящий камень магии.
Иероглифы тем временем продолжали свой танец, и теперь они уже не казались бессмысленными. Повинуясь смутному наитию, некромант потянулся к Кристаллу, словно окунаясь в раскаленную купель, зашипел от боли. Взор застилало яростное сияние, и среди него – белый росчерк пылающего нестерпимым, слепящим светом Ключа. Поток силы – несдерживаемый, неостановимый – подхватил Фесса, швырнул его к стене Чёрной башни, словно норовя вырвать из-под горных корней, вновь унести туда, к последнему пределу, где от неба до земли поднялась непроницаемая стена, стена не-мрака и не-тьмы, стена не из этого мира, преграда, воздвигнутая нечеловеческими силами, сплетавшимися в диких плясках, ещё когда не было ни самого Эвиала, ни иных, куда более древних миров, когда не было вообще ничего, один только Хаос, великий, беспредельный, не имеющий начала, но – могущий встретить свой конец: это пронеслась вдруг искажённая яростью морда козлоногого.
…Однако камни Башни выдержали. Человеческое тело тупо ударилось о них, рухнуло на пол, застонало, попыталось подняться.
Там, где был Кристалл, крутился тугой огненный вихрь, в нём плавал сияющий Ключ; со стороны надвинулась тёмная завеса, простроченная пламенными нитями; цепочка полыхающих кубиков, куда больше похожая на детскую игрушку, чем на могущественный артефакт, поплыла ей навстречу, слилась с ней, и…
Медный звон басовитого колокола. Тёмная завеса разлетелась тысячами острых осколков, а следом за ней хлынуло Нечто, то самое, описать кое не удалось бы никакими словами. Некроманта вторично сбило с ног, однако он удержался на одном колене; перед его глазами словно развёртывалась невиданная битва – Кристалл Магии тоже взорвался, алые брызги смешались с чёрными, и огонь схлестнулся с серой мглой, прорезал её, опрокинул и погнал вспять.
– Наш Ключ… наш… – вырвалось у некроманта.
Эта половина Аркинского артефакта, похоже, отпирала именно ту часть барьера, что не допускала никого к Западной Тьме, оставляя в неприкосновенности преграду, удерживавшую саму Сущность.
Фесс почувствовал, как из глаз покатились слёзы.
Им повезло. В кои веки, после стольких неудач судьба улыбнулась им.
Окровавленные пальцы разжались, шестигранник выскользнул и покатился по полу; Чёрная башня послушно стала таять, рассыпаясь лёгким туманом.
Он вновь оказался на холодном полу Сфайратовой пещеры, и к нему с воплем мчалась Рысь. И… он смотрел на мир нечеловеческими глазами.
Некромант разом видел всё, и спереди, и сбоку, и сзади. Шевельнулся – по камню что-то заскрежетало, словно драконья чешуя.
Ужас резанул острой бритвой по внутренностям, готовый расплескаться вокруг слепым безумием, но чудовищное наваждение уже проходило, глаза вновь, как и положено, смотрели прямо перед собой, и тело вновь облекала кожа, а не подвижная костяная броня.
Рысь на миг замерла как вкопанная, а потом бросилась поднимать Фесса.
– Папа, пап, что это было? Что с тобой? Ты в кого превращался?..
– Ни в кого я не превращался, – некромант заставил себя улыбнуться. – Это морок, отражение от заклятья. Со мной всё в порядке, дочка.
– Д-да? – Рысь, похоже, не слишком ему поверила. – А то тут такое вместо тебя появилось, у-у-у, страх один, да и только!
– Что, дракон?
– Если бы! Кабан – не кабан, но что-то вроде. Клычищи – во! Сфайрат бы обзавидовался. Лапы – что две моих шеи, когда я – не Рысь, а Аэсоннэ.
– Всё прошло, – повторил некромант. – Мало ли, что привидится, когда такие заклятья в ход идут…
Он скосил глаза – половина Аркинского Ключа, целая и невредимая, по-прежнему возлежала на вершине пламенеющего Кристалла. Черные кубики, прочерченные огнём грани.
– Нам удалось, дочка, – Фесс с трудом поднялся, опираясь на руку драконицы.
– Что удалось?.. Ой, пап, да ты ж весь в крови!
– Не преувеличивай, всего-то ладонь порезал… – Он поспешил подобрать заветный шестигранник.
– Эйтери! Эйтери-и! – заверещала негодная драконица, но Сотворяющую не требовалось подгонять, она уже была рядом, на бегу раскрывая заветную сумку со снадобьями и эликсирами.
– Опять! – всплеснула руками гнома. – Теперь левую, эвон, искромсал?.. Держи его, Аэ, а то у меня кровоедка жгучая…
Подоспели и Сфайрат с Этлау.
– Вот именно так ты, мэтр Лаэда, и перекидывался там, в Аркине, – проворчал инквизитор. – Смотри, нас не сожри ненароком. А то, не ровён час, и ты, словно волколак…
– Я не волколак и даже не верволк, – фыркнул некромант, морщась от боли в порезанной ладони: Эйтери не жалела снадобья, и впрямь оказавшегося жгучим, точно пламя. – Это просто отдача, ну, после заклинания…
– Не хотел бы я с тобой схватиться, если это и впрямь – превращение, – покачал головой Сфайрат. – Но…
– Мне удалось, – предвосхищая вопросы, быстро проговорил Фесс, меняя тему. – Ключ откроет нам дорогу к Западной Тьме, но не выпустит Её на свободу.
Его слова встретил дружный вздох облегчения.
– Повезло. Что тут говорить, повезло, – покачал головой Этлау. – Услыхал Он мои молитвы… – преподобный осёкся, втянул голову в плечи и даже зажал себе рот ладонью. – Если, конечно, успеем…
– Будет тебе, Отступник, – усмехнулся Сфайрат. – Ну что ж, Фесс, всё как ты говорил – если ты прав, то Эвенгар явится за недостающей половиной, ну, а если не явится…
– Надо послать весть остальным драконам. На случай, если не явится.
– Уже давно сделано, Фесс. За кого ты меня принимаешь? Все мои… и Аэсоннэ, конечно, тоже, – быстро поправился он, – сородичи уже спешат сюда. Спешат изо всех сил.
Рысь как-то не шибко уверенно поправила волосы.
– Ничего, не бойся, милая моя, – Эйтери обняла юную драконицу за плечи. – Я не я буду, если ты не произведёшь среди них настоящего фурора…
– Какого ещё фурора?! – рявкнул Сфайрат. – Сотворяющая, оставь эти глупости. Нарядами и притираниями займётесь после… если мы, конечно, уцелеем.
– Уцелеем, уцелеем, конечно же, уцелеем, – закивала Эйтери. – Все уцелеем, всё будет хорошо…
– Так, может, не мешкать? – Этлау беспрерывно потирал руки от нетерпения. – Зачем нам дожидаться Салладорца, которому, быть может, всё это и не нужно? Может, он уже на западе, может, уже готовится… начать трансформу, убереги нас от этого… кто-нибудь!
– Не «кто-нибудь», а мы сами, – мрачно поправил его Сфайрат. – Но нам всё равно надо дождаться остальных драконов. Только когда нас девять, мы способны обогнать само время.
– Эвенгар придёт, – убеждённо повторил некромант. – А нам ещё ведь предстоит разобраться с Империей Клешней.
– А чего с ними разбираться? – искренне удивился инквизитор. – Слуги Западной Тьмы, пропащие души, предавшиеся, гм, самой разнузданной некромантии, какая только возможна. Боюсь даже себе представить силу, потребную, чтобы двигать брошенные на Аркин орды этих зомби…
– Мне вот донельзя интересно, зачем им вообще понадобился этот штурм Святого города?
– Как это «зачем понадобился»! – фыркнул инквизитор. – Аркин – твердыня Церкви, опора духа. Думаешь, ничья вера не пошатнётся, когда весть о падении Аркинского понтификата разойдётся по Старому Свету? Думаешь, после этого Клешням не станет легче?
Фесс покачал головой.
– Это не обычная война. Вспомни Арвест, преподобный отче. Разве это был просто налёт? Тогда против нас ещё шли живые воины, обычные люди. Но как они себя вели?.. Разве Клешни пытались закрепиться на западных берегах? Ведь Арвест был не первый.
– Верно, – кивнул Сфайрат. – Драконы помнят. Клешни время от времени высаживались в Семиградье, почему-то именно там. Дворцовые многодумцы Эбина
