крайнем западе, под названием Утонувший Краб. На нём, на этом острове… – Шёпот дуотта сделался еле слышным, и Хаген наклонился к самым губам, боясь пропустить хотя бы слово.
Мессир Архимаг умел поспешать медленно и никуда не торопиться, когда сталкивался с действительно необъяснимым. Динтра ушёл в город и пропал; ну и пусть его, ну и хорошо, нечего мешаться под ногами…
Проводив взглядом пленённого змея, скрывшегося в туманной дымке у горизонта, Игнациус в буквальном смысле засучил рукава. Сбросил тяжёлый плащ и прямо тут, на морском берегу, принялся чертить заклинательную фигуру.
Там, где Фесс и Рыся тратили целый день, Игнациус справлялся за час. Рука старого мага не дрожала, и ему хватало одного взгляда на затянутое тучами небо, чтобы разом определить положение всех важных для данного магического построения светил.
Он быстро взмок, но работу не оставил; острие посоха чертило на песке на удивление правильные прямые, дуги и хорды. Очень скоро он будет знать всё.
– Высокородная госпожа Клара Хюммель, – прогнусавил странно знакомый голос. – Вот и довелось встретиться вновь, высокородная госпожа!
Клара застонала – в виски словно ввинчивалась пара тупых толстенных болтов.
– Сейчас вам станет легче, госпожа. Вот так – лучше?
Боль и впрямь отступила. Мельтешение в глазах улеглось, так что чародейка смогла осмотреться.
Тот же самый покой, только на сей раз – никакого следа серой дряни. Она совершенно обнажена и распята на алтарном камне цвета кипящей крови; и рядом стоит, усмехаясь, тот самый козлоногий, с кем по поручению Игнациуса довелось вести переговоры!
– Вижу, высокородная госпожа узнала меня.
– Допустим, – процедила сквозь зубы Клара. – Узнала. Что, в прошлый раз на меня не насмотрелся? Снова полюбоваться захотелось?
– Высокородная госпожа, – в голосе козлоногого звучала почти искренняя обида. – Уверяю вас, что сие сделано исключительно с целью обезопасить и нас, и вас от каких-либо неприятных сюрпризов. Я лишён плотского влечения, хотя и понимаю, что это такое.
– Бедный, – сощурилась чародейка. – В таком случае ты много потерял.
– Возможно, – вежливо поклонилась тварь. – Но, с разрешения госпожи, ближе к делу.
– А без этого, – Клара постаралась кивнуть на цепи, наручники и кандалы, – никак не обойтись? Вы лишили меня магии, я всё равно никуда не денусь…
Козлоногий с серьёзностью, которая в другой ситуации показалась бы потешной, покачал головой – совсем по-человечески.
– Нет, высокородная госпожа. Обстоятельства изменились. Вы смогли нас удивить.
Вы были сильным противником. Но вы проиграли. И не могли не проиграть, потому что слишком уж сильно любили честь в себе. Вот потому вы и полезли очертя голову в совершенно очевидную, в простейшую ловушку. Многие из моих… соратников, назовём их так, советовали выставить против вас и вашего отряда целую армию – даже самые лучшие бойцы не продержатся в одиночку против тысяч.
– Помнится мне, что не так уж давно мы продержались. Против целой армии твоих сородичей.
– Верно, – неожиданно легко кивнул козлоногий. – Вы продержались. Но потом в дело вступила совершенно новая сила, которая и смешала все карты, как говорят у вас, людей. Если бы не она – вы бы не победили. Впрочем, это действительно уже прошлое. А настоящее – вот оно, – козлоногий эффектным жестом повёл жутковатого вида лапой. – Вы, госпожа, прикованы к алтарному камню.
– Оценила, – спокойно сказала Клара. – Мне моего тела стыдиться нечего. На красном должно выглядеть неплохо. Ты как считаешь?
– Отдаю должное вашему духу, – насмешливо поклонился козлоногий.
– Благодарю, – невозмутимо отозвалась чародейка. – Но не был бы ты так любезен ознакомить меня с предметом нашей сегодняшней беседы?
– А сегодня у нас не будет никакой беседы, – чуть ли не весело заявила тварь. – Мы всё обговорили ещё в прошлый раз. Теперь, высокородная госпожа, вы просто станете ещё одним кирпичиком в опорах нашей победы. Вы и ваши спутники. Вам как, не стыдно, что привели их на убой? Если только я правильно понимаю человеческие чувства, вы сейчас должны…
– А ты угадай, – Клара постаралась ухмыльнуться как можно наглее.
– Простите, но не стану. Этот интерес являлся, как говорят у вас, сугубо академическим. Сейчас вы всё увидите сами – когда этот камень займёт своё место в кругу других жертвенников.
Жертвенников. Ну, конечно. Что ещё могут придумать эти бестии, подчинённые одному-единственному – целесообразности?!
Клара ничего не сказала. Все силы ушли на то, чтобы стиснуть зубы и не застонать от горького бессилия. Ведь она и впрямь завела свой отряд в западню. И Мечи теперь у
Как она могла так, нет,
Клара Хюммель стиснула зубы ещё крепче. Ей казалось, они уже хрустели и крошились.
– Мы двигаемся к цели, а не наслаждаемся мучениями жертв, – в голосе козлоногого прозвучало нечто, напоминающее сочувствие. – Ваше ожидание не станет долгим.
Внутри Храма Океанов стояла тишина. Добрая, ласковая и домашняя. И предрассветный полумрак – тоже добрый, в каком только и отдыхать от трудов праведных.
Сильвия Нагваль, новая Хозяйка Смертного Ливня, сидела на жёстком камне, привалившись к стене. Двигаться не хотелось. Слёзы течь перестали, и теперь глаза жгло, словно их засыпало песком.
Наллика, крылатый воин Трогвар, эльфийка с магической флейтой – где-то там, во тьме внешней. Броневые плиты век опущены и – мира больше нет. Есть только она и тот вечный, непреходящий ужас, что отныне с Сильвией навсегда.
Отец. Заигрался. И, конечно же, подумал обо всём, о чем угодно, кроме мамы и меня. Оставил подарочек. Он, естественно, не предполагал, что я окажусь в совершенно ином мире, под иным солнцем; я должна была стать его наследницей в Мельине. Или нет? Или всё это случайность, нелепое совпадение?..
Это помогало. В первую очередь не думать о том, что же дальше. О том, сколько ей ещё сидеть в этой приятной прохладе, под защитой зачарованных стен.
Я ведь выполнила просьбу Хранительницы. Отстояла Ордос. Сразилась не за себя, за весь ихний Эвиал. Мне что-то обещали. Отвести к тем, кто на самом деле может помочь. А теперь молчат, ни словечка. А мне – мне всё равно. Вроде нужно трясти здешних хозяев, требовать, грозить… нет, не получится. Сил нет. Навалилось такое равнодушие, что и собственная судьба не волнует.
Звук. Кто-то шевельнулся. Подойдут, заговорят, спросят?..
– Очнись.
Это Трогвар.
– Очнись, Хозяйка. Твой Ливень никуда не уходит, он ждёт тебя.
Ну и что? Да и пускай! Какое это теперь имеет значение?..
– Очень многое, – ответил твёрдо, словно обладал способностью читать её мысли.
– Опять про общее благо, защиту других? – Сильвии слышится её прежний голос, а вот остальным?..
– Нет. Про тебя.
– Это я уже слышала. Спаси Ордос, собирался кто-то умолять меня на коленях. Спаси Ордос, и мы попросим за тебя, – кажется нет, не всё ещё угасло. Едкость Смертного Ливня словно оживает в словах.
– Я попросила, – это уже Наллика. Мягко, увещевающе, даже как-то виновато. – Сейчас такие времена, что голосу моему не так легко достичь слуха того, кто может тебе помочь, но я постаралась. Он ответил, что сейчас разворачивается решающая битва, и не только за наш Эвиал. Но при первой же возможности он…
– Я не сомневаюсь.
– Не надо столько яду, Сильвия. Ты не можешь даже представить себе, сколько сейчас у него на плечах, – Наллика по-прежнему уговаривает.
– Что ты от меня хочешь, Хозяйка? Чтобы я вновь повела Смертный Ливень против твоих врагов? Но почему бы тебе не выступить против них самой?
– Закон Равновесия…
– А разве он помешал послать стихийных элементалей против флота Империи Клешней?
– Не помешал, – рука Наллики касается плеча последней из Арка, и Сильвия невольно отодвигается, словно кошка, уворачивающаяся от докучливой ласки. – Я могу защищаться. Но не нападать.
– А если…
– Даже если нападение – единственно оставшаяся, как сейчас, защита, – непреклонно отрезала Наллика. – Я привыкла к осторожности. Кое-кто, в частности Трогвар, считает это трусостью. Пусть так. Но Закон…
– Чушь и ерунда этот ваш закон, – сплюнула Сильвия. – Какое ж это равновесие, когда одним можно нападать, а другим – нет!
Глаза открылись. Слабость, растерянность, апатия – отступали.
– Нет смысла спорить. Есть так, как есть. Я не могу повести на запад армаду…
– Но можешь послать меня. Сдохну – так туда мне дорога, чудовищу.
– Но могу послать тебя. – Голос Наллики не дрогнул. – Ты уже справилась один раз, в Ордосе, преуспев там, где любой другой потерпел бы поражение. Остался последний бой.
– И что? Что ты собираешься пообещать мне на сей раз? Что снова попросишь своего покровителя о милости для меня?
Эльфийка с флейтой метнула на Сильвию осуждающий взгляд, однако Наллика и бровью не повела, словно не слыша резкостей.
– Милость для тебя уже обещана. И мой покровитель, как ты выразилась, не нарушает слова. Но требуется еще больше. От всех нас.
Наллика сделала паузу, и тишина в Храме Океанов словно набрякла, потяжелела, будто готовая пролиться дождём грозовая туча.
– Что ты хочешь сказать? – вступил Трогвар.
