– Спасибо, дочка. Спасибо за совет. Но я…
– Ты решил, – покивала драконица. – Что ж, папа, воля твоя. Я помогу тебе, что бы ты ни задумал. Я тебя не оставлю. Но ты ведь и вправду не знаешь, как слить душу и тело. До такого не додумались даже великие некроманты прошлого.
– А Салладорец? – вырвалось у некроманта.
– Салладорец – не знаю, – помрачнела Аэсоннэ. – Он уже столько раз удивил нас всех… не возьмусь ничего предсказать.
Помолчали.
– Я хочу быть с тобой, – просто сказала драконица. – Хочу, могу и должна. Всё вместе. Хочешь видеть во мне дочь – буду дочерью. И мне не придётся притворяться.
– Рыся… – беспомощно начал некромант.
– Да-да, мама тоже говорила, что в такие минуты у мужчин пропадает дар речи, – драконица засмеялась, хоть и несколько натужно.
– Мы и так с тобой. Неразлучны. Я видел, как ты… появлялась на свет, я…
– Да чего уж. Говори прямо – видел, как ты вылуплялась из яйца!
– Нет. Ну, о чём ты, Рысь!
– О том, что надо сделать положенное, – очень серьёзно заявила драконица. – О прочем давай думать после. Согласен, папа?
Это «папа» было настоящим. Как и мягкий свет в её глазах.
– Конечно, дочка. И… ещё раз спасибо, что зовёшь меня отцом.
Драконица улыбнулась.
– Не за что, пап. Ни у кого из моего племени не было такого отца. И уже не будет. Что же до всего прочего… Был бы ты драконом – могла б звать «папой» и дальше, даже если б мы вдруг стали делить ложе. У нас ведь нет «инцеста», в отличие от вас, людей.
– Рыся!
– Что? Разве ты боишься прямоты? Честности? Разве любить кого-то и хотеть быть с ним – позор?
– Н-нет, но…
– Но «так не принято»? Оставь, папа. Нам идти в битву, в Эвиал нагрянул Спаситель, может, нам всем осталось жить совсем чуть-чуть, а мы всё равно блюдём какие-то приличия!
– Приличия – то, что отличает нас от зверей.
– Нет, – отрезала драконица. – Есть приличия – и «приличия». Вторые только мешают. Соблюдать их – просто ханжество.
– Давай не будем спорить…
– Давай, – легко согласилась Аэсоннэ. – Ты только не… Папа! Отец! Нет! Не надо!..
Некромант уже некоторое время сжимал в правой ладони заветный чёрный шестигранник. Зародыш Чёрной башни, которая всегда с ним. Острые грани просекают кожу, ладонь щекочут сбегающие капли крови, и мир вокруг начинает меняться. Истошный крик драконицы тонет, глохнет в волнах накатывающего со всех сторон тумана; стены, словно из блестящего гномьего угля, вздымаются прямо перед некромантом, он делает шаг к двери…
– Не сейчас, – слышит он.
На пороге застыл знакомый карлик. Поури по прозвищу Глефа, с чудовищно искажённым, согласно своей природе, лицом Фесса и длинным древком в руках, на каждом конце которого – по обоюдоострому клинку.
– Ты не можешь войти, – говорит карлик, пристально глядя в глаза некроманту.
– Не могу? Почему?
– Не время.
– Мне надо. И я пройду, – упрямо повторяет Фесс, делая шаг.
Поури без малейших колебаний вскидывает глефу наперевес.
– Ты не пройдёшь.
Некромант не стал тратить время на споры. Почему карлик преградил ему дорогу, откуда он вообще тут взялся – сейчас неважно.
– Ты не можешь биться со мной, – неожиданно сказал поури, не отступая тем не менее ни на шаг. Фесс не ответил – к чему слова, когда приходится прибегать к совсем иным аргументам.
Он давно не обращался к арсеналу Серой Лиги, его оружием стала магия, а не меч. Сейчас у него ничего нет, только пара кулаков, но на крайность сгодятся и они.
– Не подходи! – в последний раз предупредил карлик и, поскольку Фесс даже не подумал подчиниться, атаковал.
Бил он по-настоящему, и удар правого лезвия наверняка пришёлся бы некроманту в шею, если бы Фесс, весь изгибаясь и выворачиваясь, не поднырнул под древко, коротко ткнув поури костяшками пальцев в горло. Тот захрипел и опрокинулся; некромант пинком отшвырнул глефу куда подальше.
– Ну, видишь? Вот я и прошёл.
– Дурррак… – приподнимаясь на локте, выдавил карлик. – Не понимаешь, кого срубил, что ли?..
Фесс не удостоил его ответом.
Библиотека… библиотека… там, где бесконечные ряды книг на всех ведомых и неведомых языках. Там найдётся ответ, не может не найтись.
В каком-то ослеплении он мчался по знакомым коридорам, взбегал неизменившимися лестницами мимо мрачных статуй в глубоких нишах; он найдёт ответ, ну, конечно же, найдёт. А карлик… что ж, у Чёрной башни множество мрачных тайн, и он, Кэр Лаэда, не нанимался раскрывать их все.
Стройные шеренги фолиантов успокаивали, вселяли уверенность; ну, конечно же, требуемое заклинание отыщется, не может не отыскаться. Ведь это же так естественно – вновь слить разделённые душу и тело. Величайшие маги Упорядоченного, о чьём существовании Фесс может и не подозревать, разумеется, уже давно всесторонне изучили проблему и нашли соответствующее решение. Осталось его только разыскать.
Он бросился к полкам, словно ныряльщик, разорвавший опутавшие ноги жёсткие стебли морской травы и отчаянно устремившийся наверх, к свету и воздуху.
Но на сей раз книги не раскрывались сами собой, страницы не спешили к нему на помощь.
Вот на глаза попадается «Большой указатель некромантии, составленный мэтром…» – смотрено не раз, Фесс помнит каждую страницу, нужного здесь нет и быть не может.
«Тайные знания, сообщённые мне дуоттами во время моего у них пленения» – остроумная компиляция одного из анонимов, претендовавших на обладание «истинным наследством» змееглавцев, – не то, не то.
«Обряды и заклинания Смерти» – сочинение безумного мастера Рашшагра, изгнанного из Белого Совета и Академии после того, как он, стихийный маг, вдруг увлёкся Тьмою и, хотя его нельзя сравнивать с гениальным Салладорцем, тоже достиг немалых успехов. Может быть, здесь?
– Нет. Не ищи. – На пороге появился всё тот же Глефа. Выглядел он неважно, рваный кафтан на груди перепачкан кровью, как будто удар Фесса проломил ему горло. – Тебе ведь сказали, что…
– Одного раза мало показалось? – зло бросил некромант. – Иди сюда, я добавлю.
Поури по кличке Глефа лишь криво улыбнулся.
– Разорванное не сшить. Не ищи заклинания.
– А что будет, если я и поищу? Ну, не найду. Какая тебе забота, кто б ни говорил твоим языком?
– Без помощи ты потеряешь тут слишком много времени.
– Тогда разумнее будет мне помочь, – невозмутимо заметил Фесс.
– Наивный! – возвысил голос карлик. – Есть заклинания, сколь угодно слабые, но могущие сорвать такую лавину, что…
– Как я устал от этих пророчеств, предвещаний и тому подобного. Помоги, а если нет, то…
– Если бы ты спустился по той лестнице… – прохрипел на прощание карлик и вдруг повалился на пол, ткнувшись уродливой головой в руки, словно марионетка, выпущенная кукловодом.
Спустился по той лестнице…
Чёрная яма, ведущая сквозь иные слои реальности прямо на Утонувший Краб…
Безымянная, Рысь-неупокоенная, он и – и Аэсоннэ, если она согласится. Остальные драконы, Утонувший Краб, Сущность – подождут. И Спаситель… тоже подождёт.
– О, гордость человеческая! – Фессу показалось, кто-то вздохнул в углу огромной библиотеки.
Да, Спаситель не станет ждать. Но что, если эта Чёрная башня, его собственная Чёрная башня – ведёт прямо туда, к Сущности? Что, если Она всё время пыталась дать ему понять это?
Он не найдёт нужного заклинания. Ведь в прошлый раз его подсунули прямо под нос некроманту, попутно сделав понятными головоломные иероглифы далёкого Синь-И.
Некромант встряхнулся, в последний раз сожалеюще оглядел полки и пошёл прочь из книгохранилища. Тела карлика на пороге не оказалось.
На первый взгляд всё вокруг нововоздвигнутой Чёрной башни оставалось таким же, как и всегда, – та же нескончаемая ночь, то же небо, рассечённое золотой перевязью лестницы Спасителя, тот же провал пещеры, Пик Судеб, изрядно пострадавший от визита возрождённой Атлики, только…
Эйтери завизжала, Север подскочил на месте, хватаясь за фальчион, Аэсоннэ ахнула, совсем по-человечески зажимая рот ладонью, и только Безымянная с подъятой Рысью невозмутимо смотрели друг на друга, не замечая ничего больше.
А, понятно. Он таки преобразился.
Наваливалась новая реальность, иное тело, иной взгляд. Тогда, в Аркине, ему могло казаться, что он – прежний, а святым отцам просто что-то почудилось. Теперь уже нет.
Мышцы, налитые силой. Рук нет, но есть мысль.
Фесс попробовал мысленно сорвать цветок – тонкий стебелёк послушно лопнул, жёлтый венчик покорно подлетел к самому его носу. В облике громадного вепря некромант видел сразу всё, что творилось и спереди, и с боков, и даже сзади. Удобно, нечего сказать, когда придётся драться. И никакого отката, и сила течёт свободно, так свободно, как никогда раньше.
