– Это почему же? – возмутился Керк.
Он знал больше других о природе злополучного астероида, поэтому было немножко скучно слушать ожесточенные споры. И более всего Керка мучила невозможность поделиться своими знаниями с собратьями. Пирряне никогда не страдали от излишнего любопытства, но если какая-то информация требовалась им для дела, поставленная на нее печать секретности вызывала недоумение и ярость. Керк помнил, что объект 001 – это по существу корабль доктора Солвица, вернувшийся из иной вселенной, но из этого никак не следовало, что нельзя проникнуть внутрь треклятого небесного тела. Так что вопрос его был вовсе не наигранным.
– Почему не сможем? – вопросил Керк грозно.
– Но вы же не дали мне сказать! – развел руками Арчи. – Загалдели, как дети. А последнее, что я хотел сказать вам всем, быть может, наиболее важно. Характер следов, оставшихся на металлической поверхности астероида после нашего обстрела, позволяет сделать однозначный вывод: сохранность стального слоя обеспечивается не столько прочностью самого материала, сколько пронизывающим его силовым полем. В считанные секунды сшиваются не только механические трещины и плазменные прожоги, но и бреши, проделанные аннигиляторами.
– Однако возможна ли полная аннигиляция металлического слоя? – этот вопрос задал почему-то Рее.
«С чего бы такой агрессивный настрой? – удивился про себя Керк. – Или он просто провоцирует остальных, специально выявляя самых ретивых?» – Конечно, возможна полная аннигиляция. Но вы, Рее, не хуже меня знаете, что применение аннигиляционных зарядов высокой мощности вызывает необратимые процессы. Реакции соединения с антивеществом подвергнется вся масса астероида, включая атмосферу и внутреннее ядро. Собственно, это мы и намеривались сделать еще два дня назад, когда решили разместить на поверхности планетарные бомбы. Такого запасного варианта никто у нас не отнимал.
– Но послушайте, уничтожить, не изучив, самое крупное в истории искусственное космическое тело! – всплеснул руками Артур Бервик.
– Ценю остроумие моего брата, – заметил Риверд Бервик, – но мы вообще не обсуждаем эту тему. Напоминаю всем: на планете, то есть внутри объекта 001, находятся Язон динАльт, Мета и Троу. И мы с вами собрались, чтобы решить одну-единственную проблему: как проникнуть внутрь и спасти их. Ведь теперь гипотеза об их гибели кажется еще менее реальной.
– Однако объект 001 останется опасен даже после уничтожения всех тварей на его поверхности? Я правильно понимаю? – поинтересовался Бруччо.
– Совершенно правильно, – подтвердил Арчи. – И хуже всего, что мы даже не представляем себе природу этой опасности.
– Есть только один путь, – поднялся Стэн. – Астероид глотает людей и видеокамеры во вполне конкретном месте. Именно туда и следует направиться очередному испытателю. Подчеркиваю: испытателю, а не испытательному отряду. Я действительно думаю, что следует идти в одиночку, максимум вдвоем. И первой предлагаю свою кандидатуру.
– Принято, – с неожиданной быстротою согласился Бервик, точно это была его собственная идея, давно выношенная и теперь лишь озвученная Стэном. – Еще добровольцы есть?
– Я, – поднял руку Арчи.
– Нет, – резко возразил Стэн. – Только из числа коренных жителей нашей планеты!
– Разумно, – еще раз поддержал Бервик.
Он уже совершенно неприкрыто распоряжался действиями пиррян, и Керк не выдержал. Вовсе не собираясь противоречить Бервику по сути, он просто решил напомнить, что и к его мнению здесь пока еще прислушиваются.
– Если астрофизику Арчи хочется удовлетворить свое любопытство, я не могу не позволить ему спуститься в недра астероида, тем более что перед неведомой опасностью мы все равны. Смею даже предположить, что интеллект и знания окажутся там важнее, чем мышцы и быстрая реакция. Удивляюсь, Стэн, как ты сам не подумал об этом. Впрочем, думать-то нас по-настоящему научил только Язон, а ты еще молод, Стэн, и слишком мало успел пообщаться с этим выдающимся человеком.
– Отправитесь вдвоем, – добавил Керк после паузы, с удовлетворением отметив уважительную тишину, повисшую в кают-компании. – Если сочтете нужным, возьмите Клифа или кого угодно еще. На подготовку и сборы даю вам сорок минут. Все.
Потом, когда народ разошелся по каютам и рабочим местам, они снова остались втроем: Керк, Рее и Риверд Бервик. Трое бессмертных.
– А вы молодец, Керк, лихо приняли на себя ответственность, – то ли всерьез, то ли с оттенком иронии похвалил Бервик.
Керк чуть не вспылил. Во всяком случае, начал говорить весьма раздраженно:
– Если б не связывающие нас взаимные обязательства, никогда бы не потерпел подобного тона от человека... – Потом замолчал, внезапно осекшись, и едва не стукнул кулаком по столу. Стол-то был земной, а не пиррянский, и подобного удара, пожалуй, не выдержал бы. – О высокие звезды! Как трудно привыкать к мысли, что человек, который внешне моложе тебя, в действительности старше на многие тысячи лет. Конечно, вы имеете право небрежно похлопывать меня по плечу, как желторотого новобранца, но все-таки рекомендую воздержаться от подобных фокусов. Я действительно очень сильный человек, но нервы у меня, знаете ли, не железные.
– Хорошо, Керк, – миролюбиво согласился Бервик. – Вы просто неправильно истолковали мои слова. Почему-то многие усматривают двусмысленность в том, что я говорю. Вот, например, мой брат постоянно меня укоряет именно за это.
– А он не... не из наших?
– Нет.
– Ну а хоть в дела Специального Корпуса посвящен? – слегка оторопев, поинтересовался Керк.
– Частично. А чему вы удивляетесь? Братья – это далеко не всегда самые близкие люди. Не говоря уже о том, что Артур – мой сводный брат. Наш отец – бессмертный, а матери – две разные женщины, которых разделяют тысячелетия. Но дело-то не в этом. Просто жизнь – слишком сложная штука, иной раз так странно складывается! Впрочем, где вам понять! Ведь на Пирре вообще все жители родственники. Отец, сын, брат, друг – все едино.
– Ну, не совсем так, – проворчал Керк, с тоскою вспомнив погибшего Велфа, а потом подумал, что он хоть и вождь, а все-таки самый «непиррянский» пиррянин. Другие миры, коих он облетел немерено по понятиям родной планеты, все-таки очень сильно повлияли на его психологию. Керк и к сыну относился не по-пиррянски, и к Мете, и Язона в итоге сумел понять, а вот теперь – этого Бервика.
– Между прочим, – вспомнил Керк, – вы обещали рассказать о вашем имени.
– Я обещал Язону, – хитро улыбнулся Бервик. – Но, честно говоря, теперь можно и вам узнать эту древнюю тайну. Собственно, никаких тайн от вас, мои бессмертные братья, у меня уже не осталось. Видите ли, некогда сам Теодор Солвиц придумал, чтобы все бессмертные обращались друг к другу «уважаемый», причем именно на старом английском. Кстати, это одно из немногих слов, которое и на современном меж- языке звучит почти так же – «ривер». Ну вот, а потом спустя много лет, пережив десятки поколений и поменяв массу имен, я решил в память о давнем хвастливом братстве «Хозяев Вселенной» назваться именно этим то ли прозвищем, то ли титулом.
– Уважаемый Бервик, – заговорил уже вдоволь намолчавшийся Рее, – а у меня к вам вопрос по существу.
– Что ж, по существу тоже небезынтересно, – откликнулся Бервик своей очередной двусмысленностью.
Но Рее был явно настроен на серьезный лад.
– Вы полагаете, доктор Солвиц жив?
– Я как раз полагаю, что его уже давно нет в живых, но вся его техника исправно функционирует. И это важно. Очень важно. Вы и не представляете себе, как заманчиво овладеть такой уникальной ценностью. Сошедшая с ума космическая станция без хозяина. Вылечить ее и заставить работать на себя. Керк, кажется, подобную задачу вам уже приходилось решать однажды?
