который закроется, если опоздать? И атаковать рискованно и медлить нельзя! Неужели опять провал?
Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Язона за какие-то доли секунды, в течение которых Солвиц, прячась за обгорелыми шлюпками, продолжал стрелять, а дверь у них за спиной со скрипом открывалась.
Следующий выстрел раздался как раз сзади. А следом за ним – громкий, душераздирающий крик доктора Солвица. В проеме двери вакуумного шлюза стоял Керк с дымящимся пистолетом в руке, а метрах в тридцати лежал Солвиц, держась скрюченными пальцами за развороченную грудную клетку, но, конечно, был жив, вот только из огромной раны его виднелось не желтое или зеленое желе, а натуральная кровавая мешанина костей, мышц и внутренних органов.
– Зачем ты стрелял в нас, Тедди? – задал свой первый вопрос вскочивший и ошалело озиравшийся во все стороны Язон.
– Не уходите, господа, пожалуйста, мне очень плохо! – прохрипел Солвиц, не отвечая на вопрос.
Язон невольно сделал шаг в его сторону.
– Назад! – крикнула Мета в ужасе. – Назад! Он снова обманет тебя! Нам надо торопиться!!
– Этот тип хотел убить вас? – деловито осведомился Керк.
– Да, – коротко ответила Мета, чтобы не вдаваться в подробности. – Спасибо тебе, Керк. Но сейчас... Бежим скорее. Как можно скорее! Или мы все застрянем здесь надолго. Поверьте мне!
Она уже держала Язона за руку, как непослушного ребенка. Но непослушных детей у Меты явно прибавилось. Стэн и особенно Арчи поглядывали на нее с сомнением. И явно никуда не торопились.
– Где Троу? – спросил наконец Керк.
– Троу больше нет, – ответила Мета быстро, опять же не желая вдаваться в подробности. – Мы должны уйти через проделанный вами люк и прямо сейчас, понимаете?! – закричала Мета в отчаянии.
– Почему? – удивился Стэн.
Но этот вопрос и стал последним. Потому что живой мертвец доктор Солвиц с выпадающими на ходу внутренностями вскочил и, подобрав пистолет, попытался вновь открыть огонь по всей компании. Керк отстрелил ему руку, и после этого новых аргументов не потребовалось. Все пятеро организованно и шустро кинулись в вакуумный шлюз. Когда они уже прорезали вновь заросшее многослойной броней отверстие, выбрались на поверхность и загрузились в десантный бот, из оставленного в оболочке астероида отверстия вдруг медленно пополз так хорошо знакомый им хищный черный язык.
– Ну вот, дождались! – сердито проворчала Мета и, рванула со старта так, как только она одна и умела.
Язон уже ни на что не жаловался, а вот Арчи застонал от резкой боли во всем теле.
– Наука требует жертв, – ядовито прокомментировал Керк.
И откуда он знал такие поговорки? Не иначе от Язона.
А в экранах заднего вида отчетливо просматривались трассы всех мыслимых снарядов, которые Керк с наслаждением посылал навстречу черной клубящейся мерзости. Наконец обстрел был прекращен, и большое облако жидкого гелия накрыло пылающую внизу воронку.
Глава 22
Риверд Бервик вышел навстречу вернувшимся с астероида и в традициях Бог весть каких миров и времен сначала низко поклонился, прижав ладонь к груди, а затем протянул ее Язону:
– Большое спасибо, Язон динАльт, я очень рад видеть вас вновь целым и невредимым. Спасибо и вам, Мета. Скорблю о вашем погибшем товарище и смею надеяться, что главный этап операции позади.
На этом официальная часть приветствия явно заканчивалась, потому что полномочный член Совета Консорциума замялся, даже как-то растерянно улыбнулся в несвойственной ему манере и попросил Язона пройти в его, Бервика, личную каюту для важного и срочного разговора с глазу на глаз. Керк не возразил против этого ни единым словом, ни единым жестом. Даже наоборот – отдал распоряжение всем не беспокоить высокие договаривающиеся стороны. Именно так, высокопарно-дипломатически, он и выразился, на удивление легко признавая за пусть и выдающимся, но инопланетником роль первой скрипки в их пиррянском оркестре. И Язон, рвавшийся поведать о своих открытиях всему почтенному собранию в лучших демократических традициях последних веков, вынужден был строго повоенному докладывать обо всем непосредственно вышестоящему начальнику. Да нет, даже не по-военному – на последнем эпизоде скорее уж лежала печать шпионских страстей: этакий суперагент конфиденциально передает информацию «центру».
И уровень конфиденциальности действительно поразил Язона. Он тоже никогда раньше не видел столь совершенной аппаратуры для защиты от подглядывания и прослушки. Поэтому в начале разговора даже чувствовал себя неуютно, хотя довольно четко изложил главное, что сумел узнать о Солвице.
Бервик же встречную информацию о своей причастности к делам Специального Корпуса рассудительно оставил на потом, а начал сразу с главного – с тайного общества бессмертных, с Гарантов Стабильности.
– Вы хотите сказать, – понял наконец Язон, терпеливо выслушавший краткую историю вопроса, – что мое личное бессмертие и все практические знания об изобретенной Солвицем вакцине не могут принадлежать мне в полной мере?
– Именно так, Язон. Я хорошо знаю, что вы, быть может, самый своенравный человек в Галактике и вряд ли захотите работать на какую бы то ни было организацию, тем более по принуждению. Потому я и вызвал вас сюда, буквально не дав отдышаться. Опасность неконтролируемого распространения информации о некоторых вещах, таких, как бессмертие, например, слишком велика. Я не имею возможности приказывать вам, но я могу просить, и надеюсь, очень надеюсь встретить понимание. Собственно, почти у каждого бессмертного во все времена была возможность подарить вакцину человечеству или, как минимум, растрезвонить о ее существовании по всей Галактике. Некоторые так и делали. Но это всякий раз заканчивалось печально. Негоже, знаете ли, противопоставлять себя таким организациям, как «хозяева Вселенной», «Гаранты Стабильности» или, скажем, Специальный Корпус Лиги Миров. Встречаются, конечно, в нашем бескрайнем космосе личности особого масштаба, но, по-моему, даже пример самого Теодора Солвица, противопоставившего себя абсолютно всем, является скорее отрицательным. Вы согласны?
– Абсолютно согласен, – кивнул Язон. – Вы зря тратите на меня так много слов, Бервик. Я, конечно, прославился своим не слишком уважительным отношением к отдельным законам отдельных планет, а также несколько экстравагантными взглядами на мораль с общепринятой точки зрения, но я никогда не придерживался экстремистских позиций, никогда не призывал к массовому уничтожению людей, тем более целых культур и цивилизаций. И наконец, – заметьте, это очень важно! – я никогда не рвался к власти даже в масштабах одной планеты. Поэтому я не конкурент вашему тайному обществу, и тем паче я – не какой-нибудь безумный бунтарь-одиночка. А в настоящий момент меня гораздо больше заботит судьба родной планеты, тем более после того, что успел мне рассказать по дороге сюда Керк.
– К этому вопросу мы обязательно вернемся, – заверил Язона Бервик. – А сейчас, пожалуйста, повторите еще раз вкратце, какую именно информацию содержат кристаллы, вынесенные вами с астероида.
– Пожалуйста, – сказал Язон. – В этом пенале ровно десять ячеек. По ним я и разложил добытые сведения. Первое. Рецепт вакцины бессмертия. Второе. Технология изготовления гомункулусов. Третье. Комплекс новейших методов лечения. Четвертое. Описание оригинального способа управления гравитацией. Пятое. Подробнейшая история самой древней волны космической экспансии, включая Первую и Вторую Галактические войны. Шестое. Теория и практика применения сверхоружия. Седьмое. Теория интеллектуальной ассенизации. Восьмое. Полный комплект чертежей искусственного астероида. Девятое. Подробнейшее досье на некоего гражданина Галактики Язона динАльта. И наконец, десятое. Колоссальные по объему закрытые файлы иновселенского знания, к расшифровке смысла которых мне не удалось даже
