и плюс к этому он занимается «очно-заочно» в Академии им. Фрунзе, заставили написать некий труд, обобщив в нем уроки событий в Дагестане. Книжонку издали для начала тиражом в полсотни экземпляров, снабдив грифом «ДСП». По словам Шувалова, ее пролистал сам Эм, который по прочтении бушминского «произведения» заметил, что эта штука будет посильнее «Фауста» Гете.
Таким образом, они на пару с Мокрушиным почти полтора месяца откровенно валяли дурака. Володька даже чуть не женился, но так и не смог из нескольких своих подружек выбрать единственную — говорит, мол, они все ему милы. Бушмин, как примерный семьянин, каждый день появлялся дома — у них с Леной служебная квартира в «закрытом» городке Балашиха-2. Редкой красоты женщина, его Лена. Ума палата. Море обаяния. Никто из друзей и знакомых не понимает, зачем она вышла замуж за такого отпетого головореза, как известный в узких кругах Андрей Бушмин по прозвищу Кондор. А теперь один крутой товарищ начинает задумываться о разных там памперсах и прочих подобных вещах. Готовится стать отцом. Потому что у него и его раскрасавицы жены скоро будет ребенок. Их первенец. Лена беременна, на седьмом месяце.
Такие вот мысли пронеслись в голове Бушмина, пока он курил сигарету.
Перепалка тем временем закончилась. Штабник выбрался наружу, сопровождаемый напутствием Мокрушина: «Передай им от меня, что все они козлы!»
Бушмин снова зашел.
— Кто это здесь грозится снять с себя погоны?!
— Да пошли они все... — Заметив, кто появился в кунге, Мокрушин осекся. — О-о! Здорово, Андрюха!
— Рад тебя видеть, Рейндж!
Обнялись, похлопали друг дружку по спине, отстранились, сохраняя на лицах довольные ухмылки. Мокрушин был всего на несколько сантиметров ниже своего дружка. Одет же в камуфляж без знаков отличия. Волосы у него темные, почти черные. Поскольку он последние два месяца усиленно отращивал бороду, видок у него тот еще. Выглядит как самый натуральный чечен.
Но чувствуется, что устал. Хотя Володька — мужик двужильный. Похоже, что и его допекло. Весь какой-то закопченный, словно его все это время над жаровней держали. Посмотришь на такого — то ли «чичик» перед тобой, то ли араб из саудовских. И глаза налились кровью, наверное, уже забыл, когда нормально спал.
— Трезвый? — на всякий случай поинтересовался Бушмин.
— Ты че? Когда тут пить? Я и не помню, когда последний раз стопарь принимал.
— А чего тогда разоряешься? Орешь так, что даже «чичики» в городе переполошились...
Криво усмехнувшись, Мокрушин придвинул другу табуретку, сам тоже уселся. Оглядевшись, Бушмин понял: в кунге они не одни, кто-то спал в углу, накрывшись с головой одеялом.
— Шувалов рассказывал, что ты со своими намедни с гор спустился... Как сходили? Что хорошего видел? Что в клювике начальству принес?
Немного помолчав, Бушмин ответил:
— Нормально, в общем-то, прогулялись. Шесть суток в рейде были. Ни мы нохов не напрягали, ни они нас. Мы повсюду ужиком, ужиком... Не борзели, короче. Что видели? Разведали вход в Аргунское ущелье...
— Дуба-Юрт? Чишки?
— Ну да. Еще окрестности Варанды и Дачу Борзой. Серьезные у них там укрепления... Нохи кишмя кишат. И арабы тоже там из «Фаттаха». Напоследок навели авиацию на укрепрайон в дефиле, возле Чихи-Юрта. А вчера под вечер нас сняли двумя вертушками... Если совсем коротко, то все у меня тип-топ. А где, кстати, Шувалов?
— Был в штабе, сейчас к особистам пошел. Там сейчас всех «духов» до кучи собрали, тех, кого за последние сутки на окраинах отловили. Надо кое-какую информацию из них выбить... Двоих я приволок. Потерял тоже двоих этой ночью. С утра вот их в госпиталь провожали...
— Не насмерть?
— Тьфу-тьфу, — сплюнул суеверный Мокрушин. — Наши же, кстати, обстреляли, вэвэшники, на обратной дороге, мать их перемать!
— Далеко ходили?
Протянув сигарету товарищу, Бушмин чиркнул зажигалкой, потом сам прикурил.
— Не-а... — Пыхнув дымом, Мокрушин энергично помотал головой. — Неделю назад мы прошли до самого моста через Сунжу — и нормально вернулись. А сейчас все, на хрен, перекрыли. До «крестовой» больнички сбегали — тут же назад...
— А пошто «Чичиков» пытают? И вообще, что у вас тут творится?
Задав вопрос, Бушмин вдруг вспомнил о тех троих «языках», которых доставил в Моздок. Удалось ли вызнать у них что-либо полезное? Где они сейчас находятся? В Моздоке? Или повезли в какое-то другое место?
Но в принципе ему глубоко наплевать на этих субчиков. Он свое дело сделал, пусть ими другие занимаются, те, кому это положено по службе. А потому дальнейшая судьба этой троицы Андрея Бушмина совершенно не волновала.
— А ты что, Андрей, не в курсе? — удивился Мокрушин. — Не знаешь, что у нас тут случилось?
— Откуда мне знать? — пожал плечами Бушмин. — Ты же сам сказал, что я только намедни с гор спустился. Ну, так что у вас здесь приключилось? И с чего это вдруг ты вздумал больших начальников козлами обзывать?
Мокрушин кивнул в сторону входа, туда, где за мгновение до этого возник чей-то силуэт.
— Начальник наш вернулся. Вот он тебе, Андрюша, сейчас все популярно и объяснит.
Глава 6
— Что, «дембеля», небось на чемоданах уже сидите? — проворчал Шувалов. — Ну, и какие планы? Где оторваться надумали, у нас? Или за бугор махнете, на берега теплых морей? У меня, кстати, есть для вас хороший туристический маршрут. В город Джохар. Приходилось о таком слышать?
— Лучше не надо, — усмехнулся Бушмин. — Как-нибудь в другой раз. И теплых морей не надо. Лично у меня запросы скромные. Я хочу в Балашиху. А город Джохар пусть пропадет пропадом, к тому же я там уже не раз бывал.
Он обменялся с Шуваловым крепким рукопожатием. «Подполковник Сергеев», таков его оперативный псевдоним, принадлежал к тому славному поколению «летучих мышей», которое проходило профессиональную подготовку еще в пору мощной сверхдержавы. Шувалову тридцать шесть лет. Что касается физических кондиций, то он в полном порядке, Бушмину уже доводилось не раз видеть этого элитного бойца в деле. Шувалов — авторитетнейшая личность в ГРУ, крупный спец по активной силовой разведке. Сравнительно недавно он был назначен спецпредставителем военной разведки при ОГФС, которому вменяется в обязанности координировать действия подразделений ГРУ в зоне военного конфликта — одних лишь РДГ в Чечне, Ингушетии и Дагестане насчитывается почти полтора десятка. В силу занятости, а также по причине наложенного сверху запрета в последних активных разведпоисках непосредственного участия он не принимал.
— Молодцом, Андрей. — Черты лица Шувалова заметно смягчились. — Хорошо сработал в горах, качественно. Но поговорим об этом позже.
Он повернулся к Мокрушину:
— А ты, плут полосатый, зачем в штабе кипеш поднял? Я ж тебе говорил: буду связываться с Москвой, чтобы оттуда помогли перерешить вопрос в нашу пользу! А ты чуть все не испортил!
Володя поскучнел. Даже как-то притихарился, будто бы эти слова и не к нему относятся. На Мокрушина, если он выйдет из себя — а такое случалось крайне редко и по очень серьезному поводу, — повлиять было очень сложно. Осадить его в таких случаях мог, пожалуй, только Бушмин. И еще Шувалов,
