— Долго торчать будем здесь? Ночь уже.
— Сколько надо, столько и проторчим, — отозвался Руслан. — Я думаю.
— Угу, Чапай думает. Поехали в пансионат?
— Нет.
— Почему? — Сева перевел на него удивленный взгляд. — Фатеева и наш труп — одно лицо, ты разве не понял? Она, то есть наш труп и Фатеева, одета была в платье…
— Знаю, во что она была одета, — бросил Руслан, повернувшись к нему корпусом. — Дай сформулировать мысль, елки-палки!
— Ну, формулируй, — пожал тот плечами. Помолчали. — Мне, значит, свои мысли нельзя высказать, так?
— Ладно, валяй, высказывай, — разрешил Руслан.
— Пока у меня созрела одна версия: убийство с целью ограбления. На Фатеевой висели гроздья золота. А у второй.., то есть у первой убитой разорвана мочка уха.
— Ну, допустим. Дальше что?
— Обыск надо сделать в номере, вот что! Ключ-то лежал у Фатеевой в сумочке. Возможно, убийца проник в ее номер, чтобы забрать остальные ценности. Лидия Михайловна говорила, что у Фатеевой полно было серег…
— Ну, это мы сделаем. Сейчас меня интересует, кто первая убитая, где она жила все это время. Но как это выяснить, я не знаю.
— Какая разница? Все равно это станет известно. Главное, мы знаем, кто вторая убитая. Осталось запротоколировать, что это Фатеева, а не другая тетка, для чего свозим на опознание тех же дежурных…
— Вариант в корзину.
— Почему — в корзину?
— Я же говорил: до последнего будем действовать тихо.
— Тогда я не понимаю: как ты собрался раскрутить эти дела?
— Ну, не знаю! — вскипел Руслан. — Не знаю!
— Что ты сразу, как бомба, взрываешься? — в свою очередь взорвался Сева. — Нам сейчас надо по горячим следам опросить всех, кого назвала Лидия Михайловна.
Те обязательно тоже расскажут подробности из курортной жизни Фатеевой, таким образом…
— Таким образом, мы обеспечим себя висяками, — закончил Руслан. Сева невнятно пробубнил что- то под нос и отвернулся, очевидно, обиделся. Руслану пришлось сбавить тон:
— Понимаешь, Сева, что-то мне не нравится в данных убийствах, а что — не пойму.
— Ты даешь! С чего это убийства вообще должны нравиться?
— Не пыхти, а выслушай. Убиты две женщины, срок короткий между убийствами, убивал не маньяк, это, надеюсь, ясно. Но убил один и тот же человек! Тут я верю Яловому на сто пятьдесят процентов. Теперь — его цель. Он снял с убитых ценности… Ну, да, да, я согласен, скорее всего это ограбление. Но он как-то заманил женщин, следовательно, был знаком с ними. Во всяком случае, с Фатеевой он бью знаком, она шла к нему на свидание…
— Давай смотаемся в казино? Раз она была там, ее должны запомнить, соответственно запомнили ее спутника.
— Идея принята, — согласился Руслан, поворачивая ключ зажигания.
Глава 8
Круглая луна поднялась высоко, отражаясь в ряби моря, пересекая его широкой и нестройной дорожкой. Небо черное, как тушь. Впрочем, море тоже выглядело бездонной ямой, оно раскинулось впереди, слилось с небом в одно черное пространство. Звезды яркие и крупные, но разбросаны только по горизонту. Диск луны и вокруг него — огромное кольцо из рассеянного бледно-желтого , света занимали почти весь купол над головой. Только несколько кораблей выдавали себя электрическими огнями, а из звуков — предупредительно шуршали камешки, которые трогала вода: «Чшшш! Чшшш!»
Алина и Кирилл шли молча, медленно по пустынному берегу. Она заметила, что он тонко чувствует ее настроение, поэтому не лезет с объятиями и поцелуями, это радовало. Значит, у него не атрофированы такт и элементарные человеческие свойства, что является сейчас редкостью, да и собеседник он приятный.
— Не устала? — в тон шуршанию воды у ног спросил он.
— Нет.
— А замерзла?
— Нет.
— Ты немногословная, я заметил.
— Говорят, немая женщина — золото, — усмехнулась она.
— Болваны так говорят. Мне нравятся умные женщины, с которыми интересно. Кстати, о золоте. В следующий раз, если пойдешь гулять по городу одна, сними украшения.
А почему ты отправилась в машине на юг одна? Это опасно.
— Не одна. С подругой.
— Окунуться хочешь?
— Я не надела купальник.
— Голой купайся. Здесь людей нет, а я тебя уже видел.
Так, первый намек на постель уже есть. Он ее видел, значит, уверен, что увидит еще. К тому же Кирилл органично перешел к покровительственному тону, как будто знакомы они всю жизнь и с горшка между ними были близкие отношения. У мужиков потрясающая способность превращать в собственность все, к чему они случайно прикоснутся. Алина подумала, что надо было сразу «окатить» его двумя детьми, может, сбежал бы. Но как тогда остаться наедине с собой? М-да, Алине любой вариант не по нраву. Может, она зануда, вредная грымза, которой не угодишь, как ни старайся?
— А я окунусь, — сказал Кирилл, раздеваясь.
Он разделся донага (раз и она его видела, чего стесняться-то?), с разбегу нырнул в море, затем вынырнул.
Хотя Алина не видела его, но по фырканью поняла, что он уже на поверхности.
— Алина, море теплое, — крикнул Кирилл. — Вода светится, видишь?
— Не вижу, — откликнулась она с берега.
— Иди сюда! Это надо посмотреть! Как северное сияние, только в воде. Ух, здорово!
Он так соблазнительно говорил, что Алина решительно сбросила платье и белье, шагнула в воду. Она показалась холодной, а черная бескрайность манила, звала. И вдруг Алина ощутила себя маленькой девочкой, какой была в детстве. О, сколько счастья она испытывала, когда приезжала с родителями на Черное море! Из воды ее никакими силами невозможно было выманить. Только восторг наполнял ее, оттого что есть эта громада прозрачной и синей воды, которая принадлежит, казалось, тебе. Алина визжала и без конца ныряла в воду, а мама зорко следила за ней с берега, стоя под зонтиком. И сейчас Алина взвизгнула, как в детстве, и бултыхнулась в воду. Тело обдало холодом, но уже через минуту вода приятно ласкала. Алина по: плыла, перевернувшись на спину и слыша частые гребки Кирилла: он подплыл к ней.
— Теперь смотри, — сказал он, вспенивая воду.
Вдоль его рук тянулось зеленовато-синее сияние, затем множество светящихся и мельчайших точек переливались, отсвечивая всеми цветами радуги, а потом гасли в воде.
— Ой! — воскликнула Алина. — Почему это? Как красиво!
— В августе и в начале сентября в море размножаются какие-то микроорганизмы, они и светятся, когда их, тревожишь.
— Я никогда не купалась ночью.
— Да? — Он положил на голову Алины руки и погрузил ее под воду.
