звания профессора по специальности «Системная информатика».
Выдан Международной академией интеграции науки и бизнеса. Ох, не жалеют себя международные академики, в РАН, равно как и в ВАКе, вы в августе ничего не получите!
2000.02.17. Диплом об избрании академиком Между народной академии авторов научных открытий и изобре тений.
2000.03.16. Диплом о присуждении звания доктора наук Европейского университета по специальности «тех нические науки».
Название университета не должно вводить в заблуждение, эта структура, как следует из бланка диплома, учреждена Международной академией наук о природе и обществе, председателем же международного экспертного совета является Д.С. Черешкин.
Тут, похоже, Г.П. Грабовой наконец наелся. Дипломопад резко пресекся. Упала последняя, чуть запоздалая капля.
2000.05.05. Свидетельство члена Клуба воздушных путешественников.
И вдруг на мгновение проглянуло лицо нормального человека, человека, воплотившего понятную, распространенную, милую, хрустальную детскую мечту — он стал членом Клуба воздушных путешественников. Это — настоящее. И университетский диплом — настоящее. А все, что между ними, ненастоящее, нефальшивое, но ненужное.
Глава 3
УЧЕНИЯ
Продукт, который господин Грабовой агрессивно и весьма, пока и к сожалению, успешно продвигает на рынок, далеко не исчерпывается чудесами и знахарскими рецептами. Широковещательно объявляя о своей исторической миссии, он претендует на создание нового учения, дающего новую картину мироздания. Не довольствуясь ролью пророка и целителя, он подводит под свои деяния теоретическую базу новой науки, утверждает, что открыл новые «научные» принципы, которые позволили ему осуществить прорыв в более высокие сферы сознания.
«Учение» Грабового объединяет в себе религию, философию, науку и руководство к действию, поворачиваясь нужной гранью в зависимости от состава целевой аудитории. С другой стороны, каждый новый адепт может выбрать себе грань по вкусу, в зависимости от своих склонностей, потребностей и интеллектуального уровня. Подобные конструкции являются также весьма удобными для отражения критики, теологи записываются в разряд мракобесов, испокон веку не желающих признавать достижения науки, ученые обвиняются в неучете основополагающей роли Творца и догматической приверженности материалистическому мировоззрению, критики теоретических построений Грабового отбиваются ссылкой на незыблемое — «практика — критерий истины» — и томами актов о внедрении учения, скепсис в принципиальной возможности осуществления описанных чудес развеивается утверждением, что это доказано современной наукой.
Просмотрев написанный текст, автор заметил, что чаще всего в нем повторяются два слова — «новое» и «наука». Можно сказать, что эти слова отвечают пристрастиям самого автора, можно упрекнуть его в недостаточном cловарном запасе, но можно также заключить, что именно эти слова являются ключевыми, что, рассматривая и критикуя «учение» Грабового, нам следует сосредоточиться именно на них.
Итак, новое. Самым потрясающим воображение моментом учения и практики Грабового является воскрешение умерших. Оно привлекает наибольшее количество «верующих», оно явилось причиной поднявшегося сейчас шума в СМИ вокруг учения Грабового. При этом большинство как сторонников, так и противников нового Мессии уверены, что именно он впервые провозгласил эту идею, что именно в ней состоит Благая Весть, с которой он пришел на Землю, как Иисус в свое время возвестил будущее Царствие Небесное, так и Грабовой впервые открыл пути к этому Царствию и начал осуществлять его на Земле.
Когда автор, по производственной необходимости, принялся изучать творчество Грабового, в частности, его бестселлер «Воскрешение людей и вечная жизнь — отныне наша реальность!», то он, вчитываясь в знакомые пассажи, все ждал, когда же Грабовой упомянет о своем предшественнике, из трудов которого извлечены эти самые пассажи. Не упомянул. Странно. Все равно, как если бы В.И. Ленин не ссылался в своих писаниях на К. Маркса. Впрочем, по-человечески Грабового понять можно, благо-вестник по определению должен быть первым и не иметь предшественников.
Апостолы Грабового если и вспоминают о предшественнике, то как-то застенчиво, в ряду других, более известных широкой публике имен или, как В. Судаков, в конце книги, до которого редко кто добирается.
