хотим ребенка. Ты не должна волноваться. У нас все будет очень здорово. Вот увидишь.
Бесс ласково погладила дочь по лицу:
– Когда ты успела вырасти? Где я была в это время?
– Ты была там.
– Вот именно – там. В своем бизнесе. Я вдруг поняла, что в последние годы занималась слишком многим. Если бы я видела вас с Марком почаще, меня бы так не поразило вчерашнее.
– Все в порядке. Ты прекрасно держалась, мама.
– Нет, это ты прекрасно держалась. И Марк тоже. Он произвел прекрасное впечатление на отца.
– Я знаю. Я говорила с ним сегодня. И мама Марка ему звонила. Она сказала, что будет и тебе звонить. Звонила?
– Да, она очень мила.
– Я знала, что ты так скажешь. Значит, в субботу? Нет возражений?
– Нет, теперь нет, дорогая.
– Ура! Здорово! Папа сказал, что вы обсудили все остальное – платье и то, что мы вместе пойдем к алтарю? Так?
– Да, так и будет.
– И я могу надеть твое платье?
– Если оно тебе подойдет, то конечно.
– Послушай, мама. Я знаю, что ты думаешь про платье. Что это будет плохой знак и все такое прочее. Это чепуха! Не платья делают брак счастливым, а люди. Не так ли?
– Так.
– Мне оно нравится. Вот и все. Я в него часто наряжалась, когда тебя не было дома. Ты знала?
– Нет, никогда.
– Когда-нибудь я тебе скажу, что еще мы с Рэнди делали, когда вас с папой не было дома.
Бесс посмотрела на дочь с подозрением.
– Ты помнишь пособие по сексу, которое ты спрятала в шкафу для белья в своей ванной комнате? То, в котором изображены все позиции? Ты не догадывалась, что мы в него заглядывали?
– Вы?! Чертенята!
– Да, мы такие. А помнишь ту вазу, белую, с красными сердечками вокруг горлышка? Она исчезла и ты никак не могла найти ее? Это мы разбили ее как-то, когда играли в темноте в чудовцщ. Мы выключали свет, один из нас прятался, а другой врывался с вытянутыми руками, как чудовище Франкенштейна, и однажды вечером – бац! – и все. Мы знали, что ты выйдешь из себя, если узнаешь. Мы спрятали осколки в банке из-под томатного сока и ни в чем не сознались. Но я была уверена, что со временем у тебя будет больше ваз, чем на блошином рынке в Монти-селло. Так и вышло, ведь сейчас у тебя на складе их штук двадцать.
Ну можно ли не рассмеяться?
– А я-то все посылала вас на уроки катехизиса, где вас учили быть хорошими, честными детьми.
– А мы и стали такими. Во всем главном. Посмотри на меня! Я выхожу замуж за парня, который меня любит, которого я выбрала, и он даст моему ребенку имя.
Бесс совсем развеселилась. Теперь она могла со спокойной душой отправиться домой, отдохнуть после трудного дня.
Встав с дивана, Лиза сказала:
– Ты слишком много работаешь, мама. Ты должна больше времени уделять себе.
– Я вполне довольна своей жизнью.
– Да, конечно. Но я чувствую, что, когда у нас появится ребенок, мы с Марком будем чаще вытаскивать тебя с твоего чердака. С ума сойти, моя мама – бабушка. Что ты думаешь по этому поводу?
– Я думаю, что мне пора покрасить волосы. Корни совсем темные.
– Ты привыкнешь к этой мысли. А что папа? Готов быть дедушкой?
– Мы это не обсуждали.
– О! В твоем голосе появился металл.
– Пожалуй, что так. Теперь, когда мы разобрались с эмоциями, могу тебе сказать: то, что ты вчера с нами устроила, нечестно.
– Но ведь сработало?
– Мы заключили перемирие лишь на период свадьбы. Не более того.
– Неужели? А Рэнди сказал, что ты играла «Возвращение домой».
– Господи! Неужели я не могу делать то, что мне хочется?
Они пошли к двери.
– Подумай об этом, мама. Вы с папой вместе будете приходить к нам и к своему внуку. Это будет потрясно! Вам не надо будет ссориться по поводу быта и детей, потому что мы выросли, а в доме есть прислуга. И колледж у тебя позади – он не будет вопить по этому поводу. Да и у него теперь есть свой охотничий домик, тебе не потребуется ездить с ним на охоту. А так как с Дарлой у них все кончено…
– Лиза, ты бредишь!
Бесс с решительным видом надела пальто.
– Ты все-таки подумай об этом.
– Ни за что! Я обращаюсь с ним прилично, но дальше этого дело не пойдет. Кроме того, не забывай о Кейте.
– Ой! Этот лысый Кейт – тряпка. Не смеши меня, мама. Ты встречаешься с ним три года, и Рэнди говорит, что ты даже не спишь с ним. Поверь мне, мужчина-тряпка не для тебя.
– Я не знаю, что на тебя сегодня нашло, Лиза. Но ты ведешь себя просто возмутительно. – Бесс открыла дверь.
Лиза звучно поцеловала мать.
– Я влюблена. И хочу, чтобы так было со всеми во всем мире. Пока. Увидимся в субботу. Ты найдешь их дом?
– Да. Хилди объяснила мне.
– Прекрасно. И не забудь взять с собой моего маленького братца.
Направляясь к машине, Бесс сбросила с себя остатки меланхолии. У Лизы действительно был дар заставлять людей смеяться над их слабостями. Но о том, чтобы восстанавливать жизнь с Майклом, не может быть и речи. И о Кейте нужно в самом деле подумать. При мысли о Кейте она нахмурилась: он не обрадуется, что их ужин в субботу не состоится. Она позвонила ему из спальни, как только сбросила платье и чулки.
Он ответил после пятого звонка:
– Алло?
– Кейт, я тебя от чего-то оторвала?
– Только что вышел из душа.
В их взаимоотношениях не было места никаким сексуальным разговорам или намекам. И, хотя ей, кроме всего прочего, не хватало этого, Бесс не хотела здесь проявлять инициативу. Словом, не было легкости, юмора, милых шуток и острот.
– Я могу перезвонить позже.
– Нет, все нормально. Что случилось?
– Кейт, мне, право, очень жаль, но я должна отменить наш ужин в субботу.
Последовала пауза. Бесс словно увидела, как он замер с полотенцем в руках.
– Почему?
– Пэдгетты приглашают на обед, чтобы семьи могли познакомиться.
– А кто-нибудь поинтересовался, свободна ли ты в этот вечер?
– Но все остальные свободны. Я не думаю, что я должна была просить перенести обед из-за меня одной, принимая во внимание, что до свадьбы осталось так мало времени.
– Твой бывший супруг тоже, по-видимому, будет?
