– Я, наверное, никогда не сказал бы этого, если бы не принял пару рюмок.
– Это хорошо, что мы так поговорили. Мы всегда были откровенны друг с другом, в этом был залог нашей дружбы, – заметил Майкл.
Бесс добавила:
– Я ни разу не посмотрела на наш развод вашими глазами. Наверное, если бы вы разводились, я чувствовала бы то же самое.
Барб сказала с надеждой в голосе:
– Вы сказали, что не встречаетесь, но есть хоть какой-то шанс, что вы снова будете вместе? Если я не должна задавать такие вопросы, скажите мне, чтобы я заткнулась.
Все молчали, а потом Бесс сказала как можно мягче:
– Заткнись, Барб.
Рэнди и Марианна протанцевали всю ночь напролет. Они ни о чем не говорили, лишь глядели друг на друга. Она обмахивалась рукой, он ослабил свой галстук-бабочку, расстегнул воротник и наконец произнес:
– Здесь такая жара. Выйдем, охладимся немного?
– С удовольствием.
Они вышли из зала, спустившись по лестнице, взяли ее пальто.
Ночь была звездная. Пахло тающим снегом. Пол на открытой веранде был влажным и скользким.
Рэнди взял Марианну под руку и повел ее в дальний конец веранды. Там они молча вдыхали аромат можжевеловых кустов, и Рэнди подумал, что это похоже на запах джина.
«Только бы не брякнуть „Иисус!“» – вспомнил он.
– Ты хорошо танцуешь, – объявила Марианна, когда он выпустил ее руку и прислонился к балюстраде.
– И ты.
– Нет, я очень средне. Но у среднего получается лучше, если он танцует с хорошим партнером.
– А может, это у меня только с тобой так получается.
– Не думаю. Это, наверно, у тебя от отца с матерью. Они прекрасно танцуют.
– Может, и так.
– Потом, ты же барабанщик. У тебя чувство ритма.
– Вообще-то я редко танцую.
– Я тоже.
– Занята слишком? Зарабатываешь отличные отметки?
– Тебе это не нравится?
Он пожал плечами.
– Почему?
– Это меня пугает.
– Пугает! Тебя?
– Не удивляйся так. Парни иногда тоже пугаются.
– Но почему мои отличные отметки должны тебя пугать?
– Ну, не сами отметки, конечно, а то, какая ты.
– А какая я?
– Очень правильная. Работаешь в церкви. Держу пари, что ты еще и член Общества национальной гордости.
Она не отвечала.
– Я прав?
– Да.
– Я с такими, как ты, не встречался.
– А с какими ты встречался?
Он отвернулся:
– Лучше тебе этого не знать.
– Да, лучше.
Они помолчали, глядя на дорогу. Их окружала весенняя ночь. Месяц в небе был тоненький, как лепесток маргаритки. Деревья отбрасывали на лужайку кружевные тени.
Рэнди стоял прислонившись к деревянной колонне.
– Ну, такой парень, как я, не может… ну, ты понимаешь… встречаться с такой девушкой, как ты.
– Даже если она согласна?
Мисс Марианна Пэдгетт, в своем аккуратном пальто-матроске, стояла, аккуратно поставив ноги вместе, положив руки на перила, и ждала. Рэнди отодвинулся от колонны и повернулся к ней, но дотронуться не решился. Она тоже повернулась к нему.
– Я думаю о тебе с тех пор, как с тобой познакомился.
– Правда?
– Правда.
– Ну, тогда…
Ее приглашение было сдержанным, но это было приглашение.
Он наклонил голову и поцеловал ее так, как целовал девочек только в седьмом классе. Слегка прикоснувшись одними лишь губами к губам. Она положила руки ему на плечи, но не прижалась к нему. Рэнди осторожно обнял ее, оставляя за ней право решать, надо ли им еще приближаться друг к другу, но еще раз поцеловал ее, теперь горячее, и она ответила. Рэнди наслаждался ее ароматом – свежим, цветочным, без малейшей примеси запаха алкоголя или сигарет. Он испытывал невероятную нежность, нежность первых невинных поцелуев, понимая, что он хочет от этой девушки того, чего не заслужил и о чем не может и мечтать.
Он поднял голову и чуть отстранился от нее, но не отпустил ее рук. Так они стояли, глядя друг на друга.
– Прямо как Лиза и Марк, – улыбнулся он. – Жаль, я не могу отвезти тебя сегодня домой. Я без машины.
– Я могу подвезти тебя.
– Это приглашение?
– Да.
– Принимается. – Марианна повернулась, чтобы идти, но он остановил ее:
– Еще кое-что.
– Что?
– Что, если я приглашу тебя куда-нибудь в субботу? Мы можем пойти в кино или еще куда- нибудь.
– Дай мне подумать.
– Хорошо.
Он отвернулся, но она держала его за руку.
– Я подумала. – Она улыбнулась. – Согласна.
– Согласна?
– Если родители не будут возражать.
– Да, конечно, – согласился Рэнди и усмехнулся: как будто кто-то из родителей после тринадцати лет когда-нибудь одобрял его.
– Пошли еще потанцуем.
Они вернулись в зал, продолжая улыбаться.
Отец с мамой стояли на том же месте со старыми друзьями, с бабушкой и ее кавалером, который оказался отличным парнем. Оркестр заиграл песенку «Хорошо любить», все пошли танцевать, и Стелла и ее старичок тоже. Выглядели они нелепо, но им явно нравилось танцевать друг с другом. Рэнди и Марианна
