придумали это прозвище, оно показалось нам смешным.
– Вполне возможно. А теперь, пожалуйста, расскажите, что вы делали после ужина.
– Я с мамой пошла в ее комнату, мы немного поговорили, а затем я отправилась к себе. Позже спустилась посидеть на веранде. Когда отец вернулся, я была еще там.
– А Клайд?
– Не знаю. Я не видела его после ужина.
Ложь удавалась ей плохо; она не умела лгать. Вульф учил меня, что одно из самых важных условий для успешной лжи – расслабить голосовые связки и мышцы гортани; в противном случае приходится прилагать дополнительные усилия, чтобы протолкнуть ложь сквозь горло, а от этого человек говорит быстрее и более высоким голосом, и к лицу приливает кровь. У Нэнси Осгуд все эти признаки были очевидны. Я взглянул на Вульфа, но он спокойно задал следующий вопрос:
– Итак, вы не знаете, когда ваш брат вышел из дому?
– Нет, – ответила она и повторила, – нет.
– Жаль. Разве он не сказал вам или вашей матери, что собирается к Пратту?
– Насколько я знаю, он никому об этом не говорил. Нас прервал стук в дверь. Я встретил курносую девицу и взял у нее поднос с тремя бутылками пива. Потрогав одну из них и одобрив температуру, я отнес пиво Вульфу. Он открыл бутылку и предложил пива Нэнси. Та, поблагодарив, отказалась. Вульф выпил, поставил пустой стакан на стол и вытер губы платком.
– Итак, мисс Осгуд, – сказал он изменившимся тоном, – у меня есть и другие вопросы к вам, но этот вопрос, возможно, самый существенный из всех. Когда ваш брат рассказал вам, каким образом он рассчитывает выиграть пари с Праттом?
Она секунду смотрела на Вульфа, затем довольно естественным, как мне показалось, голосом ответила:
– Он вообще не говорил мне этого. С чего вы взяли?
– Это показалось мне весьма вероятным. Ваш отец утверждает, что вы с братом были очень дружны.
– Да.
– И он ничего не рассказал вам о пари?
– Ему незачем было рассказывать. Я же присутствовала при этом. А как он рассчитывал его выиграть, Клайд мне не сказал.
– О чем вы говорили, возвращаясь домой от Пратта?
– Ни о чем особенном.
– Поразительно. Неужели вы не говорили о только что заключенном и таком необычном пари?
– Нет, Бронсон был… От Пратта до нас всего минуты две езды.
– Бронсон был что?
– Ничего. Он был с нами, вот и все.
– Он старый друг вашего брата?
– Он не… Нет, не старый друг.
– Но все же, видимо, приятель, раз вы и ваш брат пригласили его сюда?
– Да, – отрезала Нэнси. Невозмутимая женщина.
– Он и ваш приятель?
– Нет. – Она слегка повысила голос. – Почему вы спрашиваете меня о Бронсоне?
– Моя милая девочка, – Вульф пожевал губами, – вы должны изменить свое отношение к делу. Я всего лишь инструмент отмщения, нанятый вашим отцом. В наши дни богини отмщения носят пиджаки и брюки, пьют пиво и работают за деньги, но задачи их не изменились и должны быть исполнены без всякой жалости. Я намерен найти убийцу вашего брата. В эти поиски входит проверка всех доступных фактов. Я займусь мистером Бронсоном так же, как и всеми другими, кто имел несчастье находиться недалеко от места преступления. Возьмем, к примеру, мисс Пратт. Вы одобряли ее помолвку с вашим братом?
Нэнси оцепенела, беззвучно открыла и закрыла рот.
Вульф покачал головой.
– Я не пытаюсь хитрить, привести вас в замешательство, загнать в угол. Мне вряд ли придется к этому прибегать – вы сделали себя <...> уязвимой. Чтобы вы это поняли, вот несколько вопросов, на которые я желал бы получить ответ. Почему, несмотря на отвращение, которое вы испытываете к Бронсону, вы позволяете ему оставаться здесь в качестве гостя? Я знаю, что вы его не выносите. Вчера на террасе у Пратта он случайно задел вас, и вы отшатнулись от него, как от зачумленного. Почему вы предпочитаете свалить все на быка? Я знаю это, потому что видел, какое облегчение отразилось на вашем лице, когда в ответ на невежливость вашего отца я хотел уйти. Почему вы сказали, что не видели брата после ужина? Я знаю, это ложь, потому что я наблюдал за вами в тот момент. Видите, как вы себя разоблачили?
Нэнси вскочила. Губы ее сжались еще сильнее, чем раньше. Она сделала шаг к двери и сказала:
– Мой отец… Я спрошу, хочет ли он…
– Ерунда, – оборвал ее Вульф, – пожалуйста, сядьте. Ваш отец хочет узнать, кто убил его сына, и этому сейчас подчинены все прочие соображения, включая достоинство и душевное спокойствие его дочери. Вы все равно ничего не добьетесь, скрывая факты. Вы должны дать удовлетворительные и полные ответы на мои вопросы, и для вас будет лучше, если вы ответите мне, здесь и сейчас.
– Но вы не должны этого делать. – Нэнси нервно взмахнула рукой. У нее задрожал подбородок, однако она сдержалась. – Не должны…
Она выглядела настоящей красавицей, попавшей в беду, и если бы на месте Вульфа был кто-нибудь другой, я уложил бы его одним выстрелом и умчался бы, перебросив ее через седло.
– Теперь вы видите, как обстоит дело, – нетерпеливо начал Вульф.
– Садитесь. Проклятье! Или вы хотите, чтобы я позвал вашего отца и мы вдвоем начали на вас кричать? Вам придется рассказать обо всем, потому что мы должны знать факты, пригодятся они нам или нет. Вы не сможете их скрыть. К примеру, ваша неприязнь к Бронсону. Я могу взять телефонную трубку и позвонить в Нью-Йорк одному толковому старательному человеку по имени Сол Пензер – он разузнает все, что касается Бронсона, вас и вашего брата. Вы же видите, как глупо заставлять нас тратить лишнее время и деньги. Итак, о Бронсоне. Кто он?
– Если я расскажу вам о Бронсоне… – Она попыталась овладеть своим голосом. – Нет, я не могу. Я обещала Клайду…
– Клайда нет в живых. Говорите, мисс Осгуд. Мы все равно узнаем, уверяю вас.
– Да… Наверное… – Она выпрямилась, закрыла лицо ладонями и замерла.
– Говорите, – резко приказал Вульф. – Кто такой Бронсон?
Она медленно подняла голову.
– Мошенник.
– Профессиональный? Чем он занимается?
– Не знаю. Я его не знаю. Я познакомилась с ним всего несколько дней назад. Знаю только, что Клайд… – Она умолкла, глядя на Вульфа и словно надеясь на какое-то чудо, которое избавит ее от пытки. – Ладно, – решилась она. – Я думала, у меня хватит мужества. Что это даст? Кому это поможет, если вы, или папа, или еще кто-нибудь будет знать, что его убил Бронсон?
– Вы уверены?
– Да.
– Бронсон убил вашего брата?
– Да.
– Так-так. И вы это видели?
– Нет.
– Был ли у него повод для убийства?
– Не знаю. Во всяком случае, не из-за денег. У Клайда их не было.
Вульф откинулся назад и вздохнул.
– Ну что ж, – пробормотал он, – нам придется это выяснить. А какие деньги Бронсон хотел получить и почему?
