сбывал товар среди богатой публики. А его тезка, Уайти II, действовал проще: предлагал билеты всем проезжающим автомобилистам; первый, кто отказался — получил в стекло камнем; и весть об этом разнеслась по дорогам.
Мак с ребятами чувствовали, что делают праведное дело. Заветный выигрышный билет с именем Дока был, разумеется, спрятан: его положили в консервную банку и зарыли на пустыре. По молчаливому соглашению никто ни словом не обмолвился Доку о лотерее. Друзьям Дока ребята намекнули, что лотерея будет с подтасовкой в его пользу, а посторонним это знать незачем… Словом, налицо был прекрасный пример коллективного доброхотства и щедрости.
Впрочем, в обществе живет не только добрый волшебник, но и злой чертенок, и действуют они нередко разом. Если первый заставлял людей радоваться за Дока, то второй внушал злорадные чувства по отношению к Джозефу-Марии. Патрон себя умником считает, думали все. Живет здесь без году неделя, ходит разряженный, как павлин. Наживается, прохвост, на безответных «мокрых спинах»… Наверняка, Королевская ночлежка отошла к нему вместе с лавкой, а он про это забыл, а может, просто не знает. Как бы то ни было, если Док выиграет Ночлежку в лотерею, у Патрона не хватит смелости ее отспорить.
Приятно обжулить жулика, что там ни говори! Злой чертенок на этот раз выступал в роли правосудного судьи и потому был особенно в ударе. Люди покупали лотерейные билеты у Патрона с большим удовольствием, чем у других; любовались его довольной физиономией, заранее предвкушая, как она потом вытянется.
В другую пору ребята были бы рады подольше растянуть это удовольствие — продажу билетов, — но время!.. Время буквально наступало на пятки. Если Патрон получит налоговый счет до лотереи, тогда пиши пропало. До пятницы дело еще терпит, но в субботу надо обязательно его провернуть. Ребята бросили клич: в субботу в Королевской ночлежке будет вечеринка, приходите все, кто хочет, с припасами.
После обеда в Благостный четверг Мак заглянул к Доку.
— У нас с ребятами в субботу вечеринка намечается. Так что приглашаем. R. S. V. Р.
— Moi, je reponds oui.
— Чего-чего?
— Приду, обязательно.
Тут Мак вспомнил о возложенном на него поручении:
— Слушай, Док, такое дело. Можно, конечно, у тебя окольным путем выведать, но я лучше напрямик. Когда у тебя день рождения? Я что-то позабыл.
Док содрогнулся:
— Только не надо отмечать! Вы уже один раз отметили, помнишь, еще до войны, — мне до гроба хватит!
— Да не собираемся мы ничего отмечать, — успокоил Мак. — Просто с одним парнем поспорили, на доллар, когда у тебя день рождения. Ну?
— Четвертого июля, — Док назвал первую дату, какая пришла на ум.
— Так ведь это День независимости!
— А я и родился в День независимости, — с радостным облегчением подтвердил Док.
В тот же день, ближе к вечеру, Фауна и девочки наведались в Королевскую ночлежку (как вы помните, Мак пригласил их письмом — «на стаканчик винца, и для важного разговору»). Однако Сюзи с ними не было. С самого утра она казалась молчалива, а потом и вовсе отделилась от компании — пошла гулять на Сосновый мыс, бродила в окрестностях маяка, глядела в озерца, оставленные приливом, срывала скромные, робкие цветы, что растут под самым боком у океана. На сердце было смутно. Хотелось и смеяться и плакать: Док пригласил ее в греческий ресторанчик на пристани. Сюзи ощущала радостное волнение и вместе боязнь, доходящую до тошноты. Док пригласил через Фауну, а Фауна уговорила.
— Нет, нет! Ни за что не пойду, — кричала она Фауне в первом порыве.
— Пойдешь как миленькая, — отвечала Фауна. — Добром не захочешь —палкой погоню!
— Гони! Все равно не заставишь.
— Вон ты как! А я-то, дура, для нее стараюсь…
— Как я пойду? У меня и надеть-то ничего красивого нет.
— А у Дока, думаешь, есть? Если уж его не заботит, в чем он будет, так зачем тебе голову ломать?
— Конечно, ему-то что. У него, поди, суть не в наряде, а в душе. А у таких, как я, — в душе одна пустота, вот и приходится наряжаться. И потом, я не знаю, как себя с ним вести. Снова разозлюсь, наговорю гадостей. Не умею я быть душкой…
— Вот что, детка, — сказала Фауна. — Хочу я тебе дать один хороший совет. А если он не пойдет впрок, можно хоть сейчас звать Джо Блейки, выпроваживать тебя из Монтерея. А совет такой: никогда не начинай драку первая. Бей только тогда, когда тебя ударили. И не думай, что все только и мечтают, как бы тебя обидеть…
— Разве что старый костюм одеть? — заколебалась Сюзи. — Правда, он с пятном…
— Ничего, попросишь Джо Элеганта — выведет пятно и погладит. Скажешь, я велела.
Так вот и получилось, что бродила Сюзи в Благостный четверг около маяка…
По правде говоря, встреча в Королевской ночлежке была не так уж нужна: гости знали про лотерею. Фауна еще раньше сама купила десяток билетов и девочек заставила купить по одному.
Эдди позаимствовал с работы стаканы — на сей раз с разрешения Могучей Иды, которая была в числе гостей. Ида принесла с собой две бутылки виски «Сосновый каньон».
— Недорого купила; да не больно и жаль, — объяснила Ида.
На встрече царила церемонная серьезность. Агнесса и Мейбл сидели как паиньки, колени вместе. Под испепеляющим взглядом Фауны Бекки тоже свела колени — так поспешно, что виски у нее в руке расплескалось.
— Ну, будет дельце! — сказал Мак. — Представляю лицо Дока, когда он выиграет.
— Постойте, — сказала Могучая Ида. — А как же вы ему объясните выигрыш, если он и билета не покупал?
— Мы объявим, — важно отвечал Мак, — что билет на его имя приобрел неизвестный друг… Я только что видел Дока. Он обещал, что обязательно придет в субботу.
— Когда у него день рождения, узнал? — спросила Фауна.
— А как же. Четвертого июля.
Фауна выпустила воздух, как из шарика.
— Вот это да! Вот это я понимаю! Ну все, Док, плакала твоя вольная жизнь. Так уж тебе на роду написано… До чего же славно все сходится!
— Что сходится? — спросил Мак.
Глаза Фауны подернулись влагой.
— Тут такое дело… — голос ее от волнения звучал хрипло.
— Не хочется мне мешаться в вашу игру, но почему б нам заодно не отпраздновать и помолвку?
— Чью помолвку?
— Они, правда, еще не помолвлены. Но скоро будут.
— Да кто?
— Сюзи с Доком. У них по гороскопу так выходит.
— А если они не захотят?
— Захотят, — сказала Фауна. — Еще как захотят!
Все немного помолчали, потом Мак произнес тихо и торжественно:
— Я же вам говорил, что будет дело. Но это не просто дело, это знатное дело! У нас, почитай, с
