Подарок на Рождество

Алевтина Рассказова Подарок на Рождество

Они встретились 24 декабря, как будто кто-то там, наверху, решил сделать им щедрый подарок на Рождество.

О рандеву договаривались заранее, еще на прошлой неделе, так что у Лены было время продумать все до мелочей, чтобы сегодня выглядеть великолепно. И правда, для своего возраста и двоих рожденных детей, этим вечером она смотрелась прямо-таки финалисткой конкурса красоты.

От мужа, разумеется, не укрылись ее волшебные превращения и горящие предвкушеньем глаза, но он, дурачок, воспринял все это на свой счет и стал прямо-таки раздуваться от гордости. Ну да Бог с ним, он уже почти в прошлом. Максим – вот настоящая мечта ее жизни, и сегодня она наконец-то расставит все точки над «и» в их отношениях.

Со времени окончания школы прошло без малого двадцать лет, но они оба почти что не изменились: она – все та же смешливая Ленка, с чертиками в глазах и упрямой челкой, вечно выбивающейся из общего узора прически; и он – все тот же серьезный Максим: широкоплечий и мускулистый, с лицом, неуловимо похожим на всех красавчиков Голливуда одновременно.

Почему они все же расстались – теперь никто и не вспомнит. Просто как-то сложилось, что слово за слово, и дружба, длившаяся почти с первого класса, переросла в активнейшее неприятие, в нежелание даже видеть друг друга. К счастью, долго им мучиться не пришлось, потому что вскоре раздался последний звонок, и судьба раскидала их по бескрайним просторам России. Раскидала, чтобы свести вместе вновь. Свести вроде случайно, как бы непреднамеренно. И только Лена знала наверняка – это произошло не просто так, так должно было произойти.

Все эти годы она помнила о Максиме, не прекращая любить его ни на минуту, и все время прикидывая, как и что было бы с ними, если бы не…. Да, все-таки Макс был для нее всем, хотя так и не стал ее первым мужчиной.

Даже после громкого и решительного их расставания, их матери продолжали жить в том же рабочем поселке и регулярно общаться между собой, делясь новостями и хвастаясь успехами давно подросших детей. Неизвестно, как Макс, но вот что касается Лены, то она от своей матери знала о жизни «бывшего» все (причем узнавала она обо всем, кажется, даже быстрее, чем сам Максим успевал поделиться произошедшим с друзьями), и изо всех сил старалась ему соответствовать.

Он оканчивал институт с красным дипломом, и она – тоже не подкачала и даже окончила аспирантуру. Он купил первую в жизни машину в 91-м году, и она, выбиваясь из сил и влезая в немыслимые долги, сделала то же самое через неделю. Он переехал в столицу, и она – вихрем подорвалась с насиженных мест, и вместе с мужем и двумя малыми детками, переселилась сюда. И не важно, что после этого их семье полжизни пришлось провести по съемным квартирам. Зато теперь она у них – собственная (месяц, как выплатили последний взнос по кредиту), большая, трехкомнатная, и почти в самом центре Москвы. Кстати, теперь, наверное, придется оставить ее мужу и детям. Ну да ничего, они с Максимом на новую квартиру себе заработают, ведь новая жизнь должна начинаться в новом же доме. Да что для них какая-то там квартира, когда они – вместе?! Вместе они – ого-го! Вместе они смогут горы свернуть! Они же – «два сапога – пара»! Это было ясно с первого класса и подтверждалось все это время. Они же стоят друг друга! Они же друг друга достойны! Не то, что этот муж ее – зануда и хлюпик. Шагу не может ступить, чтобы с нею не посоветоваться! А она ему что, – нянька?! Все, надоело!

Лена уже давно все продумала: она бросит мужа, Макс – уйдет от жены… Кто? Дети?! А что – дети? Они уже почти взрослые и скоро сами начнут уходить в свою, взрослую, жизнь. Так что – и так, и эдак, она бы все равно осталась одна, никому, кроме Макса, не нужная.

Их жизни давно шли параллельными курсами, делая почти синхронные повороты и виражи (и это, несомненно, тоже был знак: им суждено быть вдвоем!). Он тоже женился в 89-м году, через три месяца после нее. У него тоже было двое детей, чуть младше, чем Ленины дети. Он тоже открывал свою фирму, и тоже занимался торговлей. Только она продавала мороженое, а он – алкоголь. Каждый занимался бизнесом в городе, где окончил до этого институт, и добился на этом поприще немалых успехов. Сейчас, в Москве, он был уже просто наемным сотрудником, но все ж таки – вице-президентом компании, почти как она – первый зам генерального директора холдинга. Они оба были бойцами по жизни и действовали всегда одинаково. Какие еще нужны доказательства, что они просто созданы друг для друга?

Они даже одновременно зарегистрировались на «одноклассниках» в Интернете, где и произошла их первая за все это время «случайная» встреча. Причем Ленка готова поклясться – Макс все эти годы тоже мечтал встретиться с ней, чтобы попробовать начать их историю заново, но просто не знал, как к ней подступиться. Именно поэтому он так обрадовался, когда неделю назад она первая написала ему и предложила встретиться, посидеть, вспомнить молодость так сказать.

Она смотрела и смотрела на Макса, и все не верила, что это – уже наяву. Ведь она так часто грезила об их встрече, так часто видела все это во сне, что и сейчас, кажется, продолжала мечтать, видя в нем только то, что видит любая влюбленная женщина, не замечающая ничего, что не вписывается в светлый образ любимого. Ни более чем откровенного разглядывания официантки, ни украдкой отмененных звонков (один – от Марины, один – от Ирочки В., и два – от «Таня, кофемашины»), ни нетерпения и раздражительности в ответ на признания, как сильно она его любит, – ничего этого Лена не видела. Зато она видела нежность во взгляде Максима, его восхищение и обожание, его желание, прямо до дрожи, его уверенность в себе и решимость во что бы то ни стало быть вместе с ней (если не навсегда, то хотя бы сегодня). И от этого она глуповато хихикала над любой его шуткой и заливалась румянцем смущения в ответ на неловкие комплименты.

Они проговорили уже достаточно долго. Он рассказывал ей о себе, она – о себе. Но слова были неважны. Важным было лишь то, что читалось в их взглядах, сквозило в прикосновениях рук, в ритме дыхания и в том сладком томлении, что горячим, пульсирующим комком билось где-то внизу живота.

Ленка была на седьмом небе от счастья и полностью потеряла контроль, готовая пойти за ним тут же, немедленно, куда только скажет… как вдруг так некстати раздался звонок.

Муж.

– Леночка, извини, что отрываю тебя от подружек, но я не мог не позвонить. У тебя все в порядке?!

– У-умм-ээ…, – только и смогла она невнятно проблеять, с трудом возвращаясь в реальность.

– Знаешь, я вдруг почувствовал, что теряю тебя. Глупость, конечно, прости, но это чувство было такое явное и пугающее, что я просто места себе не находил. У тебя точно все хорошо?

Голос мужа был таким озабоченным и встревоженным, что Ленке вдруг стало стыдно. Она даже вдруг испугалась: «Неужели он и вправду что-то почувствовал?!» Предугадал, как тогда, когда снова и снова безошибочно определял ее душевное состояние? Как тогда, когда угадывал и предвосхищал ее желания еще до того, как она сама их осознавала? Как тогда, когда вдруг ни с того, ни с сего примчался в больницу, даже не зная еще, что ей стало хуже. Врачи в тот день лишь беспомощно разводили руками, и только какое-то чудо спасло Ленку от инвалидности. Чудо, да муж, не отходивший от нее ни на шаг в течение всех восьми месяцев тяжелой болезни.

Все это вихрем пронеслось в ее голове, пока муж говорил что-то про то, чтобы она передавала девчонкам привет, рассказывал о том, что дети приготовили праздничный ужин и про то, что они очень ждут ее дома.

– Возвращайся. Пожалуйста, – было последнее, что услышала Лена.

– … Да, я вернусь, – тихонько, запинаясь на каждом слове, прошептала она, глядя вслед уходящему однокласснику и не замечая, что в трубке давно уже только гудки.

Не заметила она и предательских слез, как-то вдруг, и уже оставивших пятна на новенькой блузке. Как не заметила и прощальной усмешки Максима, – злой и презрительно-разочарованной.