Он взял протянутую ему руку. Он всегда обращал внимание на ее руки, характерные только для нее: такие маленькие, такой изящной формы и такие теплые на ощупь.
Последний раз ее рука в его руке! Готовые сорваться с языка прощальные слова появлялись и исчезали снова. Он не смог произнести: «Я ужасно сожалею», и не смог сказать: «Ах, Джой, это закончилось совсем не так, как я себе представлял», и не смог выговорить: «Я не верю, что целых полгода ты ненавидела здесь все. Верно, дорогая?» Он смог только тихо выдавить:
— Прощай. — Он знал, что она никогда не услышит, как кричит его душа. Слишком поспешно отдернула она руку.
Он видел, как Джой повернулась и быстро наклонилась к огромному псу. Округлая шляпка, напоминавшая тропический шлем, поравнялась с лохматой головой Роя.
Рекс не догадывался, кому она исступленно бормотала:
— Мне всегда будут нравиться восточноевропейские овчарки. Даже если через многие, многие годы я наконец сумею разлюбить Рекса, мне все равно будут нравиться только эльзасцы.
Мягкий звук поцелуя, запечатленного на гладкой собачьей шерсти. Тихий шепот:
— Прощай, дорогой Рой.
Вдруг Джой вспомнила: «Мальчик! Я больше не увижу Персиваля Артура?»
Этого не может быть!
Сейчас.
Еще одна последняя, щемящая утрата…
Боль была такой, что даже слезы не могли прорваться сквозь нее.
4
И Джой решилась. Она сошла по ступеням с балкона, спустилась в сад, на темную аллею жасминных и сиреневых кустов. Джеффри следовал за ней по пятам. Вот она у ограды, около ожидавшей их машины, вот уже внутри… Джеффри поставил ее сумку, завел машину.
Рекс, разумеется, не считал себя обязанным проводить их до ворот.
5
Рекс Траверс все еще стоял на том же месте, которое и для него стало сценой, где развернулись незабываемые события, стоял до тех пор, пока снизу, с дороги, не донесся звук заводимой машины. Тогда он быстро прошел к балюстраде, откуда сквозь эвкалипты виднелась дорога к побережью.
Он заметил отъезжающий автомобиль. Красные огни горели рядом с номером, роняя отблеск на большие буквы «ВБ» — Великобритания.
«Великобритания… Поедут обратно в Англию? Или в Париж?»
Так или иначе — они уехали: гибельно любимая маленькая Джой и тот, которого она предпочла. Сердце Рекса холодело, пока он смотрел на исчезающий красный свет… Джой не могла подождать даже до утра? Рекс прислушивался к замирающему в отдалении шуму мотора. Неужели Джой не могла выдержать ночи под его крышей?
Свет фар слабел, уменьшался и в какой-то момент превратился в еле заметную красную точку. Завернули за угол. Исчезли.
Рекс Траверс продолжал стоять на балконе виллы, недавно женившийся и теперь совершенно одинокий.
Глава двадцать вторая
БЕГСТВО ОТ СЕБЯ
1
О боги, случалось ли когда-нибудь столь ненужное бегство?» — уныло размышлял искатель любовных приключений за рулем своего «Крайслера», везя — и не в первый раз за свою жизнь — когда-то страстно желанную, а теперь ненужную девушку.
Только впервые это происходило при подобных обстоятельствах. Впервые в жизни девушка была замужем, умоляла забрать ее, муж, совершенно расстроенный, передал ее Джеффри, девушка бросилась упаковывать дорожную сумку и, побросав в нее Бог знает что, оставила свой дом посреди ночи с тем, чтобы Джеффри увез ее оттуда. Куда? Во имя чего? Что за очередная нелепость? Зачем?
«Есть только одно место, куда можно добраться на машине с юга Франции, — думал Джеффри. — Париж. Но хочет ли она в Париж?..» Как бы то ни было, сверкающий капот машины двигался именно в том направлении — Джеффри инстинктивно направился по той же дороге, по которой они приехали. Обратно, из зеленых предместий в фантастический город.
Всплеск красок среди ночи, отдаленная музыка впереди — и яркий, шумный вход в казино… Тут, рожденная растерянностью незадачливого молодого романиста, появилась идея, простая, извечно мужская: «Надо бы посоветоваться с мамой».
Ночью еще громче раздавались настойчивые, как биение двигателя внутреннего сгорания, звуки джаза из казино.
Тут продолжали танцевать часами; когда они с Джой покидали это место, его, казалось бы, старомодная мать выглядела так, как будто никогда не остановится.
В замешательстве ее сын думал: «Может быть, мама раскроет Джой причину случившегося, объяснит ей, что вся эта история с бегством — самая ужасная ошибка в мире и ее просто нельзя допустить?»
Спящие магазины, притихшие кафе… Вот и казино. В своей обычной, довольно резкой манере обращения с автомобилем — настолько отличной от тщательно регулируемых маневров в ухаживании! — Джеффри сбросил скорость «Крайслера». С того момента, как они покинули виллу, этой свернувшейся клубком маленькой фигуркой рядом с ним не было произнесено ни слова. Джеффри обратился к ней с нарочитой обыденностью:
— Послушай, моя дорогая Джой! Тебе не кажется, что хорошо бы…
Джой не ответила и не шелохнулась.
— Джой, я подумал, что, если я нырну туда, добуду мамочку и мы вместе отправимся выпить по коктейлю с шампанским в «Провансале» и просто обсушить…
Джой молчала.
Джеффри сердито перевел взгляд на дорогу. Потом со всем обаянием, которое все-таки оставатось в нем, добавил:
— Ты возражаешь?
Джой по-прежнему молчала.
Вглядевшись, Джеффри заметил, что она как-то тяжело сползла в сторону, уткнувшись в меховой воротник. Уж не в обмороке ли?
Нет… Измученная волнениями прошедшего дни, ой Траверс, едва машина тронулась, заснула мертвым сном.
«Бедняжка, — подумал Джеффри Форд. — Сейчас, — тут он пародировал „Оперу нищих“, — не
