Но это был не конец ее изумлению.
Фиакр спускался по склону Монмартра, казалось, направляясь к кварталу Мадлен.
У Фирмены шевельнулось какое-то предчувствие, она спросила:
– Куда ты меня везешь? Куда мы едем?
Таинственный любовник ответил с решительностью:
– К тебе домой, на улицу Пентьевр!
Фирмена вздрогнула:
– На улицу Пентьевр!
Но на улице Пентьевр находился не ее дом, это был дом виконта, приспешника Фантомаса!
Фантомас!
Внезапно его трагическая фигура выросла между ней и любовником… Фирмену забила дрожь. Она хотела отогнать от себя грозный образ, но для этого надо было похоронить прошлое. А что может быть неумолимее прошлого!
Фирмена отважно, взахлеб, даже не задаваясь вопросом, поймет ли ее Морис, принялась рассказывать любовнику о своей мрачной и необыкновенной жизни, наступившей с того дня, как она увидела, по крайней мере, ей так показалось, – его мертвым в собственной комнате на набережной Отей.
Бесконечно стыдясь, она всячески смягчала характер своих отношений с виконтом де Плерматэном.
Любопытное дело, Морис и бровью не повел, когда она завела речь о виконте.
Рассказ же о последних событиях, героиней которых стала Фирмена, напротив, вызвали его живейший интерес – удивление, недоумение, сменившееся безумной тревогой.
Странным был все-таки этот Морис, так и не объяснивший своего исчезновения, отыскавший любовницу в тот самый миг, когда она нуждалась в нем больше всего, не придумавший ничего лучшего, как отправиться с ней в жилище своего соперника, при этом всячески заверяя, доказывая, что любит ее всеми фибрами юной души!..
Фиакр остановился на улице Пентьевр. Пока Морис торопливо расплачивался с кучером, Фирмена, снедаемая волнением, спустилась на тротуар, машинально отказавшись от услуг бледного проходимца, который появился невесть откуда и бросился открывать дверцу в надежде получить чаевые.
Попрошайка остался с носом. Любовники были слишком поглощены собой, чтобы обращать на него внимание; они быстро нырнули под своды здания.
Фиакр отъехал.
На какой-то миг оборванец в нерешительности замер, удостоверяясь, действительно ли пассажиры зашли в дом. Затем он сломя голову припустился за освободившимся экипажем.
Проходимец сделал знак кучеру остановиться; несмотря на потрепанный, явно не внушающий доверия вид, непринужденно забрался внутрь, бросил адрес…
Не успели Фирмена и Морис пройти в квартиру, которую виконт де Плерматэн снял для своей любовницы, как в прихожую выскользнула служанка Берта, прикладывая палец к губам.
Девушка вздрогнула. Она инстинктивно придвинулась к Морису. Может, виконт здесь?
Неужели им обоим суждено предстать перед его очами? К каким драматичным событиям приведет эта встреча?
Фирмена была близка к отчаянию. Безумием было дать привести себя в это место. Безусловно, Морис приревновал ее и собирается бросить виконту вызов… Есть ли у него шанс на победу?
Но тут Фирмена прервала свои размышления. Дверь из гостиной приоткрылась, и перед ними возникла величественная фигура виконтессы де Плерматэн.
Фирмена, вне себя от изумления, шагнула к ней.
При виде необычной гостьи по телу Мориса пробежала дрожь, в которой люди проницательные усмотрели бы признак ярости!
Но таинственный любовник Фирмены взял себя в руки, он отнюдь не собирался показывать своих чувств; с бесстрастным лицом, скрипя зубами, сжав кулаки, он проследовал за любовницей в гостиную.
Виконтесса взглянула на Фирмену, затем на Мориса.
Она схватилась за сердце, переводя взор от одной к другому… Неожиданно знатная дама побледнела, в ее глазах появились странные огоньки, сверкнула почти откровенная угроза.
Казалось, виконтесса, вернее, княгиня, охвачена сильнейшим возбуждением, необычайным волнением.
В ее первой реплике, обращенной к Фирмене, сквозил упрек.
– Вы же мне обещали, – сказала она, – никогда не приходить сюда! Никогда!
Робея перед величественной княгиней, такой благородной, достойной и красивой, молодая женщина прошептала, потупив глаза, краснея, как школьница:
– Да, мадам, вы правы, я обещала и не думала вас ослушаться, но…
Неожиданно Фирмена вскинула голову, глаза ее засияли радостью, взглядом она указала виконтессе на Мориса.
– Это он, – простодушно произнесла она. – Он жив. Это Морис!..
Виконтесса, волнение которой нарастало, наконец кинула взор на любовника Фирмены. Казалось, в ее глазах был вызов.
Невероятное делю, Морис выдержал этот пристальный взгляд, загадочный субъект также бросал вызов!
Тем временем Фирмена, в полном упоении от своей возрожденной, вернее, воскресшей любви, стала объяснять взахлеб, радуясь внезапно нашедшемуся оправданию.
– Мадам, – сказала она, – я одна никогда бы сюда не пришла. Виконт де Плерматэн для меня больше не существует, вы знаете, я поклялась вам! Что касается Фантомаса, он мне отвратителен, как и всем, как всему свету, который он мучает и терзает!..
Внезапно Фирмена осеклась.
Невольно она осознала, что виконтесса и Морис испепеляют друг друга взглядом!
Но это было еще не все!
Они вступили в разговор!
Ах, вот что оно, значит, они знакомы?
– Морис! – вскрикнула Фирмена с неожиданной тревогой.
Молодая женщина инстинктивно, страстно желая найти защиту, бросилась на шею любовнику, прижалась к нему.
Морис, мрачный, с пылающим взором, ее не оттолкнул.
Этого виконтесса вынести уже не могла. Знатная дама была близка к обмороку.
Она облокотилась на камин, где, среди прочих безделушек, лежал маленький, хорошо отточенный кинжал.
Морис не сводил глаз с изящной, грациозной ручки виконтессы, на протяжении нескольких мгновений ласкающей рукоятку оружия…
Этот жест не ускользнул от внимания таинственного любовника Фирмены. Безусловно, мысли знатной дамы были для него открытой книгой…
Что собиралась предпринять княгиня? С кинжалом броситься на обнимающуюся парочку?
Медленно разжались стиснутые пальцы прелестной ручки. Они выпустили рукоятку кинжала – оружие осталось лежать на камине. Дабы сдержать стук сердца, виконтесса поднесла руку к груди.
Затем, словно сомнамбула, не глядя ни на Мориса, ни на Фирмену, она без слов вышла из комнаты, покинула квартиру.
Что же произошло в действительности?
Какая таинственная драма разыгрывалась на протяжении короткой немой сцены?
Об этом знала только княгиня, возможно, еще Морис.
Во всяком случае, Фирмена пребывала в полном неведении.
