6. В сражении при Гердне (1813 г.) 9000 французских пехотинцев отби– вали натиск русско- германского легиона, но были атакованы З-им Ганно– верским гусарским полком, который рассеял пехоту.
7. В сражении при Фершемпенуазе (1814 г.) объединенная конница союз– ников: русских, австрийцев и пруссаков разбили вначале каре молодой гвардии, а затем лейб-гвардии конный полк в одиночку рассеял пехотное каре из корпуса Мармона. Завершающим этапом сражения был разгром дивизии Пакто, состоящей на 2/3 из новобранцев. Построившись в шесть каре, фран– цузские солдаты практически одними штыками отбивали атаки русской конни– цы (снежная буря привела порох в негодность), но, в конце концов были частью изрублены, частью взяты в плен.
8. В битве при Ватерлоо (1815 г.) французская конница атаковала 16 каре английской пехоты, построившихся в шахматном порядке на высоте Мон-Сен-Жан. И, хотя, в целом, атаки кавалеристов не принесли успеха, многие каре были полностью изрублены.
Зная о слабых углах каре, кавалерия в первую очередь атаковала их. Обычно по одному эскадрону выстраивалось для атаки против каждого угло– вого фаса, а один эскадрон – за ними становился как раз напротив вершины угла. Передние колонны кавалерии, атакуя, вызывали огонь пехоты на себя, а третий – под прикрытием дыма врубался в угол построения. Бывали слу– чаи, когда отдельным всадникам удавалось пробиться сквозь строй каре и выйти на противоположную сторону:
«В сражении под Пирамидами некоторые мамелюки поодиночке врубались во французское каре и проскакивали через него. Если бы только 20 человек могли одновременно исполнить то же самое, то они смяли бы неприятеля; но мамелюки утомляли своих лошадей, подскакивая один за другим к пехоте, затем, кажется, чтобы умереть на штыках» (86).
Бонно-дю-Мартрей описывает случай, произошедший в Испании, в бою меж– ду английскими драгунами и французскими пехотинцами:
«В Испании французский полк, построенный в каре и предводительствуе– мый полковником де- Ловередо, был вначале смят английскими драгунами. Полковник, не желая позволить неприятелю воспользоваться первым успехом спешился, повернул людей на заднюю шеренгу и приказал им открыть стрельбу. Солдаты тотчас же начали стрелять по головам ворвавшихся всад– ников и почти всех их положили на месте: если дело и было решено в пользу англичан, то, по всей вероятности, этому способствовал резерв, состоящий из 25 всадников, своевременно прибывших на помощь» (86).
В начале 19 в. в тактике кавалерии происходит изменение: трехшеренож– ный строй заменяется на двухшереножный, но это было необязательным и в бою оставалось на усмотрение командиров. Атака производилась колоннами в сочетании с фланкерами-застрельщиками, которые, как и в пехоте, находи– лись вначале перед фронтом строя, ведя огонь из пистолетов и карабинов, а затем отходили на фланги.
Возникало множество споров о необходимости применения в армии тяжелой конницы – кирасир. Характерные рассуждения на эту тему приведены в книге Нолана «История и тактика кавалерии».
«Если тяжеловооруженный всадник, в одно и то же время, должен ездить верхом и фехтовать, то он весьма скоро изнемогает под тяжестью своего вооружения, и его лошадь делается неспособной к быстрым движениям; рука, управляющая саблею, ослабевает и поднимается уже с большим усилием. Та– кой человек, конечно, всегда будет во власти каждого легковооруженного кавалериста, который гарцует около него.
…Какая же однако польза в сражении от кирасы, вообще от всякого предохранительного вооружения? Как понять то, что грудь закрыта, а голо– ва, руки, колени и все остальные части тела остаются без всякой реши– тельной защиты? С того момента, как раненая рука перестает действовать, каждый кавалерист находится во власти своего противника. Тягость воору– жения только препятствует кирасиру защищаться против человека, ничем не стесненного и владеющего оружием столь свободно, что одним ударом может отсечь у него член и повалить лошадь».
Автору возражает, также вполне убедительно, майор французской кавале– рии Бонно-дю-Мартрей, кавалер ордена Почетного Легиона и командир эскад– рона. Он перевел книгу Нолана на французский язык и сделал к ней нес– колько замечаний:
«Автор, кажется, не обращает должного внимания на закрытие тела; а между тем, солдат, чувствующий себя хорошо защищенным, гораздо смелее вступает в бой и не теряет так много времени на отражение ударов своего противника. Предположим, что кавалерист будет ранен в руку или ногу: жизнь его в этом случае не в такой опасности, если бы он получил удар в открытую грудь. В отношении к человечеству и в отношении к военному сос– ловию весьма важно, если человек будет только ранен, а не убит, потому что, в первом случае его можно еще сохранить для общества и для армии.
…Кираса вовсе не препятствует всаднику ловко владеть своею саблею, не стесняет руки. Тот, кто ее носит, может быть таким же искусным кава– леристом и так же хорошо может фехтовать, как и гусар. Конечно, не сле– дует каждого солдата заковывать в железо, но выгодно иметь такое число кирасир, сколько позволяет это сделать сила людей и качества лошадей» (86).
Несмотря на наличие противников тяжелой кавалерии даже в верхах ко– мандования, кирасиры были неотъемлемой частью всех армий Европы и отли– чились во многих сражениях Наполеоновских войн.
Споры возникали и о целесообразности использования в легкой кавалерии пик. В русской армии в 1812 году ими были вооружены казачьи, уланские и гусарские полки. У французов – уланские польские и легкоконные полки.
Противники этого оружия считали, что пики можно использовать только при первом ударе, а потом они становятся обузой. Фехтовать ими против клинкового оружия неудобно, пики несложно перерубить, несмотря на удли– нение металлического наконечника и использование длинных «прожилок» из металла же, прикрывающих древко. Флюгера на пиках (русские гусары, в большинстве своем, и казаки их не имели) издали видны неприятельским стрелкам и артиллеристам и, используя их как ориентир, они незамедли– тельно открывают огонь. Линейные казаки, воевавшие на Кавказе с черкеса– ми, отказались от применения пик, мотивируя это тем, что их хорошо ис– пользовать только против плохой кавалерии, черкесы же в бою, уворачива– ясь от первого удара, немедленно старались подскакать на расстояние клинка, где пика становилась бесполезной.
Нолан писал:
«Я убежден, что главная выгода этого оружия заключается в том мо– ральном действии, которое оно в особенности производит на молодых солдат как своею длиною, так и ранами, от него происходящими, когда ими наск– возь прокалывают тело. Во время Семилетней войны прусские гусары сначала весьма неохотно вступали в бой с русскими уланами; когда же некоторые их офицеры, желая выказать своим солдатам, как нетрудно иметь успех в деле с подобным противником, смело подъезжали к их линиям и в одиночном бою убивали по нескольку казаков и улан, то ободренные гусары не боялись уже после этого кидаться в атаку на своих неприятелей» (86).
Сторонники применения пик тоже приводили свои аргументы, более весо– мые. Пика, бесспорно, полезнее в атаке плотным строем, нежели сабля, по– тому что ее длина позволяет всаднику поразить неприятеля раньше, а тому в строю не хватит пространства для маневра, чтобы увернуться. Обычно пи– ками вооружали первые шеренги кавалеристов во взводных двухшереножных колоннах, второй шеренге не было нужды применять это оружие, так как все равно длина пик (2,8-2,85 м) не позволяла эффективно их использовать Во французской армии особенно славились владением пиками польские уланы. Сохранилась легенда, повествующая о том, как первый польский уланский полк, сформированный Наполеоном, их получил.
«В этом сражении (под Ваграмом, в 1809 г. – В.И.) польские шволежеры атаковали австрийских улан. Во время произошедшей свалки несколько чело– век вырвали пики у своих противников и действовали ими так удачно, что вызвали подражание у товарищей, постаравшихся тоже завладеть неприя– тельскими пиками. Вооруженные на новый лад шволежеры, вслед за тем под– держанные гвардейскими конными егерями, овладели 45 австрийскими пушка– ми, разбили 4 полка неприятельской кавалерии и взяли в плен князя Ауэрс перга.
* Автор допустил неточность, так как в это время в русской кавалерии уланских полков не существовало. Пиками могли быть вооружены казаки, та– тары, башкиры и, возможно, некоторые из
