животных. Имел он кожаный рюкзак на особой раме, почти как совсем недавно вошедшие у туристов в моду станковые рюкзаки, а в нем целый набор различного инструмента: кремневые, костяные орудия, медный топор на тисовом топорище, стрелы с кремневыми наконечниками, а также тисовый лук, запасную тетиву, и даже целую походную аптечку – грибы на кожаном шнуре, содержащие антибиотик и витамин С. Углеродный анализ показал возраст находки от 4,5 до 5,5 тысяч лет. И хотя эти цифры довольно ненадежны, как и все углеродные измерения, бесспорно то, что этот человек умер естественной смертью до того, как был покрыт ледником.
Этот человек имел две черты, отличающие его от современного и роднящие с неандертальцем. Во-первых, это больший, чем у нас, «неандертальский» объем черепа. Во-вторых, его 25-30-летний организм еще не достиг полной физической зрелости. Известно, что и неандертальцы взрослели примерно к 30-32 годам. Видимо, обе черты были свойственны всем древним людям.
Очень интересен набор инструмента древнего человека. Если бы из всего набора были найдены только кремниевые лезвия, их отнесли бы к каменному веку, а если только медные – то к медному. Если же найден был бы только лук, его отнесли бы уже к средневековью, потому что знаменитые английские луки изготовлялись из того же тиса примерно таким же способом. Но тут все принадлежности присутствуют одновременно у донеандертальского человека. Это подрывает под корень сам принцип археологической датировки, само деление времени на каменный, бронзовый и другие века.
Главный же вывод, который дает нам эта находка, состоит в том, что человек всегда был человеком, и в самой глубокой древности владел высокими ремесленными технологиями, требовавшими ничуть не меньшего ума и навыка, чем ныне. Так называемый технический прогресс человечества состоит не в принципиальном увеличении этого ума и навыка, а лишь в накоплении знания и технологических образцов, которые у нас имеются, а у предков наших еще не были накоплены. Известно, что попытка заставить ради опыта современных студентов изготовить самое примитивное каменное рубило неандертальцев при помощи каменных же орудий при всех их стараниях не привела ни к какому успеху. Вот вам и примитивные люди!
Итак, ископаемые останки предполагаемых предков человека делятся на следующие группы:
1. Обезьяны: австралопитеки, возможно – рамапитеки.
2. Люди: неандертальцы, «прямоходячие», «человек 1470».
3. Существа, о которых практически невозможно сказать что-либо определенное, настолько фрагментарны останки: синантроп, рамапитек.
4. Прямые подделки: пилтдаунский эоантроп, яванский питекантроп, небрасский гесперопитек (рис. 24).
Итак, в этом перечне мы так и не видим чего-то промежуточного между обезьяной и человеком. Кстати, если разные существа претендуют на эту роль, то как объяснить поразительное единство рода человеческого? Пилтдаунский экземпляр имел человечий череп и обезьянью челюсть, а питекантроп – обезьяний череп. Упоминаемый в учебнике гейдельбергский человек имел челюсть с человеческими зубами, а рамапитек – с обезьяньими. Почему же еще до разоблачения подделок никто не задался вопросом: как все эти разные пути эволюции привели к общему результату? Что эволюция исправляла сначала, а что потом: челюсти или черепа? Почему люди всех рас под своей разноцветной кожей столь одинаковы, если они произошли от разных предков?
ГЕНЕТИЧЕСКИЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА СОТВОРЕННОСТИ ЛЮДЕЙ
Ответы на эти вопросы можно найти в генетическом анализе современных людей. В 1995 году такие исследования были проведены и впервые опубликованы. Оказалось, что у любых двух людей с разных концов света гены более идентичны, чем у двух горилл из одного западно-африканского леса. Значит ли это, что все мы происходим от одной пары предков?
Американские биохимики также совсем недавно исследовали ДНК митохондрий. Митохондрии, как известно из школьного курса, не входят в состав ядра, и сперматозоиды их не содержат, поэтому они наследуются только от матери. Оказалось, что у всех этнических групп ДНК митохондрий идентичны. Отсюда ученые сделали вывод, что все мы происходим от одной женщины, которую назвали генетической Евой. Рассчитав по современным темпам мутаций ее возраст, генетики приняли его за 200 тысяч лет, когда по эволюционным меркам людей современных еще не должно было быть. Это недоумение объясняется очень просто: раньше мутации у людей встречались в сотни раз реже, далее мы увидим, почему.
Если митохондрии наследуются только по материнской линии, то Y-хромосомы – только по отцовской. Аналогичное исследование Y-хромосом у представителей разных народов привело ученых к убеждению в существовании общего праотца всех людей земли. Его соответственно назвали генетическим Адамом. При этом эволюционная догма оказалась так прочно вбита в головы, что сообщение об этих открытиях снабжается таким комментарием: «Он (Адам) не был одиночкой, но, что гораздо вероятнее, был членом некой небольшой группы первобытных людей. Его гены выжили, скорее всего потому, что остальные мужчины оказались неспособны к зачатию». Подобно же и о «генетической Еве» заявляется, что и она была не одна, но каким-то образом только она сумела оставить потомство.
Интересно, уж не в Пилтдауне ли они поженились? В комментарии утверждается: «Нет никаких доказательств, что этот „Адам“ знал эту „Еву“». Обратите внимание, что подобные басни крепко приправлены словами: «вероятно» и «скорее всего». Непредвзятому человеку видно, насколько все подобные умопостроения о первобытных коллективах, в которых нашлось только два таких счастливца, невероятны. Скорее всего, – скажет нормальный человек, прочитав об этих исследованиях, – все было просто по Библии.
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ РЕЧЬ
Способность членораздельно говорить – одно из самых очевидных отличий человека от обезьян. У человекообразных обезьян отсутствует речевой центр головного мозга. Кроме того, у них нет тонкого механизма управления диафрагмой и дыхательными мышцами, необходимыми для речи, чтения и пения.
Самое важное, что нужно для языка, – это способность к абстрактному мышлению. Зрительный, мысленный образ необходимо закодировать и передать цепочкой членораздельных звуков. Ученые практически ни слова не могут сказать конкретно, как такое развитие могло произойти у обезьян.
Заставить обезьяну говорить пока никому еще не удалось. Попугаи произносят звуки гораздо членораздельнее, а собаки улавливают смысл человеческих жестов значительно лучше обезьян.
Один из лучших в мире специалистов по языкознанию Ноам Хомский утверждает: «Человеческий язык – неповторимое явление, он не имеет аналогий в животном мире… Нет причин полагать, что пропасть между человеком и животными преодолима. Утверждают, что „высшие“ формы развились эволюционным путем из „низших“, но с таким же успехом можно считать, что способность человека ходить появилась эволюционным путем из способности дышать».
Очень важное свойство всех языков человечества – это их тяготение к упрощению и дегенерации. Во всех древних языках гораздо сложнее грамматические конструкции, обычно шире словарный запас, несмотря на появление неологизмов из технических и социальных терминов, больше возможности к словообразованию из природных корней данного языка (что ныне чаще всего заменяется простым заимствованием иностранных слов). Наконец, даже фонетически языки древние были гораздо богаче современных, о чем свидетельствует их расширенный по сравнению с нынешним алфавит. Исследование языков отсталых народностей показывает, что они тоже ничуть не примитивнее европейских. Напротив
