подземные растения. Они не могли определить, что это. Зловоние продолжало усиливаться. Оно росло до тех пор, пока хоббитам не стало казаться что этот запах — единственно оставшееся у них чувство и что это их мучение. Час, два часа, три часа — сколько они провели в этой лишенной света дыре? Часы, дни или недели. Сэм оставил свою сторону туннеля и прижался к Фродо, руки их встретились и сплелись, и так вместе они продолжали идти.
Наконец Фродо, ощупывающий левую сторону стены, обнаружил боковой ход. Он был гораздо шире, чем все пройденные ими; из него доносилось такое отвратительное зловоние и такое ощущение кроющейся опасности, что Фродо пошатнулся. Сэм споткнулся, чуть не упав.
Борясь с тошнотой и страхом, Фродо схватил Сэма за руку.
— Вверх! — хрипло, без голоса, сказал он. — Запах и опасность исходят отсюда. Быстрее!
Собрав все оставшиеся силы и решительность, он потащил Сэма за собой. Сэм, спотыкаясь пошел рядом с ним. Одни шаг, два три шага, наконец шесть шагов. Может они прошли это ужасное невидимое отверстие, но так или иначе, а двигаться стало легче, как будто чья-то враждебная воля на мгновение отпустила их. Держась за руки, они с трудом двигались дальше.
Почти немедленно перед ними встала новая трудность. Туннель раздваивался, и во тьме они не могли определить более широкий или более прямой проход. По которому им идти, по левому или по правому? Они не знали этого, а неверный выбор мог означать смерть.
— Куда пошел Горлум? — тяжело дыша, спросил Сэм. — И почему он не подождал нас?
— Смеагорл? — попытался позвать Фродо. — Смеагорл! — но голос его глох, и слова почти не срывались с его губ. Ответа не было и не было даже эха или дрожания воздуха.
— На этот раз он ушел насовсем, — пробормотал Сэм. — Я думаю, что именно сюда он и хотел нас привести. Горлум! Если я когда-нибудь дотянусь снова до тебя рукой, ты об этом пожалеешь.
Вскоре, спотыкаясь и шаря во тьме, они обнаружили, что левый проход закрыт: то ли это был тупик, то ли его загородил упавший сверху большой камень.
— Здесь нет пути, — прошептал Фродо. — И нужно идти по правому проходу.
— И быстро! — задыхался Сэм. — Здесь есть кое-что похуже Горлума. Я чувствую, что на нас что-то смотрит.
Они не прошли и нескольких ярдов, как сзади раздался звук, особенно ужасный в тяжелой тишине: булькающий, звучно журчащий звук и долгий зловещий свист. Они повернулись, но ничего не увидели. Они стояли неподвижно, как камин, глядя во тьму, и ждали сами не зная чего.
— Это ловушка! — сказал Сэм и положил руку на рукоять меча; делая это, он подумал о тьме могилы, в которой лежал этот меч. — Хотел бы я, чтобы старый том был поблизости, — почти произнес он.
И вот, когда он стоял в темноте, охваченный чернотой отчаяния, с гневом в сердце, ему показалось, что он видит свет: свет в мозгу, почти невыносимо яркий вначале, как солнечный луч в глазах того, кто долго находился в темнице без окон. Потом появились цвета: зеленый, золотой, серебряный и белый. Далеко, как на маленькой картине нарисованной мастером-эльфом, он увидел госпожу Галадриэль, стоящую на траве Лориена и подарки в ее руках. «А для вас, Хранитель Кольца, услышал он ее голос, отдаленный, но ясный, — я приготовила это».
Булькающий свист раздавался ближе, слышался треск, как будто трещали суставы какого-то существа, медленно двигающегося в темноте к своей цели.
— Хозяин, хозяин! — закричал Сэм, и жизнь вернулась в его голос. — Подарок госпожи! Звездное зеркало! Она сказала, что это будет для вас свет в темных местах… Звездное зеркало!
— Звездное зеркало? — пробормотал Фродо и как бы очнулся от сна. — Да. Почему я забыл о нем? Свет, когда всякий другой свет исчезнет! А здесь только свет может нам помочь.
Медленно рука его протянулась к груди, медленно извлек он фиал Галадриэли. Вначале тот мерцал слабо, как восходящая на небе звезда, пробивающаяся сквозь тяжелый восточный туман, но затем свет его усилился, и надежда ожила в сердце Фродо; фиал начал гореть, испуская лучи серебряного пламени, как будто сам Эрендил спустился сюда с высокого солнечного пути с последним сильмарилем во лбу. Тьма отступала от него, и скоро он сверкал, как бы в центре хрустального шара, и рука, державшая его, наливалась белым холодным огнем.
Фродо в удивлении глядел на этот чудесный дар, который он так долго носил с собой, не подозревая о его силе и могуществе. Редко вспоминал он о его наличии в пути, пока не пришли они в долину Моргула, и никогда он не использовал его, опасаясь быть обнаруженным из-за своего свечения.
— Эйн Эрендил эленион аниалима! — воскликнул он и сам не знал, что он проговорил: ему показалось, что в нем заговорил чей-то другой голос, ясный, не встревоженный гнилым воздухом подземелья.
Но в Средиземье есть и другие силы, силы ночи, и они стары и могущественны. И она, та, что ходит во тьме, услышала эльфийский возглас, дошедший из глубины времени, и не пропустила его мимо себя, и он не заставил ее на этот раз отступить. Произнеся эти слова, Фродо почувствовал навалившуюся на него чью-то злобу, чье-то злобное внимание. Он увидел в туннеле, между собой и тем отверстием, которое они с трудом миновали, две большие грозди фасеточных глаз — надвигающаяся угроза наконец-то стала видна. Сияние звездного зеркала отразилось от тысяч фасет, но в них вспыхнул бледный смертоносный огонь, пламя каких-то злых мыслей. Чудовищными и зловещими были эти глаза, звериные и в то же время полные сознания, в них светилась отвратительная радость хищника, загнавшего добычу в тупик, откуда ей уже не спастись.
Фродо и Сэм, ошеломленные ужасом, начали медленно пятиться; их взгляд не отрывался от зловещих глаз; но как только они попятились, глаза начали приближаться. Рука Фродо дрогнула, фиал опустился. Неожиданно, как бы освободившись от чар, они оба повернулись и побежали; но, оглянувшись, Фродо с ужасом отметил, что глаза прыгнули им вслед. Его, как облако, окружил запах смерти.
— Стой! Стой! — отчаянно закричал он. — Бежать бесполезно.
Глаза медленно подползали.
— Галадриэль! — закричал Фродо, и собрав все свое мужество, снова поднял фиал.
Глаза остановились. На мгновение внимание их ослабло, как будто в них появился слабый намек на сомнение. Сердце у Фродо загорелось, и не думая о том, что он делает, глупость ли это, отчаяние или храбрость, он взял фиал в левую руку, а правой извлек свой меч. Жало вспыхнуло в серебряном свете, острое эльфийское лезвие испускало искры, края его горели голубым пламенем. Держа фиал над головой, а меч перед собой, Фродо, хоббит из Удела, пошел навстречу глазам.
Глаза дрогнули. Сомнение усилилось в них при приближении света. Одни за другим они потускнели и медленно начали отступать. Никогда их еще не поражала такая смертоносная яркость. В своем подземелье они никогда не видели ни солнца, ни луны, ни звезд, но теперь звезда сама спустилась на землю. Она приближалась, и глаза струсили. Один за другим они потемнели, повернули, и огромное туловище, едва различимое во тьме, тяжело двинулось назад по туннелю. Глаза исчезли.
— Хозяин! Хозяин! — воскликнул Сэм. Он шел за Фродо, держа наготове свой меч. — Звезды и слава! Эльфы сочинили бы об этом песню, если бы только узнали! Я хочу жить, чтобы рассказать им об этом и услышать их песню. Но не ходите туда, хозяин! Не ходите к логову! Попытаемся выбраться из этой подлой норы!
Они повернули назад и вначале пошли, а потом побежали. С каждым их шагом запах логова ослабевал и сила возвращалась в их тела. Пол туннеля круто поднимался. Но ненависть подземного логова, летела за ними, немного ослепшая, но непобежденная, жаждущая смерти. Навстречу им подул холодный ветер. Отверстие, конец туннеля — и вот он перед ними. Тяжело дыша, стремясь поскорее добраться до открытого места, они бежали вперед — и, в изумлении попятившись остановились. Выход был закрыт какой-то преградой, но не из камня — вначале она казалась мягкой и слегка поддающейся, но на самом деле была непроходима — воздух проходил сквозь нее, но свет — нет. Они попытались прорваться, но были отброшены назад.
Подняв фиал, Фродо посмотрел вперед и увидел серость, которую не могло пробить или осветить сияние звездного сосуда. Поперек туннеля была натянута обширная паутина, похожая на работу паука, но гораздо более густая, и каждая паутинка была толщиной с веревку.
