— Не хотите ли кофе? — спросила Сильвия.
— С удовольствием. Черный, пожалуйста, и побольше сахара.
Сильвия встала и скрылась на кухне.
— Тебе всегда нравились молоденькие, Майкл, но до детей ты еще не опускался.
— Ей двадцать один год. В этом возрасте ты, помнится, раскрыла в Мюнхене трех агентов и выдала их Гелену[10].
— То была голодная зима. Кроме того, дорогой мой, я европейка. Это большая разница.
— Большая, — не стал спорить Падильо.
Сильвия принесла кофе.
— У вас потрясающий костюм, — похвалила Магда ее наряд. — Вы давно знакомы с Майклом?
— Не очень. А костюм стоит десять фунтов без шести шиллингов. Примерно тридцать долларов.
— Скорее двадцать девять, — поправила ее Магда. — Я должна предупредить вас, что Майкл частенько использует друзей, особенно давних друзей, в своекорыстных целях. Вы еще с этим не столкнулись, мисс Андерхилл?
— Нет, я еще слишком молода, чтобы считаться давним другом, не правда ли?
Я счел, что Сильвия выиграла этот раунд по очкам, и изменил тему разговора.
— Когда должен приехать Хардман?
— С минуты на минуту.
— Я беру его «кадиллак», и Магда едет со мной, так? — спрашивал я ради Магды. Мы обговорили это не единожды.
— Так.
Зазвонил телефон, и я снял трубку. Хардман.
— Я в десяти минутах езды от вашего дома, Мак, и даю команду включить селекторную связь.
— Где Маш?
— Едет следом.
— А фургон и пикап?
— Фургон уже едет к торговой миссии. Пикап с нами.
— Мы спустимся через пять минут.
— До встречи.
Я положил трубку и предложил всем собираться. Прошел в спальню, достал из стенного шкафа пальто. Положил пистолет в правый карман, достал из комода нож, открыл, убедился, что лезвие не затупилось, закрыл и бросил в левый карман. Нож, полагал я, придется весьма кстати, если понадобится перерезать веревку на чьей-либо посылке. На лифте мы спускались вместе. Магда, Падильо и я вышли в вестибюль. Сильвия осталась в кабине: она ехала в подземный гараж, где ее ждала машина. Выходя, Падильо повернулся и посмотрел на девушку. Она улыбнулась, во всяком случае, попыталась изобразить улыбку. Падильо кивнул. Со спины я не мог видеть, улыбается он или нет.
— Будь осторожна, девочка.
— И вы тоже.
Двери кабины захлопнулись, и мы вышли на подъездную дорожку. Две или три минуты спустя к дому подкатил «кадиллак» Хардмана. Он вылез из машины. В белом комбинезоне с красной надписью «Четыре квадрата. Перевозка мебели» на спине Хардман стал еще огромнее. Тут же подъехали «бьюик» Маша и белый пикап. За рулем последнего сидел Тюльпан.
— Ключи в замке зажигания, — Хардман оглядел нашу троицу. — Селекторная связь налажена.
— Отлично, — кивнул я. — Вы следуете за «шевроле» Сильвии. Она сейчас выедет из гаража.
— Мы ее не упустим. Фургон встанет в переулке у торговой миссии.
Я открыл дверцу Магде, подождал, пока она усядется, захлопнул дверцу. Обошел «кадиллак» и сел за руль. Падильо уже занял место рядом с Машем.
— Оставайся на связи, — напутствовал он меня.
— Не волнуйся.
Я завел мотор, тронул машину с места, проверил тормоза, убедился, что проблем с ними не будет, и покатил к выезду на улицу. Тут же из подземного гаража появился зеленый «шевроле» Сильвии. Пикап с Тюльпаном за рулем и Хардманом на пассажирском сиденье пристроился следом. Я взглянул на часы. Четверть двенадцатого. Я взял телефонную трубку и поздоровался со всеми, кто меня слушает.
— Всем выйти на связь, — потребовал голос Падильо.
— Следую за пикапом, — я откликнулся первым. — По Двенадцатой улице к Массачусетс.
— Хардман. Держимся за «шеви». Направляемся к Массачусетс по Двенадцатой.
— Говорит Веселый Джонни. Найнболл за рулем, и мы на Массачусетс, в пяти минутах от места назначения.
— Отлично, — прокомментировал наши успехи Падильо. — Далее командует Хардман. Что он говорит, то мы и делаем. Приступайте.
В трубке загремел бас здоровяка-негра.
— Едем за «шевроле».... поворачиваем налево, на Массачусетс... огибаем площадь Шеридана... снова выезжаем на Масс... сейчас мы в двух кварталах от площади и в шести от того места, куда едем...
Я вел машину левой рукой, а правой прижимал трубку к уху. Магда привалилась к дверце и смотрела прямо перед собой.
— Три квартала от цели.
Миновав квартал, я свернул направо, затем налево, на подъездную дорожку, вернулся к углу и поставил «кадиллак» у самого знака «Стоянка запрещена». Заглушил двигатель, закурил, не отрывая трубки от уха.
— Девушка ищет место для стоянки, — Хардман продолжал держать нас в курсе событий. — Нашла, но в следующем квартале... Поставила машину... Возвращается... Веселый Джонни, ты где?
— Стоим там, где должны. Все тихо.
— Понятно, — вновь Хардман. — Уже половина двенадцатого... Девушка подходит к двери... Звонит... Я и Тюльпан на противоположной стороне, там, где стоянка запрещена... Мужчина открывает дверь... Белый... Она входит... Остается только ждать... Как только что-то изменится, я дам вам знать.
Я положил трубку на плечо, опустил стекло, выкинул окурок. Чтобы опустить стекло, мне пришлось повернуть ключ зажигания. Куда деваться, электрический привод.
В углу зашевелилась Магда.
— Наверное, пора просветить и меня?
— Пора, — согласился я. — Эта юная блондинка из той же страны, что и Ван Зандт. На прошлой неделе ее отца раздавило машиной в Вашингтоне. Ее отец знал о планах Ван Зандта. Откуда, сейчас не важно. Блондинка войдет в торговую миссию и пригрозит, что раскроет их заговор. Мы ставим на то, что они не убьют ее сразу, но отвезут в какое-нибудь укромное место, где ее никто не увидит и не услышит. Скорее всего, мы, во всяком случае, на это надеемся, там же они держат и мою жену.
— Падильо верен себе, — покивала она. — Все, как обычно. Шкурой рискует не он, но кто-то еще.
— Если она не выйдет из миссии в течение получаса, мы войдем и вызволим ее.
— Мы?
— Четверо наших друзей и я. Вы можете оставаться в машине.
— А если ее выведут, то мы последуем за ними. Так?
— Так.
— Затем я подойду к двери, вежливо постучу, а когда дверь приоткроется, наставлю на хозяина дома пистолет и предложу уйти с дороги.
— Я буду с вами. А четверо наших друзей прикроют нам спину.
— Мы войдем в дом, вызволим вашу жену и блондинку Майкла, и на этом все кончится. Мне останется лишь пересчитать оставшуюся часть вознаграждения.
— Вы все правильно поняли.
