усложнен, экзотичен и постоянно жаждет всевозможных развлечений, что единственный способ совладать с ним – направить его по прямому узкому пути дисциплины без отклонений в стороны. Хинаяна подобна повозке, которая едет не торопясь прямо к цели и не сворачивает в стороны. Убежать нет возможности; мы находимся здесь и не можем сделать шага в сторону. У этой повозки нет заднего хода. И простота узкого пути приносит открытое отношение к жизненным ситуациям: мы понимаем, что наше положение совершенно безвыходно и нам необходимо оставаться на месте.
Таким образом, не пытаясь спрятаться от своих проблем и раздражителей, мы признаем себя, признаем то, чем являемся на самом деле. Медитация не должна быть средством ухода от обыденных дел. Фактически, во время практики сидячей медитации вы все время соприкасаетесь со своей повседневной жизнью. Практика медитации выводит неврозы на поверхность, а не скрывает их на дне ума. Она дает нам возможность относиться к своей жизни как к чему-то такому, над чем можно и стоит работать. Насколько я знаю, людям обычно кажется, что, если бы им только удалось избавиться от всех толчков и потрясений жизни, они могли бы по-настоящему заняться практикой созерцания —где-то высоко в горах или на берегу моря. Но бежать от мирского характера нашей жизни – значит пренебречь пищей, подлинно питательным веществом, заключенным между двумя ломтями хлеба. Когда вы заказываете себе бутерброд, вы ведь не требуете два куска хлеба; вы получаете нечто в середине – вкусное, плотное, съедобное, а хлеб идет в качестве приложения.
Так что более четкое осознание эмоций и жизненных ситуаций, равно как и пространства, в котором они проявляются, открывает нам путь к еще более обширному полю осознания. Развивается сострадательное отношение, теплота. Возникает состояние полного приятия себя, но вместе с тем мы сохраняем критическую мудрость. Мы с готовностью принимаем болезненные аспекты жизни вместе с ее радостными сторонами. Отношение к эмоциям перестает быть трудным делом: эмоции остаются самими собою, их не подавляют, им не потворствуют, их просто признают. Таким образом, точное осознание деталей раскрывает нас навстречу всей комплексной целостности ситуации. Как великая река, текущая в океан, строгая дисциплина ведет практикующего к открытию панорамного осознания. Медитация не является лишь удобным сидением в особой позе, не сводится к наблюдению за простейшими процессами; это, прежде всего, открытость по отношению к окружению, в котором эти процессы происходят. Окружение становится напоминанием: оно все время несет нам послания, поучения, прозрения. Итак, прежде чем приниматься за какую-нибудь экзотическую практику, имеющую дело с энергиями, с чувственными восприятиями, с видениями религиозно-символического характера, мы должны решительно переступить пределы собственного ума. Мы должны начинать духовную практику с движения по узкому пути простоты – по пути хинаяны. После этого нам предстоит выйти на широкую дорогу сострадательного действия, на путь махаяны. И только когда наше странствие по широкой дороге прочно войдет в свою колею, мы сможем узнать, что значит танцевать в поле – мы сможем усвоить учение ваджраяны, или тантры. Простота хинаяны служит основанием для понимания великолепной махаяны и безгранично многоцветной тантры. Так что, прежде чем искать связи с небом, нужно вступить в связь с нашей землей и работать над своими основными неврозами. Весь подход буддизма заключается в том, чтобы развивать трансцендентальный здравый смысл, то есть видеть вещи такими, как они есть, без преувеличений и без мечтаний.
Разочарование
Пока мы придерживаемся духовного подхода, который обещает спасение, чудеса, освобождение, мы остаемся связанными «золотой цепью духовности». Когда носишь такую цепь, она может казаться очень красивой; она инкрустирована драгоценными камнями и украшена тонкой резьбой; тем не менее эта цепь сковывает нас. Люди считают, что эту цепь можно носить просто ради украшения и не быть при этом ее узником, но это самообман. Пока наш подход к духовности основан на обогащении эго, он на самом деле представляет собой духовный материализм: это не творческий, а самоубийственный процесс.
Все слышанные нами обещания – чистый обман. Мы ожидаем от учений, что они разрешат наши проблемы, обеспечат магическими средствами, которые помогут справиться с нашей подавленностью, агрессивностью, сексуальными отклонениями. Но, к своему удивлению, мы начинаем понимать, что ничего этого не происходит. Мы испытываем сильное разочарование, когда осознаем, что необходимо работать над собой и над своими страданиями, а не зависеть от какого-то спасителя или от магической силы йоги. Мы глубоко расстроены тем, что от своих ожиданий придется отказаться, что ничего нельзя строить на основе заимствованных мнений.
Мы должны позволить себе состояние разочарования, ибо оно означает капитуляцию культа себя и своих достижений. Ах, нам так хотелось бы видеть, как мы достигаем просветления, как наши ученики празднуют это событие и осыпают нас цветами; нам хотелось бы видеть чудеса, землетрясения, богов, поющих ангелов и т. п. Но ничего подобного никогда не происходит. Достижение просветления с точки
зрения эго —полнейшая смерть, смерть личности, смерть я, меня и моего, смерть наблюдателя. Это последнее и величайшее разочарование. Движение по духовному пути очень болезненно. Оно совершается через постоянное сбрасывание масок —мы как бы отрываем их от себя целыми слоями, и каждый раз это вызывает боль.
Эта цепь разочарований в конце концов побуждает нас к отказу от всякого честолюбия. Мы падаем все ниже и ниже, пока не коснемся почвы, пока не ощутим связи с самой основой чистоты и здоровья – с землей. Мы оказываемся ниже всего, проще всего, мельчайшей песчинкой без каких бы то ни было ожиданий. Когда мы приземлены, не остается места для мечтаний или фантазий, и тогда наша практика становится наконец действенной. Мы начинаем учиться правильно заваривать чай, учимся ходить прямо, не спотыкаясь. Весь наш подход к жизни становится более простым и непосредственным; теперь любые поучения, которые нам случается услышать, любые книги, которые удается прочесть, обретают действенность. Они как бы подтверждают нашу практику, поощряют нас к работе в должности песчинки – каковой мы и являемся – без ожиданий, без мечтаний.
Мы слышали так много обещаний, слышали так много заманчивых описаний всевозможных экзотических мест, видели так много снов, но с точки зрения песчинки нам не стоит и рассчитывать на все это. Мы всего лишь пятнышко пыли посреди вселенной. И в то же время наше положение весьма богато возможностями, очень красиво и удобно для работы. В сущности, оно весьма привлекательно и многообещающе. Если вы —песчинка, то остальная вселенная, все пространство, вся протяженность принадлежит вам, потому что вы ничему не препятствуете, ничего не стесняете, ничем не владеете. Существует колоссальная открытость: вы как бы император всей вселенной, потому что вы всего лишь песчинка. Мир очень прост и в то же время так величествен и открыт! —потому что ваше вдохновение основано на разочаровании, в котором отсутствуют амбиции эго.
Страдание
Мы начинаем свое духовное странствие с того, что задаем вопросы, подвергаем сомнению свои заблуждения. Существует постоянная неопределенность относительно того, что реально и что нереально, что такое счастье и что такое горе. По мере того как развертывается наша жизнь, мы переживаем мгновение за мгновением и год за годом. Мы продолжаем задавать вопросы; в конце концов эти вопросы как бы прокисают и начинают гнить, превращаются в боль. Боль нарастает, поскольку вопросы становятся все более серьезными, а ответы все более ненадежными.
Становясь старше, мы рано или поздно начинаем спрашивать: в чем заключается смысл жизни? Мы можем ответить себе: а в чем нет смысла жизни? Ведь все есть жизнь! Но такой ответ слишком остроумен, слишком хитер, а вопрос все-таки остается. Мы могли бы сказать, что смысл жизни – в существовании, но тогда – для чего нужно это существование? Чего мы стараемся достичь в своей жизни? Некоторые люди утверждают, что смысл жизни заключается в том, чтобы направить наши усилия и энергию к высшим целям – установить связь между Землей и Луной, стать просветленным, стать крупным
