Тупой

маленькую крабовидную туманность.

— Это он, — прошептала принцесса, вцепившись в подлокотники.

— Это просто куча космической пыли, мадам, — недоверчиво произнес Грин. — По крайней мере, так считают сенсоры.

— Это он, черт побери! Заткнись, придурок.

Грин вздохнул. «Фелиция» двигалась дальше.

— Наши действия?

— Н-не знаю… Это Медиум, он читает мысли. Но я ничего не слышу. Надо подойти поближе. — Она вскочила с кресла и подошла ближе к экранам.

Туманность медленно росла и наконец заполнила весь обзор белесым сиянием пылевых волокон. Она была небольшой, размером с мелкую планету, но смотреть на нее вблизи было неприятно. Ее вид чем- то напоминал Грину лишенные радужек глаза принцессы.

Он не сразу понял, что случилось в следующие несколько секунд. Сперва ему показалось, что перед экраном возник белый туман, словно от дыхания на морозном воздухе. Потом он понял, что этот дымок — продолжение ближайшего к ним пылевого протуберанца. Пыль медленно скручивалась над приборами и в какой-то момент задела краем вихря голову стоящей принцессы.

Грин в ужасе смотрел, как преодолевшая обшивку и двойные энергополя космическая пыль протянула к нему один из своих витков, который все удлинялся, приближаясь к креслу. Он уже не видел безжизненно рухнувшую на пол принцессу. И не слышал, как истошно вопит ему в ухо корабельный информатор, разом включивший системы безопасности и вдалбливающий ему в мозги одну фразу: «Пассажир мертв, пассажир мертв». В следующее мгновение пылевой вихрь дотянулся до кресла.

…ты же хочешь стать абсолютным разумом, не так ли?..

— Не понял…

…ты хочешь обладать совершенным интеллектом. Ты несчастен, будучи таким незащищенным существом. Ты боишься всех, боишься себя, боишься жизни, хочешь ее изменить и просто не знаешь как. Абсолютный интеллект — это защита от окружающей среды, абсолютная защита. Верх эволюции. Ты это понимаешь?

— Н-ну, вроде бы понимаю, — сказал Грин вслух, ничего не понимая.

…вся жизнь — это сплошная борьба за существование, борьба с природой, которая породила жизнь, но при этом всегда стремилась ее уничтожить. Жизнь защищалась. Сперва она создала оболочки, клеточные мембраны, ограничивающие влияние внешней природы. Потом кожу, перья, волосяной покров, защищающий от морозов. А потом жизнь создала разум. И тогда разум стал защищать своих носителей от неживой природы. Сначала он придумал огонь, потом одежду, дома, космические корабли. Но неживая природа всегда оказывалась сильнее, и разум был вынужден идти дальше по пути изоляции от своего врага…

Мозги Грина бурлили, пытаясь разобраться в этой странной лекции, прочитанной не к месту и не вовремя.

…и тогда он создал нас. Свою вершину…

— Кто вы?

…Люди. И не только. Все люди, жившие здесь когда-либо, — это мы. Мы долго готовились. Но сейчас наша победа очень близка. Еще немного — и природа будет повержена. Мы выиграем этот бой. Пусть не во всей Вселенной, но это только начало. Мы создали барьер, мы брали разум у вас, прибывших сюда, подпитывая ваши особи нашей энергией, разлитой по всему сектору. Мы брали ваше сознание, и теперь мы — это вы. Мы насытились, мы взяли у вас очень много разумной энергии за последнее тысячелетие. И теперь мы готовы.

— Готовы к чему? — спросил Грин, преодолевая тошноту.

…готовы к изоляции, человек. Полной и безоговорочной изоляции от природы. Мы готовы выполнить предназначение разума.

…он не понимает, — возник в сознании другой голос, — он ничего не понимает. Он не стремится к совершенству. Он не готов. Он тупой.

…он недостоин спасения…

…недостоин победы…

…он нам мешает…

…время подходит. Мы готовы. Он — нет.

…изоляция — абсолютная победа.

Невообразимый гвалт стоял в голове, раскалывая мозги. Сквозь кровавую пелену Грин успел заметить, как вздыбилась за экранами пыльная взвесь. И наступила темнота.

Очнулся Грин не скоро. Он все так же лежал в пилотском кресле. Пульт мелькал лиловыми огнями.

— Информатор, доклад. Где мы находимся?

— Не могу определить, капитан. Далеко. Мы не в Секторе. Мы за его пределами. Сектора больше нет.

— В каком смысле?

— В прямом, капитан.

Информатор развернул перед ним экран внешнего обзора. Знакомые звезды. Только сейчас очень далекие. А на месте Внутреннего Сектора, со всеми его системами, планетами и империей…

Да, подумал он, полная изоляция от природы. Они действительно добились своего. Только мне этого не надо.

На месте Сектора расстилалось сплошное темное пятно, в котором тонул взгляд.

— Они сделали из всего Сектора черную дыру, — произнес Грин.

— Похоже, что так, капитан… Кстати, у нас гости.

В пространство экрана вплывала огромная туша странного звездолета. Затем ожили молчавшие уже сотни лет динамики внешней связи.