Т («тепло»): Не волнуйся. После твоих похорон
(Т. играет роль обоих родителей, которых никогда не видел, придумывает голоса, манеры, выражение лиц. Мать – в виде рыдающей Мод Фрикерт, а отца – в виде громкоголосого, перебивающего всех Билли Графа).
«Мать» (слезливо): Почему… зачем он сделал это, м-р. Фаррелли?
Т. (кладет локти на ручки кресла, откидывается назад, кончики пальцев вместе, смотрит на стулья и кивает головой): Я понимаю, что для вас это шок, м-р Джоунс, но профессионально это можно объяснить. Сыграла свою роль психодинамика и…
«Отец» (громко перебивает): ЧТО ЭТО ЗА ПСИХО ДИНАМИКА, ЧЕРТ ПОБЕРИ?
Т. (Спокойно, с достоинством держит голову): Подождите, м-р. Джоунс, я объясню вам, это означает, что думал ваш дражайший сыночек… о, простите, бедный Джордж, и что он чувствовал. Видите ли (наклоняется вперед с намерением высказаться), у него был Эдипов комплекс.
«Отец» (громко перебивает): Какого черта еще комплекс…?
Т. (удерживающий жест рукой): Минуточку, минуточку, м-р. Джоунс. Я как раз собирался это объяснить. Видите ли, он хотел трахнуть… извините… иметь сношение со своей матерью.
«Отец» (взрываясь): Проклятье!
Т. (с полужестом, кивает понимающе): Знаю, знаю, м-р Джоунс, но вы должны понять, таково уж мышление тех, кто заболел. Видите ли, такой импульс или желание было для него неприемлемым…
«Мать» (слезливо): О, слава Богу!
Т. (перебивая, продолжает): Поэтому он подавил в себе это желание и перенес его на вас, м-с Джоунс. Он был уверен, что вы хотите трах… ох, иметь сношение с ним.
«Отец» (взрываясь): Ох он, дерьмо. Я…
Т. (успокаивая): Держите себя в руках, пожалуйста, м-р Джоунс.
Мать' (в ужасе, оправдываясь): Я никогда, слышите, никогда не хотела этого! Это противоестественно…
Т. (понимающе кивает): Знаю, мс. Джоунс. Но тогда он пережил ужас от вашего противоестественного чувства к нему и хотел даже убить вас…
«Отец». Черт побери! Я убью этого прыща!
Т. (сдерживает, твердо): Слишком поздно, м-р. Джоунс. Позвольте мне закончить мое объяснение. (Оборачиваясь к «матери» теплым тоном): Но и эта мысль была для него неприемлема, он ее тоже отверг и тогда убил себя. Уж мы-то знаем, мс. Джоунс, что каждое самоубийство есть убийство. Ваш сын был убийцей в мыслях.
«Мать» (плаксиво): Ох, м-р. Фаррелли, не знаю, что и…
«Отец» (перебивая): Проклятье, я рад, что он умер, раз уж он был таким…
Пациент (наблюдая за сценой, все более хмурился, скривив губы, перебил терапевта злым голосом): Ну и сукин же сын! Вот еще одна причина, почему я не могу умереть. Ведь вы расскажете моим родителям всю эту чепуху, ложь, когда меня не станет!
Т. (вежливо): А что тебе за забота? Ты будешь уже мертв и какое тебе до этого дело? (№ 61)
Неважно, какой подход вы изберете, если вы вплотную работаете с больным, в истории болезни которого записаны попытки к самоубийству, рано или поздно он, как свидетельствует статистика, совершит еще одну попытку с вами.
К (пристально смотрит на Т.): Если я совершу самоубийство, ваше профессиональное имя запятнается.
Т. (беззаботно): А-а, брось!
К. (покраснел, кусает губу, хрипло смеется): О'кей, о'кей, и все понял! (Пр. №62)
Можно привести еще примеры, но позвольте остановиться на иллюстрации: Пациентка лет двадцати делала успехи в течение тридцати лечебных сеансов. Мы уже собирались окончить лечение, как вдруг она объявила, что это ее «последний сеанс».
Т. (слегка удивлен, соглашается): О'кей, так о чем ты хочешь поговорить?
К (вежливо): Просто… вы не будете возражать, если я покончу счеты с жизнью?
Т. (отпрянув, с отвращением в голосе): Нет! Совсем нет! Это показывает, что ты можешь выбирать, предвидеть последствия, а самоопределение – великое дело в клиническом смысле. И еще, это качество, а не количество тех дней, когда ты живешь. Впрочем, в нашей области есть кое-что новенькое, что, я думаю, будет полезно в твоем случае, что само убийство не всегда результат неудачного лечения, наоборот, даже может считаться успехом. Да, так и есть. Пожалуй, я впишу твой случай как успешный, если ты правда убьешь себя. Конечно, (в сторону, про себя) если она не сделает этого, не знаю, как и квалифицировать ее случай…
К (смотрит сквозь терапевта, сердито и ровно): Вы – бесчувственный чурбан, вот вы кто!
Т (недоверчиво): Бесчувственный! Отнюдь нет! (смеется облегченно, провоцируя ее на гнев):
К (перебивая, сердится и смеется): Уж да! Вы – само сострадание Фрэнк!
Терапевт продолжает рассказывать, как он видит ее смерть, говорит с ее семьей после похорон и т. д. Клиентка явно пытается подавить временами смех, но гневно смотрит на терапевта. Он поднимает ее кошелек и пачку сигарет: «Здесь курить нельзя, это вредно для здоровья, а впрочем, больше они тебе не понадобятся». Когда он начинает вынимать деньги из кошелька, клиентка возражает:
К (пытается выхватить кошелек; Т. не отдает, смеется, клиентка холодно): Невежливо рыться в кошельке леди.
Т. (смеется облегченно на ее реакцию «борьбы»): Леди? Брось! Да и зачем все эти светские условности в последние часы жизни!?
Терапевт продолжает рыться в кошельке, делает унижающие комментарии насчет беспорядка, но добавляет, что не нужно волноваться из-за этого, берет 3 доллара, что провоцирует клиентку сказать:
К. (старается сохранить строгое выражение лица): Перестань, Фрэнк, мне нужны эти три бакса на такси домой.
Т. (как будто осознает ошибку): О, прости. Возьми, (возвращает деньги и кошелек) Я забыл, что тебе надо вернуться домой, чтобы совершить самоубийство. Уверен, не будешь ведь ты делать это здесь, в моей приемной! (№ 63)
Месяц спустя, она прислала чек с язвительной припиской: «Заметьте, что чек оплачен полностью, но вычтена стоимость пачки сигарет, что вы оставили себе, м-р Всез– найка».
По этому поводу можно сказать многое о том, что клиницисты испытывают отвращение к самоубийству, о реакции семьи на самоубийство, можно описать огромную выдержку врача при работе с потенциальными самоубийцами, ведь смерть, причем любая смерть в нашем обществе, считается непристойной. До сих пор дискутируется вопрос о законности и этичности самоубийства со стороны совершившего его при определенных обстоятельствах, обговариваются вопросы создания центров по предотвращению самоубийств и т. д. Самоубийство как таковое неизбежно вызывает у меня массу мнений и
