Поставив ногу на каминную решетку и опершись рукой на массивную деревянную балку над камином, Люк стоял и смотрел на пульсирующий жар почти прогоревших поленьев. Огонь не угас, он тлел, мерцая, внутри углей. Люк задумчиво вытянул ногу и поддел одно из поленьев. Оно рассыпалось на части, выпустив сноп искр, улетевших в трубу.
Физз Бьюмонт была как эти угли: под холодной внешностью недотроги тлел жаркий огонь. И мужчина, который сумеет разворошить угли и вызвать вспышку искр, будет вознагражден. Ее оборона падет, и она полностью растает.
Но как расшевелить ее? Придется ли постепенно разбирать барьеры, кирпич за кирпичиком? Или ее защита мгновенно рухнет под резким натиском? Чтобы понять, как действовать, ему надо для начала выяснить, почему она отгородилась этими барьерами. Его информатор по его указанию попытался приоткрыть тайну. Следы вели к неудачному фильму, в котором Физз должна была играть главную роль в паре с Патриком Марчем. Что-то произошло между ними во время съемок. Надо каким-то образом выяснить, что именно. Возможно, она сама расскажет ему, если он будет осторожен.
Его тело напряглось при воспоминании о том, как он держал ее в объятиях. Это требовало осторожности, чтобы не спугнуть ее. Ее первоначальная скованность, ее решимость держать его на расстоянии постепенно ушли, и она растаяла, положила голову ему на плечо. Это был момент триумфа. Момент, который следовало сохранить. Люк нахмурился, вспомнив, что помешало ему. Мелани, черт бы ее побрал. Она должна была десять раз подумать, прежде чем бросаться в объятия первого встречного парня, у которого хорошо подвешен язык. Подобные осложнения с Мелани сейчас совсем ни к чему.
Резкий стук каблуков по мраморному полу вернул его к действительности. Это она. Она уже несколько дней не выходила у него из головы, и его чувства были настолько настроены на нее, что он не глядя мог узнать живой ритм ее походки, уловить в воздухе ее запах.
– Я только что думал о вас, – с улыбкой сказал Люк.
– Неужели?
Ее уверенный шаг сбился, когда она увидела его. Что-то заставило ее покинуть гостиную. Люк мог видеть это по возбужденному лицу Физз, по блеску ее глаз. Но он также понял, что меньше всего она хотела видеть его, Люка. Он мог бы оскорбиться, если бы не знал, что она гораздо больше боится себя, чем его. Это только подогревало его интерес.
– Я хотел знать, куда вы пропали. Ну как, вам удалось вопреки ожиданиям хорошо провести время?
– Да. Спасибо.
– Я надеюсь, вы не забыли скрестить пальцы, произнося это, потому что совершенно ясно, что вы предпочли бы сейчас быть где угодно, только не здесь.
Она уже говорила ему, что не любит вечеринок, и, несмотря на элегантное платье, придававшее ей уверенный вид, она нервничала, как котенок. Вначале, когда она приехала, ей удалось на время ввести его в заблуждение своей уверенностью. Но ведь театр был у нее в крови. Она и сейчас уже вошла в роль – красивым продуманным движением склонила голову набок и улыбнулась.
– Я вас предупреждала, что не люблю вечеринок.
– Да, предупреждали. Может быть, нам снова потанцевать? Кажется, вам это понравилось.
Легкий румянец проступил на ее щеках.
– А где Мелани? – спросила она, оглядываясь вокруг. Используя любой предлог, чтобы избежать его глаз.
Дверь открылась; громкая музыка ворвалась в холл, пока из комнаты для танцев просачивалась группа молодежи. Люк посмотрел на них с раздражением. Вечеринка была идеей Мел. Ей надоело сидеть взаперти в «Метрополе», и Люк поддержал ее желание пригласить сюда нескольких друзей из Лондона. Кроме того, это давало возможность проявить гостеприимство по отношению к некоторым из местных деятелей. Но все же это был не его вечер. Он взглянул на Физз. Она пыталась найти предлог, чтобы ускользнуть, не показавшись слишком невоспитанной.
– Хотите присоединиться к танцующим? – спросил он. – Или найти место потише?
– Почему бы вам не позаботиться о ваших гостях? – предложила она.
– Вы моя гостья. А так как я не собираюсь танцевать с многоуважаемым мэром или президентом коммерческой палаты, я должен заботиться о вас.
– Вы можете поговорить с ними.
Я уверена, что их интересуют ваши планы насчет «Харрис индастриз».
– Безусловно, интересуют. Но если они хотят обсуждать дела, пусть приходят в мой офис. Я только что напомнил Мелани, что это ее вечер. Возможно, необходимость развлекать почетных гостей удержит ее хотя бы на некоторое время подальше от пылких объятий Энди Гилберта.
– Или наоборот. Она никого не знает в Брумхилле, Люк. Вы должны быть рядом с ней.
Она читает ему лекцию насчет его долга? Это в стиле Бьюмонтов. Ее рассуждения в защиту Мелани произвели на него бы больше впечатления, если бы она не пыталась использовать их как палку для битья. Но зато это зажгло искорки в ее больших темно-синих глазах.
– А если меня не будет рядом с Мелани, мое место будет счастлив занять кто-то другой? Например, Энди Гилберт?
– Он очень обаятельный молодой человек, – сказала Физз.
В конце концов, она именно из-за этого взяла его на работу.
– Я не имею ничего против него лично. – Люк выпрямился и провел пальцем вдоль линии своего носа. – Но, возможно, вы правы. Ей нужна компания, соответствующая ее возрасту. Я понимаю, что не должен удерживать ее, но я не думал, что это будет так трудно…
Люк замолчал, увидев искреннюю озабоченность в ее глазах. Он не хотел этого. Он не сможет справиться с этим. Он небрежно пожал плечами.
– Кажется, я начинаю понимать, что не гожусь в няньки.
Ей не понравилось слово «нянька», с интересом заметил он. Искорки снова вспыхнули в ее глазах.
– Это немного жестоко, Люк.
Она сказала это сдержанно. Она очень старается сдержать свои эмоции, но он хотел увидеть подобие той Физз Бьюмонт, которая ворвалась в его кабинет, отказываясь принять «нет» в качестве ответа.
– Да? Ну, я никогда не обещал быть добрым.
– А что вы обещали?
Обещание, которое он дал Мелани, было слишком глубоким, чтобы выразить его словами, слишком личным, чтобы делиться им. Оно было в его голове, и только он знал его.
– Вы стали очень несдержанны на язык, после того как отнесли в банк мой чек, мисс Бьюмонт.
– Ваш чек не имеет к этому никакого отношения, мистер Дэвлин. Мелани молода, ей нужны развлечения.
– Я не сомневаюсь, что мистер Гилберт сделает все, что в его силах, чтобы она получила их. Я позволю вам продолжить лекцию насчет моих просчетов, но при условии, что мы выпьем что-нибудь более крепкое, чем фруктовый сок. Идемте в мой кабинет, там тихо и спокойно.
Он взял ее за руку и, прежде чем она смогла придумать предлог для отказа, провел в заднюю часть дома, подальше от беспрестанного ритма барабана, шума голосов и взрывов смеха, доносящихся из двери гостиной. Ее ладонь в его руке казалась такой маленькой, такой хрупкой, что Люк почувствовал укол совести. Затем он вспомнил другую руку, сжимавшую его пальцы… Он закрыл дверь, и их окутала тишина. За тяжелой дубовой дверью ничто не напоминало о вечеринке.
Кабинет был освещен лишь пламенем горящих в камине дров. Теплый красноватый отсвет тлеющих углей отражался в бокалах, стоящих на столике. Люк выпустил руку Физз, и она поспешно сделала шаг в сторону. Он не стал удерживать ее, а просто махнул рукой в сторону дивана, стоящего перед камином. Потом взял в руки графин.
– Бренди?
– Нет, спасибо. Я за рулем, – сказала она, глядя куда угодно, только не на него. – А на дорогах
