руках.
Через несколько мгновений после такой отдачи поверните ладони кверху, как выражение готовности и желания приняв от Господа. Возможно, вы будете тихо молиться при этом:
„Господи, я хочу принять от Тебя Твою Божественную любовь к Джону, Твой мир относительно приема у врача, Твое терпение, Твою радость'. В чем бы вы ни нуждались, скажите „Ладони кверху'. Собравшись, проведите следующие несколько мгновений в полном молчании. Ничего не просите. Дайте Господу соединиться с вашим духом, любить вас. Если придут какие-то указания, – прекрасно. Если не придут, – тоже прекрасно.
Третьим видом созерцательной молитвы является медитации о творении. Нет, это не детский пантеизм, но величественный монотеизм, когда великий Творец вселенной показывает нам нечто из Его славы через творение. Небеса действительно проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь (Пс. 18:1). Эвелин Андерхил советует: „… начните с этой первейшей и простой формы созерцания, которую мистики древности называли „открытием Бога в Его творении'.26
Итак, обратите внимание на сотворенный порядок. Посмотрите на деревья, посмотрите на них по-настоящему. Возьмите цветок, и пусть его красота и симметрия проникнет вам глубоко в разум и сердце. Слушайте птиц, они – посланники Бога. Наблюдайте за маленькими тварями, ползающими по земле. Это все – смиренные действия, но Бог иногда глубоко касается нас таким простым образом, если мы затихнем, чтобы слышать Его голос.
Есть и четвертая форма медитации, которая в известном смысле противоположна всем рассмотренным выше. Это размышление над событиями нашего времени и стремление проникнуть в их значение. У нас есть духовный долг – проникать внутрь событий и понимать их значение, чтобы иметь пророческое их видение.
Томас Мэртон сказал однажды: „… тот, кто размышлял о страданиях Христа, но не задумывался над лагерями уничтожения в Дахау и Аушвице, тот не вполне еще пережил христианство нашего времени'.27
Этот вид религиозных размышлений лучше всего совершать с Библией в одной руке и с газетой – в другой. Вам, однако, никак нельзя попадать под влияние современных пропагандистских стереотипов. Газеты вообще в этом смысле являются в большинстве своем пустыми и не очень полезными. Мы хорошо сделаем, если принесем события нашего времени пред Господа и попросим у Него пророческого видения для различения того, куда эти события ведут. Впоследствии мы сможем просить руководства в том, что нам лично нужно делать, чтобы быть солью и светом в нашем упадочном и темном мире.
Вам не нужно отчаиваться, если вначале ваши медитации не будут иметь большого значения для вас. В развитии духовной жизни есть своя постепенность, и будет мудрым – начать с небольших высот, прежде чем достигать Эвереста души. Поэтому будьте терпеливы сами с собой. Кроме того, вы учитесь дисциплине, в которой у вас не было практики. И наша культура вовсе нас не ободряет в том, чтобы мы приобрели этот опыт. .Здесь мы идем против течения, но имейте терпение: ваша задача имеет огромное значение.
Есть много других сторон дисциплины медитации, и все их было бы полезно рассмотреть.* Однако медитация – это не единичное, изолированное действие и не может быть завершена полностью, как бывает, когда делают, например, стул. Это есть образ жизни. Вы будете постоянно учиться и постоянно расти по мере того, как будете погружаться во внутренние глубины.
3. Дисциплина молитвы
«Я являюсь основанием твоей молитвы: прежде всего, воля в том, чтобы ты молился; потом Я возбуждаю в те желание молиться; затем Я даю тебе молиться, и ты молишься. Как же может быть такое, чтобы твоя молитва не была, услышана?»
Джулиана из Норвич
Молитва мгновенно выводит нас на переднюю линию духовной жизни. Она является изучением неизученной территории. Медитация пробуждает в нас внутреннюю жизнь, пост является сопутствующим средством, но именно молитвенная жизнь приводит нас в глубины и высоты труда человеческого духа. Настоящая молитва является жизнесозидающей и жизнеизменяющей. „Молитва – тайная, пылкая, с верой – лежит в основе всякого личного благочестия',1 – пишет Уильям Кери.
Молиться значит меняться. Бог использует именно молитву, чтобы нас преображать. Если мы не хотим меняться, мы забросим и молитву, она не будет характерной для нашей жизни. Чем ближе мы подходим к сердцу Божию, тем больше мы видим свою нужду, и тем больше желание уподобляться Христу. Нашей жизненной задачей является научиться выдерживать, испытывать на себе сияние Божией любви. Как часто мы сооружаем настоящие убежища против нее, чтобы! избегать нашего Вечного Возлюбленного. Но, когда мы| молимся, Бог медленно и милостиво раскрывает нам, что! именно мы используем как наши убежища, и освобождает нас от них.
„Просите и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений' (Иак. 4:3). Просить! „на добро' включает в себя преобразованные страсти, полное} возрождение. В настоящей молитве мы начинаем мыслить; Божьими мыслями: желать того, чего и Он желает, любить то что Он любит. Постепенно мы приучаемся видеть вещи с Его точки зрения.
Все, кто ходит с Богом, рассматривают молитву как главное! дело своей жизни. Евангелист Марк пишет об Иисусе: „А' утром, встав весьма рано, вышел и удалился в пустынное место и там молился' (Мк. 1:35). Это образ жизни Иисуса. Давид так сильно желает Господа, что это желание разбивает цепи сна: „Боже! Ты Бог мой, Тебя от ранней зари ищу я' (Пс. 62:2). Когда от апостолов требовалось быть активными во многих церковных делах, необходимых и важных, они приняли решение пребывать в молитве и служении слова (Деян. 6:4). Мартин Лютер объявлял: „У меня столько дел, что я не могу обходиться без трех часов молитвы ежедневно'. Для него было духовной аксиомой, что, кто хорошо помолился, тот хорошо и потрудится.2 Джон Веслей говорил: «Бог действует, только отвечая на молитву»..3 Он подкреплял это убеждние ежедневной двухчасовой молитвой. Самой заметной чертой жизни Давида Брейнерда была молитва. Его дневник пестрит записями о молитве, посте, медитации. „Я люблю оставаться один в Своем домике, когда я могу много времени потратить на молитву'; „Сегодняшний день я отделил для тайного поста и молитвы Богу'.4
Для этих исследователей передовых рубежей веры молитва была не скромной привычкой где-то на периферии их жизни, нет, она была самой их жизнью. Это был самый серьезный труд самых активных лет их жизни. Уильям Пени свидетельствовал о Джордже Фоксе, что „больше всего он преуспевал в молитве'.5 Адонирам Джудсон искал возможности удаляться от дел компании семь раз в день, чтобы помолиться. Это была полночь и рассвет, девять, двенадцать, три, шесть и десять часов – время его тайной молитвы. Для всех них, кто отваживался входить в глубины внутренней жизни, дышать – значило молиться.
Многих из нас, однако, подобные примеры не вдохновляют, а, скорее, расхолаживают. Эти „гиганты веры' оставили далеко за собой то, что испытываем мы, и потому мы склонны отчаиваться. Но прежде чем заниматься самобичеванием, давайте вспомним, что Бог всегда встречает нас там, где мы есть, и медленно продвигает нас к более глубоким вещам. Любители спорта не вдруг становятся участниками олимпийского марафона. Они долгое время тренируются и готовятся к этому, то же самое должны делать и мы. Когда мы постоянно, хоть и немного, продвигаемся, мы можем рассчитывать, что через год будем молиться с большей уверенностью и большим духовным успехом, чем сейчас.
Большой помехой в нашем продвижении является вложенное в нас понимание (предубеждение), что во вселенной все уже сделано и завершено, и поэтому ничего нельзя изменить. Но смутно мы ощущаем, что Библия этому не учит. Библейские молитвенники молились так, как если бы их молитвы могли произвести некоторое объективное изменение. Апостол Павел радостно объявил, что мы – «соработники у Бога» (1 Кор. 3:9), то есть мы трудимся вместе с Богом, определяя окончательный исход событий. Понятие о замкнутой вселенной –это стоицизм, а не Библия.
