заставляя этих дурочек крутить задами у меня под носом? Не выйдет, дружок.
Исполняющий обязанности невозмутимо возразил:
– Я могу отрицать это, и вы в сотый раз обзовете меня лжецом. Давайте спросим у Минервы.
– Сомневаюсь, что Минерва может оказаться здесь полезной. Минерва!
– Да, Лазарус?
– Айра подстроил это? С обеими девицами?
– Не могу знать, Лазарус.
– Ты уклоняешься от ответа, дорогуша.
– Лазарус, я не могу лгать вам.
– Ну... положим, можешь, если Айра прикажет, но не будем уточнять. Оставь нас ненадолго – веди только запись.
– Да, Лазарус.
– Айра, я хотел бы услышать от тебя 'да'. Потому что другое объяснение совсем мне не нравится. Я не красавец, и манеры мои совершенно не привлекательны для женщин... Итак, что остается? То, что я самый старый из всех мужчин. Женщины продаются за странные вещи, и не всегда за деньги. Айра, я не желаю быть производителем для этих красивых зверюшек, которым я нужен только ради престижа – чтобы завести ребенка от, кавычки открываются, старейшего, кавычки закрываются. – Он возмущенно взглянул на Айру. – Понял?
– Лазарус, вы несправедливы к ним обеим. И неожиданно тупы.
– Как это?
– Я следил за ними. По-моему, обе вас любят, и не затевайте игры в словеса – я не Галахад.
– Но... это жульничество.
– Не буду спорить, по этой части вы самый выдающийся специалист в Галактике. Женщины не всегда продаются, им случается и влюбляться... и по самым странным причинам. Если здесь вообще уместно это слово. Да, вы эгоистичны, ворчливы, некрасивы, грубы...
– Я знаю!
– ...с моей точки зрения. Но женщине не важно, как выглядит мужчина, а вы с ними обходитесь на удивление мягко. Я заметил. Вы сказали, что ваши маленькие шлюшки на Марсе любили своего слепца.
– Не такие уж они были маленькие. Большая Энн была и выше, и тяжелее меня.
– Не пытайтесь увильнуть. А почему они его любили? Не надо отвечать. Почему женщина любит мужчину или наоборот, можно понять лишь с точки зрения выживания рода, а ответ все равно будет неудовлетворительным. Но... Лазарус, когда вы закончите реювенализацию, а я покончу с пари Шехерезады, кто бы его ни выиграл... вы опять собираетесь улететь?
Прежде чем ответить, Лазарус подумал.
– Наверное, да. Айра, а этот коттедж и сад с ручьем, которые ты мне одолжил, действительно очень милы. Когда мне случалось спускаться в город, я с радостью торопился домой. Но это лишь место для отдыха. Я не могу здесь остаться. Закричат дикие гуси, и я улечу. – Лазарус опечалился. – Но я не знаю куда. Мне не хочется повторять то, чем уже занимался. Быть может, Минерва что-то подскажет, когда настанет время трогаться в путь. Айра встал.
– Лазарус, если бы вы не проявляли своей глупой подозрительности, можно было бы облагодетельствовать обеих женщин и оставить каждой на память по младенцу. Вам это не стоило бы особых усилий.
– Никаких детей. Я их не бросаю. Беременных женщин тоже.
– Простите. Я усыновлю еще в чреве любого младенца, которого вы зачнете. Пусть Минерва внесет этот пункт, а?
– Я сам могу прокормить собственных детей! Всегда мог. – Минерва, введи и зафиксируй.
– Выполнено, Айра.
– Спасибо, лучшая из занудок. Завтра в то же время, Лазарус?
– Наверное, да. Да. Попроси Гамадриаду прийти ко мне. Скажи, что я просил. Я не хочу обижать девочку.
– Конечно, дедуся.
КОНТРАПУНКТ: IV
Спустившись на уровень личных апартаментов мистера Везерела, Гамадриада и Галахад подождали, пока Иштар отдаст распоряжения техникам-реювенализаторам, остававшимся на дежурстве. А потом все трое спустились вниз и, не выходя из дворца, направились к апартаментам, отведенным Айрой для Иштар. Помещение было просторней и удобней ее квартиры в реювенализационной клинике и куда роскошнее особняка на крыше – за исключением того, что при нем не было сада. Оно предназначалось для приема кого-нибудь из попечителей или вообще весьма важных особ... впрочем, здешняя роскошь особого значения не имела, поскольку Иштар с Галахадом почти все время проводили с Лазарусом, ели вместе с ним и лишь ночевали внизу.
Минерва выделила для Иштар с ее наблюдателями еще с дюжину помещений поменьше, одно из них предназначалось Галахаду, который в нем не нуждался. А потому Иштар распорядилась, чтобы Минерва отдала его Гамадриаде, неофициально влившейся в группу, обслуживающую старейшего. Не извещая об этом отца, Гамадриада иногда ночевала там, чтобы не ездить домой за город. Исполняющему обязанности не нравилось, когда члены его семьи пользовались помещениями дворца в личных целях без всякой на то необходимости. Иногда Гамадриада оставалась с Иштар и Галахадом.
На этот раз все трое направились в апартаменты Иштар: следовало кое-что обсудить. Когда они пришли, Иштар позвала:
– Минерва!
– Слушаю, Иштар!
– Как там?
– Лазарус и Айра беседуют. Частный разговор.
– Не забывай про меня, дорогая.
– Конечно, дорогая.
Иштар обернулась к гостям.
– Кто-нибудь хочет выпить или чего-нибудь еще? Обедать рано. Или уже пора? Гама?
– Лично я в ванну, – сказал Галахад, – потом выпить. Я как раз хотел окунуться – жарко, да и пропотел, когда Лазарус выставил нас.
– И душок от тебя, – согласилась Иштар. – Я еще в машине обратила внимание.
– Тебе, толстопопая, ванна тоже не повредит – ты трудилась не меньше меня.
– К моему прискорбию, ты прав, галантный рыцарь; я и так уже старалась сидеть подальше от наших стариков. Гама, сооруди нам что-нибудь прохладненькое, пока мы с вонючкой окунемся.
– Может, заказать вам обоим 'ленивый' коктейль? Или что найдется? А мы все тем временем искупаемся. Я, правда, не трудилась, но, делая предложение дедусе, взмокла со страху. И все испортила. После твоих-то наставлений, Иш. Прости меня. – Она хлюпнула носом.
Иштар обняла за плечи младшую женщину.
– Не надо – ничего ты не испортила.
– Он отказал мне.
– Ты заложила основу – и встряхнула старика, а это как раз и необходимо. Правда, меня удивило, что ты выбрала именно этот момент, но все в порядке.
– Наверно, он больше не захочет меня видеть.
– Захочет. И не трясись. Пойдем, дорогая. Мы с Галахадом разомнем тебе спинку. Вонючка, возьми
