Однако он был избавлен от трудностей перевода появлением доктора Нельсона. Корабельный врач осмотрел пациента и ряд приборов.
– Стул есть? – спросил он Смита.
Смит понял вопрос. Нельсон всегда задавал его.
– Нет.
– Мы позаботимся об этом. Давай-ка, поешь. Санитар, принесите поднос.
Нельсон скормил ему три кусочка, потом вложил в руку ложку и велел есть самому. Это было утомительно, но зато доставило ему радостное чувство, ибо это было первое самостоятельное действие с того мгновения, как его поместили в странное стиснутое пространство. Он очистил тарелку и спросил: «Кто это?» Следовало вознести хвалу своему благодетелю.
– Не «кто», а «что», – ответил Нельсон. – Синтетическое желе… впрочем, вряд ли это тебе о чем- нибудь говорит. Закончил? Великолепно, теперь поднимайся.
– Прошу прощения? – Это было условное понятие, используемое при потере контакта.
– Выбирайся из постели, говорю. Встань. Походи. Конечно, ты слаб, как новорожденный котенок, но, лежа в постели, ты никогда не нарастишь мускулы. – Нельсон открыл клапан, спускающий воду. Смит подавил паническое чувство, зная, что Нельсон желает ему только добра. Вскоре он лежал на дне кровати, облепленный сморщившейся оболочкой.
– Доктор Фрейм, поддержите его за другой локоть, – сказал Нельсон.
Подбадриваемый Нельсоном и поддерживаемый обоими докторами, Смит кое-как перелез через край кровати.
– Соберись. Теперь стой сам, – приказал Нельсон. – Не бойся. Мы подхватим тебя, если что.
Он сделал усилие… и остался стоять – хрупкий молодой человек с вялыми мускулами и чрезмерно развитой грудной клеткой. На «Победителе» его постригли и побрили, и усы еще не успели как следует отрасти. Сразу обращало на себя внимание его лицо – кроткое и детское, но с глазами, больше подходящими девяностолетнему старику.
Он постоял, слегка вздрагивая, и вдруг решил попробовать пойти. Он сделал три шага, не отрывая ног от пола, и расплылся в лучезарной детской улыбке.
– Хороший мальчик, – доктор Нельсон ободряюще похлопал в ладоши.
Смит отважился еще на один шаг, задрожал и вдруг сжался. Врачи не дали ему упасть.
– Черт! – выругался Нельсон. – Опять он уходит в это состояние. Помогите-ка мне уложить его в постель. Нет… сперва наполните ее.
Фрейм пустил воду, и оболочка закачалась дюймах в шести от краев кровати. Они положили Смита, двигаясь чуть неуклюже: мешала его немыслимая поза.
– Наденьте ему на шею подушку, – распорядился Нельсон, – и позовите меня, если возникнет необходимость. Днем мы его еще разик прогуляем. Месяца через три он будет прыгать по деревьям не хуже обезьяны. Организм у него в полном порядке.
– Да, доктор, – отозвался Фрейм с некоторым сомнением.
– Кстати, когда он придет в себя, научите его пользоваться ванной. Пусть санитар поможет вам; я не хочу, чтобы он падал.
– Да, сэр. Ммм… есть ли какой-нибудь особый метод… ну, я хочу сказать, как…
– А? Покажите ему! Он мало понимает из того, что вы говорите ему, но он умеет схватывать все на лету.
Ленч Смит съел самостоятельно. Вошел санитар, чтобы унести поднос. Он воровато огляделся и нагнулся к Смиту.
– Послушайте, – заговорил он вполголоса, – у меня к вам выгодное предложение.
– Прошу прощения?
– Дело, способ заработать деньги… легко и быстро.
– Деньги? Что такое деньги?
– Не стоит разводить философию. Деньги нужны всем. Я буду говорить кратко, потому что не могу оставаться здесь долго. Я представляю «Бесподобные Сенсации». Мы заплатим за ваш рассказ шесть тысяч, а для вас это не составит ни малейшего труда – на нас работают лучшие писатели, не настаивающие на авторстве. Вы просто ответите на вопросы, а они слепят из этого все, что надо. – Он извлек лист бумаги. – Только подпишитесь здесь.
Смит взял у него бумагу и принялся разглядывать ее, держа вверх ногами.
– Господи! – Человек спохватился и заговорил тише. – Вы что, читать не умеете?
Смит понял достаточно, чтобы ответить.
– Нет.
– Ну… Тогда сделаем так: я прочту, вы поставите отпечаток пальца, а я засвидетельствую это. «Я, нижеподписавшийся Валентайн Майкл Смит, известный также как Человек с Марса, предоставляю и закрепляю за „Бесподобными Сенсациями“ все исключительные права на мою правдивую историю, названную „Я БЫЛ УЗНИКОМ МАРСА“, в обмен на…»
– Санитар!
В дверях стоял доктор Фрейм. Бумага моментально исчезла, словно ее и не было.
– Иду, сэр, Я ждал поднос.
– Что это вы читали?
– Ничего.
– Я все видел. Этого больного нельзя волновать. – Они вышли, и доктор Фрейм притворил дверь.
Смит лежал без движения около часа, но так ничего и не грокнул, как ни старался.
Глава 4
Джиллиан Бодмен была дипломированной медсестрой, а досуг свой посвящала мужчинам. В этот день она была дежурной по тому самому этажу, где находилась палата Смита. Когда юбочное радио сообщило, что пациент из К-12 в жизни не видел женщин, она просто не поверила и отправилась взглянуть на этот странный экземпляр.
Она знала, что «женщинам посещение запрещено», и, хотя не считала себя посетительницей, решила не соваться к охраняемой двери: моряки имели укоренившуюся привычку до последней буквы следовать приказу. Вместо этого она направилась в смежную комнату для персонала. Доктор Таддеус поднял голову.
– Смотрите-ка, ямочки пожаловали. Золотко, что это тебя занесло сюда?
– Это входит в мои обязанности. Как там ваш пациент?
– Не беспокой из-за него головку, золотко: он-то в твои обязанности никак не входит. Можешь взглянуть в книгу предписаний.
– Я видела ее. Мне хочется взглянуть на него.
– Одно слово: нет.
– Ну-у, Тед, не будь таким буквоедом.
Он принялся разглядывать свои ногти.
– Если я разрешу тебе хоть заглянуть туда, то мигом окажусь в Антарктиде. Я бы не хотел, чтобы доктор Нельсон застал тебя даже здесь.
Она поднялась.
– А что, доктор Нельсон вот-вот должен нагрянуть?
– Нет, он не придет, пока я не пошлю за ним. Он отсыпается после посадки.
– Так чего ради все эти строгости?
– Хватит, сестра.
