Мишель была уверена: у младенца есть зубы. Теперь она уже в этом не сомневалась. Дэниел энергично двигал челюстями, жадно глотая молоко. Мишель нахмурилась: боль становилась нестерпимой.
— Думаю, тебе достаточно, молодой человек, — сказала она, собираясь прекратить кормление, и попыталась отстранить ребенка от груди.
Он не отпускал сосок.
— Дэниел, — ласково позвала она.
Младенец продолжал сосать.
— Дэниел, достаточно, — сказала она, стараясь придать голосу строгость.
У младенца же словно открылось второе дыхание; он с удвоенной энергией набросился на материнскую грудь, все крепче сжимая ее челюстями. Она громко вскрикнула. Ей показалось, что ребенок действительно укусил ее зубами. Зубами, которых у него никак не могло быть. Ею вдруг овладело необъяснимое беспокойство. Ребенок явно не собирался отпускать сосок. А боль становилась все сильнее...
— Господи! — прошептала она, взглянув на вернувшегося в комнату мужа.
Стюарт увидел, что лицо Мишель исказилось от боли.
Потом он увидел кровь. Она сочилась изо рта младенца, смешиваясь с молоком.
— В чем дело? — Стюарт, нахмурившись, шагнул к кровати.
Мишель не отвечала. Морщась от боли, она пыталась отнять от груди ребенка, цеплявшегося за нее обеими ручонками.
Резкая боль пронзила всю ее грудную клетку, ее словно огнем обожгло. Мишель вскрикнула, с силой отстранив от себя младенца. В тот же миг из груди ее хлынула кровь — Дэниел, вцепившийся в сосок, оторвал его.
Кровь заливала ребенка, заливала постельное белье. Младенец, сделав жевательное движение, проглотил откушенный сосок. Мишель завизжала, взглянув на свою израненную грудь. Из рваной раны хлестала кровь. Положив младенца на кровать, она прижала к груди простыню.
Дэниел умиротворенно лежал на кровати, глазки его поблескивали.
— О Боже! — бросившись к жене, выдохнул Стюарт. — Я вызову «скорую». — Он еще раз взглянул на младенца, тот дожевывал кусочек кожи, оторвавшийся вместе с соском. Стюарт ринулся к телефону.
— Нет! — крикнула Мишель. — Не «скорую». Не сейчас. — Она прижимала простыню к искалеченной груди, тщетно пытаясь остановить кровь. — Ты знаешь, кому надо звонить.
Мгновение он колебался, затем стал набирать номер.
За его спиной, лежа в своей кроватке, радостно лепетал младенец.
Стюарт Льюис взглянул на часы и снова уставился в окно.
Пять сорок шесть утра.
— Ну давай же, давай скорей! — шептал он, снова прижавшись лицом к оконному стеклу.
Глава 33
Стюарт Льюис то и дело смотрел в окно. Каждые три секунды он отходил, чтобы сделать затяжку, но тревога снова возвращала его на пост.
Он снова взглянул на часы.
Пять сорок шесть утра.
Он позвонил доктору уже двадцать минут назад.
«Скорее, скорее!» — шептал он призывно, и его лицо снова прижалось к оконному стеклу.
Наконец машина вынырнула из-за поворота и остановилась напротив их дома. Стюарт направился к парадной двери, отпер ее и раскрыл настежь.
Доктор Эдвард Кёртис широкими шагами преодолел дорожку и вошел в открытую дверь.
— Наверх, — сказал Стюарт. — Он повел доктора к лестнице, ведущей в спальню, где их ждала Мишель.
Войдя в комнату, доктор тотчас уловил запах Крови. Простыня, которую прижимала к груди молодая женщина, вся пропиталась ею.
Ребенок лежал рядом, пеленка — под ним, его ручонки и лицо потемнели от материнской крови.
Кёртис направился к младенцу.
— Когда это случилось? — спросил он, раскрывая свою черную сумку.
Стюарт ответил.
— А вы не вызвали «скорую»? — насторожился доктор, но туг же успокоился — Стюарт отрицательно покачал головой.
Кёртис полез в сумку и вытащил оттуда шприц. Освободив его от стерильной упаковки, он достал бутылочку с почти бесцветной жидкостью, открутил крышечку и окунул в содержимое иглу. Вобрав в шприц пятьдесят миллилитров жидкости, он осторожно взял руку младенца, нашел вену и воткнул в нее иглу.
Ребенок даже не пикнул. Вынув иглу, доктор бросил использованный шприц обратно в сумку. И лишь после этого обратил внимание на Мишель, по-прежнему прижимавшую к груди простыню.
— Дайте взглянуть, — попросил Кёртис.
Она опустила окровавленную ткань.
Выдран был не только сосок, но и приличный клок кожи. Из раны все еще сочилась кровь.
Кёртис снова полез в свою сумку и вынул из нее бинты и вату.
— Рану я перевяжу, но вам все равно необходимо обратиться в больницу. Вы потеряли слишком много крови.
Мишель послушно кивнула. Кёртис наложил ей на грудь ватный тампон, а сверху — бинты.
— Скажите им все, что сочтете нужным, — продолжал доктор. — Все, что в голову взбредет. А с ребенком все будет в порядке. Но его ни в коем случае нельзя оставлять одного. — Он выразительно взглянул на Стюарта.
Тот поспешно кивнул.
Кёртис поднялся и двинулся к двери. У порога остановился.
— Пять минут подождите, потом вызывайте «скорую». — Он вышел за дверь.
Минуту спустя до них донесся шум мотора. Супруги смотрели на кроватку, в которой засыпал их ребенок. Оба улыбнулись. Мишель послюнявила кончик пальца и стерла кровь с ротика младенца.
Ведь Дэниел и впрямь прелестный ребенок.
Глава 34
Она долго взвешивала все «за» и «против», наконец все-таки решила позвонить.
После похорон отца прошло больше недели, и с тех пор с мужем она не разговаривала. Сейчас Сью Хэкет сидела перед телефоном, смотрела на диск, словно ожидала, что номер наберется сам собой. Она даже не была уверена, что хочет говорить с Хэкетом. Но одиночество томило, угнетало ее, несмотря на то, что рядом была Джули со своим семейством. Она пыталась «прокрутить» в уме свой разговор с мужем и даже уже взялась было за трубку, но потом положила ее, встала и принялась мерить шагами гостиную.
Джули отправилась за покупками, Крейг был в школе, Майк — на работе. Она в доме одна наедине со своими мыслями.
Наконец заставив себя снять трубку, она набрала номер школы, в которой работал Хэкет.
Послышались длинные гудки.
— Могу я поговорить с Джоном Хэкетом? — спросила она, когда на другом конце провода наконец сняли трубку.
Женский голос вежливо ответил, что мистера Хэкета в школе нет, что он взял недельный
