— Я не психиатр, мистер Хэкет, — сказал Кёртис, допивая свой чай. — Мне казалось, что вас заинтересует, каковы шансы вашей жены родить еще одного ребенка, а не несчастье с предыдущим жильцом этого дома.
Хэкет холодно взглянул на доктора.
— Да, нас обоих интересуют наши шансы, — устало произнес он.
— И, главное, когда можно начать лечение? — не терпелось Сью.
— В любой момент. Как только вы согласитесь.
— Вы до сих пор не объяснили, в чем все же заключается лечение, — напомнил ему Хэкет.
— Ну что ж, если не вдаваться в технические и биологические подробности, оно заключается в инъекции, которая производится в стенку матки, — сказал Кёртис. — Все очень просто. Можно обойтись даже без местной анестезии. Вся процедура занимает меньше пятнадцати минут.
— Но фаллопиевы трубы Сью заблокированы. Как же яйцеклетка сможет продвигаться из яичников?
— В этом нет нужды. — Хэкет нахмурился, недоверчивое выражение его лица сменилось насмешкой. — Гормон, впрыснутый в стенку матки, стимулирует рост. Зародыш нормально развивается в матке, а в фаллопиевых трубах нет необходимости.
— Таким образом, это своего рода искусственное осеменение? — вежливо поинтересовался Хэкет.
— Нет. В случае искусственного осеменения сперму внедряют непосредственно в яичники. Яйцо развивается в них, затем перемещается по фаллопиевой трубе в матку, и процесс развития плода происходит обычным путем. Как я уже говорил, мое лечение исключает эту начальную стадию цикла.
Хэкет недоверчиво покачал головой.
— А как же оплодотворяется яйцо?
— Вашей спермой внутри влагалища в ходе нормального полового акта. С помощью иглы яйцо извлекается заранее и помещается в матку, где оно и оплодотворяется. Беременность стимулируется второй инъекцией, которая возбуждает рост.
— Что вы имеете в виду под словом «стимулируется»? — осторожно спросил Хэкет.
— Период беременности сокращен. Время вызревания плода варьируется в зависимости от того, как женщина усваивает препарат.
— Это невозможно! — пробормотал Хэкет.
— Напротив, мистер Хэкет, не только возможно, но и стало реальностью. Вы можете убедиться в результатах собственными глазами. Мальчик Крэйвенов, Эмма Стоукс и многие другие, как я уже говорил.
Наступила тишина. Хэкет пытался переварить все услышанное от Кёртиса, а тот, с самодовольным видом откинувшись на спинку дивана, поглядывал то на Хэкета, то на Сью, которая радостно улыбалась доктору.
Хэкет недоверчиво поглаживал подбородок.
— Не знаю, что и сказать, — пробормотал он. — Раз ваш метод работает, почему вам не выйти на широкую арену? Почему не привлечь внимание медицинской общественности? Это ведь поможет стольким женщинам во всей стране. Если это и в самом деле такой отличный метод.
— Вы продолжаете говорить «если», мистер Хэкет, — заметил доктор. — Что нужно, чтобы вас убедить? Вы поверите мне лишь тогда, когда возьмете на руки собственного ребенка?
Хэкет нервно сглотнул.
— Просто боюсь в это поверить, — тихо признался Хэкет. — Вроде бы так просто. Слишком просто. А есть ли риск потерять малыша?
— Он не больше, чем при обычной беременности.
— Я уже сказала, что готова рискнуть, Джон, — с вызовом заявила Сью.
— Да, но я не уверен, что готов.
Кёртис в упор посмотрел на учителя.
— Вы все же чего-то не договариваете, — упрекнул его врач.
— Решать не тебе одному, — сердито вмешалась Сью. — Это я должна буду вынашивать ребенка. Это мне придется его рожать. Я говорила тебе: мне нужен этот ребенок.
Кёртис поднялся с места.
— Думаю, что сейчас мне лучше уйти, — сказал он, поворачиваясь к двери.
Сью поспешила за ним. Хэкет также двинулся к двери, обменявшись с Кёртисом прощальным рукопожатием.
Через открывшуюся входную дверь проник прохладный ветерок, и у Хэкета по коже побежали мурашки.
— У вас есть еще время подумать, — обратился к супругам Кёртис, но взгляд его был обращен на Хэкета. — Это шанс начать все сначала, мистер Хэкет. Не многим людям выпадает такая удача.
Попрощавшись с Сью, он повернулся и зашагал по дорожке к ожидавшей его машине.
Хэкет вошел в дом, Сью стояла на пороге и смотрела на удалявшуюся в ночь машину доктора.
Когда она вернулась в гостиную, Хэкет, сидя у электрокамина, грел над ним руки.
— Ты был груб с ним, Джон, — раздраженным тоном сказала она. — А что, если это действительно наш шанс? Мы не должны его упускать.
Хэкет сделал глубокий вдох, задержал дыхание и с силой выдохнул воздух.
— Сью, возможно, это совпадение, возможно, я слишком мнителен, но дети после его лечения... — Он старался подобрать слово. — Они какие-то странные.
— А как же сын Джули? Крейг? Он тоже странный? — огрызнулась она, решив не вспоминать о той ночи, когда Кёртиса вызывали к мальчику. — Дело не в мнительности, Джон. Это все твое воображение. Возможно, сказывается твоя многолетняя учительская практика, возможно, ты прочитал слишком много книг... Этот город называется Хинкстон, а не Мидвич. И эти дети — не дети проклятых, их не создал искусственно некий сумасшедший доктор. — Она сердилась, и к ее злости примешивалось презрение. — Они — последняя надежда их родителей. Точно так же, как Кёртис — наша последняя надежда.
Она встала и направилась к двери.
— Я собираюсь ложиться, Джон. Если ты намерен сидеть и думать, прекрасно, но тогда подумай вот о чем. Я собираюсь родить этого ребенка независимо от твоего мнения. И я не позволю тебе меня останавливать.
Глава 65
По улицам Хинкстона Кёртис ехал медленно, но, выбравшись на дорогу, ведущую к его дому, слегка увеличил скорость.
Массивное здание почти скрылось во мраке, однако в окнах второго этажа горел свет. По мере того как Кёртис приближался к дому, его очертания все яснее выступали на темном фоне ночи.
Доктор свернул на подъездную аллею, подвел машину к парадной двери и выключил двигатель.
Он сидел какое-то время с опущенной головой, потом вышел из машины, запер дверцы и медленно побрел к дому.
Войдя в прихожую, двинулся по скользкому паркету в гостиную. Замедлив шаги перед лестницей, ведущей наверх, он задумчиво посмотрел туда, куда ему предстояло подняться.
Прислушался, нет ли каких-то признаков движения.
Ни звука!
Дом окутывала тишина.
Кёртис вошел в гостиную и ощутил тепло, идущее от тлеющих в камине углей. Раскаленные докрасна, они мерцали за каминной решеткой, и Кёртис двинулся к ним, чтобы согреть окоченевшие руки. В багровых отблесках его лицо выглядело так, словно его заливала кровь.
