– Ворт сам едет в Брайтон двенадцатого мая! – предупредил сестру Перегрин.
– Я буду бесконечно счастлива встретить его на дороге.
– Боже! Да я отдал бы пятьсот фунтов, чтобы взглянуть на его лицо! Но ты правда думаешь, что следует действовать именно так? Не станут ли все это осуждать?
– О! – улыбнулась Джудит. – Богачка мисс Тэвернер, как все и ожидают, думала удивить весь мир!
– Ага, очень здорово! Пусть так и будет! Я готов ко всему. Настало время, чтобы Ворт почувствовал наш твердый характер. Мы уж слишком легко ему во всем уступали, и он начинает вмешиваться в наши дела, выходя за разумные пределы.
– Марии об этом ни единого слова! – потребовала Джудит.
– Даже и полслова! – весело пообещал Перегрин.
Миссис Скэттергуд, совершенно не ведая о том, что ее ожидает, пребывала в полной уверенности, что целиком расстроила планы своей компаньонки. С чувством глубокого удовлетворения она приступила к подготовке отъезда. Покой миссис Скэттергуд длился бы очень недолго, если бы она догадалась, что миссис Тэвернер так смиренно соглашается с ее хлопотами только для того, чтобы не вызвать у своей компаньонки какие бы то ни было подозрения. Но миссис Скэттергуд еще ни разу не доводилось сталкиваться с железной волей Джудит, и она не имела об этой воле ни малейшего представления. В своем счастливом неведении миссис Скэттергуд занималась обычными проблемами: отдавала распоряжения экономке по поводу того, какие кресла и диваны надо накрыть холщовыми чехлами; договаривалась с теми слугами, которые поедут с ними в Брайтон, чтобы они подготовились к отъезду с Брук-стрит не позднее семи утра; заказывала дилижанс, который должен был перевезти ее и мисс Тэвернер, и прибыть в Брайтон где-то около полудня.
Наступил рассвет знаменательного дня. В десять утра мисс Тэвернер надела свое дорожное платье и вышла в спальню, где стала суетиться среди груды картонок и саквояжей. Потом она сдержанно произнесла:
– Ну что ж, мадам! Надеюсь, мы с вами вскоре встретимся. Желаю вам приятного пути!
Миссис Скэттергуд в полном недоумении взглянула на мисс Тэвернер и воскликнула:
– Боже мой! Что это значит? Почему вы надели этот дорожный костюм? Что вы в нем собираетесь делать?
– Ничего особенного, мадам. Я пообещала Перри, что обгоню его по дороге в Брайтон, а править я буду другой двуколкой, – спокойно сообщила мисс Тэвернер, намереваясь уйти.
– Джудит! – завизжала миссис Скэттергуд и села, не глядя, куда и на что, подмяв под себя свой лучший капор.
Мисс Тэвернер снова взялась за ручку двери.
– Не беспокойтесь, Мария; я сумею перегнать Перри. Прошу вас, не забудьте уведомить об этом лорда Ворта, если он еще будет в городе.
–
На улице Перегрин наскоро привязывал свой дорожный плащ к кузову своей двуколки. Сопровождать его должен был Хинксон, а за второй двуколкой должен был смотреть грум самой Джудит. Это был очень респектабельный, приятной наружности мужчина; он отлично знал все главные магистрали Англии.
– Ну, Джу! Тебе все понятно? – спросил Перегрин сестру, когда та вышла из дома. – Мы едем по Новой дороге и меняем лошадей всего три раза – у Крайдона, у Харлея и у Кокфильда. Гонку мы начнем по другую сторону Вестминстерского моста и закончим у Морского Парада. Ты готова?
Джудит кивнула. Взяв вожжи в правую руку, она села на козлы своей двуколки и быстро переложила вожжи в левую руку. Перегрин проделал то же самое, грумы заняли свои места, и оба экипажа направились вниз по улице.
До переезда через Вестминстерский мост они были вынуждены ехать медленно. Но, как только мост остался позади, Джудит, ехавшая впереди, немножко подзадержалась, чтобы сравняться с Перри, и гонка началась.
Как и ожидала Джудит, Перегрин сразу же с шумом погнал лошадей на огромной скорости и вырвался вперед. Джудит придерживала своих лошадей на неспешном аллюре и только сказала:
– Его лошади не смогут перевести дыхание, еще не доехав до первого холма. А мне моих пока подстегивать не стоит.
Через полторы мили они оказались у Кенингстонской магистрали. Перегрина нигде не было видно. Так как дорожные кареты были закрыты, Джудит решила, что он, всего вероятнее, уже проехал здесь несколькими минутами раньше. Грум Джудит заранее подготовил оловянный жезл, чтобы успеть вовремя стукнуть по шлагбауму. Когда двуколка проезжала через ворота, грум с удовлетворением заметил:
– Хозяин, должно быть, их разгоняет. Брикетов Хилл выбьет из них всю душу, мисс. Вы его можете перегнать на любом участке от Стритхема до Кройдона.
Еще через две с половиной мили вдали показалась Брикстонская церковь. Перегрин нигде не появлялся. Вместо него на дороге остановился дилижанс Армейских складов. Он был доверху загружен багажом, представляя собой весьма забавное зрелище: одного колеса у него не было, а рассерженные пассажиры повысыпали прямо на дорогу, кто сидел, кто – стоял. Но никто из них, по-видимому, не пострадал. И, задержавшись возле злополучного дилижанса всего на одну минуту, Джудит поехала дальше, в деревню Брикстон. Еще до этого она очень тщательно ухаживала за своими лошадьми, и потому они резво довезли ее до холма и так же резво с него съехали. Она выровняла их бег на вершине холма и спокойно проехала мимо почтовой кареты, ярко выкрашенной зеленой и золотой краской. На щитах по бокам кареты большими, издалека видными заглавными буквами были написаны конечный и исходный пункты ее маршрута. После этого Джудит опустила поводья. Двуколка Перегрина появилась на виду где-то на милю дальше, когда они пересекали Стретхэмский пустырь. Его лошади явно выбивались из последних сил. Было ясно, что он слишком загнал их на Брикстоунском холме. Джудит все время обгоняла брата. Он выбросил вперед ремень своего кнута, чтобы подхлестнуть одну из передних лошадей, которая двигалась очень вяло, а задний коренник от этого сильно испугался. Джудит не стала упускать свой шанс и продемонстрировала, как надо подстегнуть переднюю лошадь, не пугая задней. Она выбросила свою плеть резко вправо и возвратила ее назад быстрым рывком. Потом галопом пронеслась вперед как раз в тот момент, когда на повороте дороги показалась карета Королевской почты. Двуколка Джудит качнулась к краю дороги, и оба экипажа встретились и разъехались без каких бы то ни было неприятностей.
Теперь Перегрин оставил всякую надежду перегнать сестру на первом этапе гонки. Те четыре мили, которые отделяли их от Кройдена, он довольствовался тем, что плелся сзади нее на как можно более близком расстоянии.
На главной улице Кройдена показалась огромная вывеска, которая висела над одним из двух главных почтовых отделений городка. Грум протрубил в рожок длинный сигнал, чтобы сменили лошадей. К тому моменту, когда двуколка свернула во двор, все конюхи и почтальо-нц там начали энергично готовиться к прибытию новых экипажей.
Мисс Тэвернер не стала слезать с козел, пока выпрягали лошадей и заменяли их на свежих. Но Джадсон, ее грум, соскочил на землю и побежал под арку, чтобы проследить, как подъедет Перегрин. Через пару минут он доложил, что хозяин уже проехал и направляется на Маркет-стрит к «Голове Короля».
Какое-то время у Джудит ушло на то, чтобы отдать необходимые распоряжения о возвращении ее собственных лошадей. Но вскоре ее двуколка снова тронулась в путь и понеслась через город к магистрали со скоростью три четверти мили в час.
Совсем недалеко от дорожного шлагбаума, рядом с дорогой, на коротком расстоянии проходила ветка Суссекской железной дороги. Как раз в это время упряжки лошадей тянули по железным рельсам нагруженные углем вагоны. Это зрелище было настолько в диковинку для мисс Тэвернер, что она сбавила скорость, чтобы посмотреть на столь для нее необычный вид транспорта.
Править новой упряжкой ей было совсем не так-то просто, потому что один из коренников плохо держал упряжь. Он непрерывно старался вырваться в легкий галоп, против чего противился его напарник. И потому выжимать из этих коней все, на что они были способны, стоило Джудит больших усилий. Ей
