— Глупый вопрос, — тотчас же вежливо ответила Кристина.
— Итак, первое: желтую сумку, или, как вы её называете, саквояжик, в обязательном порядке и как можно скорее вернуть потомкам его владельца, тем самым выбить из их рук оружие — юридические обоснования судебного иска. Где он?
Я сразу сообразила — Павел спрашивает о саквояжике, а не о владельце.
— Остался в замке Нуармон, — смущенно призналась я. — Мы уезжали в жуткой спешке и напрочь забыли о нем. Остался в моей спальне, наверное, на полке в шкафу.
— Если до сих пор ещё там лежит... Так вот, потомкам владельца вручить его с шумом и треском, при свидетелях и под расписку. Второе: широко обнародовать историю камня, делать это документально обоснованно с привлечением экспертов. Журналистов привлекать не придется — сами сбегутся, почуяв сенсацию. Третье: застраховать драгоценность, пока сам не знаю где. Четвертое: положить его в банковский сейф...
— Не в наших же банках, — не выдержав, перебила Павла Кристина. — Из любого нашего банка он таинственным образом улетучится, а в сейфе останется лежать имитация. Будто не знаете!
— Согласен, поэтому полагаю — его следует увезти во Францию. Все началось с француза, так что логично. А если желаете его продать...
— Не желаем! — вырвалось у нас обеих легким вздохом.
— Я так и думал. Но притвориться можете, что хотите продать? Ручаюсь, несколько предложений сразу получите. А для вас удобный предлог демонстрировать алмаз направо и налево. Объедет мир, как, скажем, перуанское золото. И сам на себя заработает, ведь за показ можно большие деньги брать.
И опять не выдержала Кристина:
— А во время какого-нибудь показа его свистнут.
— Никто не станет его красть. Смысла нет, да и трудно будет это сделать. Ведь о безопасности алмаза позаботятся лучшие страховые компании мира, так что организация кражи обойдется слишком дорого, а возможность продать — равна нулю. Если свистнут и на части разделят, продавать будут по частям, тогда не окупятся даже расходы на похищение. Разумеется, следует считаться и с тем, что похитители или украдут камень по заказу, или потребуют от вас выкупа, а ведь всем известно — у вас ни копейки.
В моей уютной гостиной вдруг повеяло холодом. Все сокрушенно молчали. Среди присутствующих лишь Павел располагал средствами.
И я сразу представила себе дальнейшее развитие событий: всю оплату охране, все требования вымогателей, все взятки защитникам правопорядка — все придется оплачивать Павлу. В такой ситуации я бы на месте Павла ни за что на мне не женилась, ведь я становлюсь опасной для окружающих. Затем буйное воображение услужливо подсунуло другую картину: фанатик Анджей поднимается и совершенно мертвым голосом объявляет, что не вправе рисковать святым делом — своей работой, не может подвергать её такому риску и опасностям. Станет держаться от Кристины на порядочном расстоянии, побоится прикоснуться к ней даже раскаленной кочергой. После чего неловко откланяется и покинет нас. Павел последует его примеру. Возможно, выходя, сообщит мне адрес какого-нибудь эксперта. И в ушах отчетливо раздался дьявольский хохот Изюни...
Достигла я своей цели, ничего не скажешь.
А вообще, сколько стоит мир, был ли хоть раз случай, чтобы алмаз принес счастье своему владельцу?
И я увидела, замерев, как Анджей поднимается со своего стула.
— Вот уж никогда не предполагал, что влюблюсь в бомбу с часовым механизмом! — весело произнес он. — По-моему, самое время открыть шампанское. Разрешите? А что касается моего мнения, дамы и господа, я заранее одобряю любое решение, какое вы примете.
Не успела я во всей полноте осознать сказанное им, как послышался голос Павла:
— В создавшейся ситуации придется тебе, Иоаська, сразу же переселиться ко мне. У меня имеется сейф, и это решает дело. Никаких возражений и слышать не желаю! А завтра осторожно прощупаю алмазную биржу, шепну кому следует пару слов, пусть заинтересуются. Чем раньше, тем лучше. И посоветую хорошего парижского адвоката, уж он сумеет заняться вашим алмазом со знанием дела.
— Что вы сказали? — дрожащим голосом переспросила Крыська. И я поняла — в своем воображении она видела то же, что и я. — Выходит, вы все-таки собираетесь жениться на нас?
Анджей счел нужным уточнить:
— Каждый на одной.
И он все внимание сосредоточил на бутылке с шампанским, осторожно двигая пробку. Бутылка долго лежала в ведерке со льдом, теперь с неё капало на пол.
Занимаясь бутылкой, Анджей рассеянно добавил:
— Я, конечно, говорю за себя... Надо же, плотно сидит!
Кристина глупо упорствовала:
— Но ведь мы же стали опасными. Связываться с нами — рискованно.
— Немного риска делает жизнь лишь интереснее.
— Я тоже на одной, — быстро сказал Павел и ткнул пальцем в мою сторону. Надо же, не перепутал! — Вот на ней, если не ошибаюсь. Да ты что делаешь, зачем же над пепельницей, такое отличное шампанское!..
И он бросился на помощь Анджею.
С сердца свалилась свинцовая тяжесть, блаженство разлилось по всем членам. Я обратила растроганный взгляд на сверкающий среди бокалов алмаз. Ведь, в конце концов, только эта бесценная глыба заставила поверить, что Павел меня действительно любит. Как и Анджей Крыську.
И мы опять вернулись к животрепещущей теме — обсуждению судьбы алмаза. Когда упомянули Хьюстона, Кристина опять принялась хохотать — вспомнила про неудачное нападение на неё и уверяла, что он тоже участвовал в нем в качестве третьего злоумышленника, но скрывался в кустах, чтобы она его не опознала. Это он нанял двух других бандитов. И Антося Бартчака тоже нанял он, кто же еще? А теперь надо этого мерзавца отловить, разоблачить и осчастливить саквояжиком. Фамилию Хьюстона мы можем узнать у нотариуса, с которым мерзавец пытался заключить сделку. Ну да, у нашего французского нотариуса.
После продолжительного обсуждения кое-какой план наметили. После чего Кристина с Анджеем нас покинули. А драгоценная глыба так и осталась сверкать на столе, я просто забыла о ней. Гипотетическим злоумышленникам представился отличный случай похитить алмаз. Они им не воспользовались, и я потеряла к ним всякое уважение.
А через три дня парижский адвокат представил нам свои соображения.
* * *
К своей собственной свадьбе я успела вернуться из Франции, после чего начался весьма необычный медовый месяц.
Целый месяц я разыскивала, отбирала, ксерокопировала и расшифровывала фамильные документы, письменные свидетельства. К ним приложила выдержки из исторической прессы, соответствующим образом их прокомментировав.
Целый месяц прошел в поисках Хьюстона и установлении его личности. Настало время назвать Хьюстона его настоящей фамилией — Вэнворт. И тут я дала маху. Ведь ещё прабабка Каролина, оказывается, установила тот факт, что у сбежавшего в Америку помощника ювелира за океаном была семья. И теперь, устанавливая родословную Хьюстона, пардон, Вэнворта, выяснили — бабка его была наполовину француженкой, её девичья фамилия — Трепон. Дочь Шарля Трепона, ювелира, эмигранта из Франции...
И этот Вэнворт, честно говоря, кретин. Саквояжик искал, балбес. Надо было заняться картонными коробками, а он зациклился на саквояже! А теперь, когда разыскиваемый им предмет лежал в обычном шкафу, он и пальцем не пошевелил. Или и в самом деле ограниченный тип, или просто не суждено ему
