Растроганная до глубины души, Элюня так преисполнилась благодарности, что опять онемела и слова вымолвить не смогла. Разумеется, это можно было оценить как невежливость, но выражение лица девушки говорило само за себя. Восторг и благодарность застыли на нем точно так же, как и все остальное, и сотрудник казино с удовольствием обозревал клиентку до тех пор, пока той не удалось задействовать организм.
– Очень, очень благодарна пану! – несколько все еще сдавленным голосом поблагодарила девушка и смогла добавить:
– Разумеется, я поступила глупо, но увидела в окно одного знакомого и бросилась на улицу, даже не подумав... Извините, пожалуйста.
– Не извиняйтесь и не благодарите, для того мы тут и работаем.
Пережить подряд два потрясения – не так-то просто. Посидев и придя в себя, Элюня первым делом проверила содержимое сумочки. Проверять открыто было неприлично, Элюня сделала вид, что разыскивает носовой платок. Все оказалось в порядке: и деньги, и паспорт, и обе кредитные карточки.
Воспрянув духом, девушка решила отблагодарить это в высшей степени порядочное казино, проиграв ему свой выигрыш. Приложила все силы и в результате в полчетвертого утра покинула казино, разбогатев на четыре тысячи новых злотых и испытывая неимоверные угрызения совести. Судьба не позволила ей проявить элементарную порядочность...
О том, что его разыскивает какая-то женщина, Эдик Бежан узнал на следующий день ближе к вечеру. Его нашли по радиотелефону в небольшом баре, куда он зашел перекусить. Что за женщина? Некая Элеонора Бурская. Не пожелала сообщить, в чем дело, сказала только – у нее важная информация и она хотела бы ее передать комиссару сегодня, потому как неизвестно, что будет завтра.
Комиссар немного встревожился: ведь эта Бурская на каждом шагу умудряется встревать в махинации банды вымогателей, подвергаясь опасности. И поспешил к Элеоноре Бурской. Раз информация срочная, наверняка она его ждет дома.
Элюня действительно была дома и усердно трудилась, наверстывая вчерашние упущения. Она уже решила сегодня как следует поработать, чтобы завтра с чистой совестью предаться азарту. Ясное дело, ее манили не сами развлечения, а возможность увидеться со Стефаном Барничем, который уже овладел не только всеми ее помыслами, но и печенками-селезенками, не говоря уже о разуме. Последний неизменно помещал две заветные литеры S и В во всех эскизах в качестве главных декоративных элементов.
Приход комиссара Бежана был встречен радостным возгласом.
– Давно следовало оставить мне номер вашего телефона, – первым делом заявила девушка. – Тогда вчера вы смогли бы задержать одного из вымогателей. Ездит на вишневом ягуаре, а я собственными глазами видела, как снимал деньги по кредитной карточке. Или карточкам, уж не знаю.
Ойкнув, Эдик Бежан робко поинтересовался, не найдется ли чего подкрепляющего. К бывшей подозреваемой он уже привык, даже подружился с ней, так что мог позволить себе, хотя при исполнении и не полагалось.
Элюня не только не удивилась пожеланию полицейского, но, похоже, ожидала его, так как кофе оказался заваренным, а достать коньяк – одна минута. Поставив перед комиссаром угощение, она приступила к изложению происшедшего, стараясь придерживаться хронологического порядка.
Поначалу слушавший смирно, комиссар вдруг перебил девушку:
– Минутку, минутку. Если разрешите, я попутно буду выяснять сопутствующие обстоятельства. Это вас не собьет?
– Ни в коем случае, выясняйте, пожалуйста.
– Сначала фамилию и имя болтливой соседки.
– Понятия не имею, но ее там все знают, а уж обслуживающий персонал наверняка. Я завтра собираюсь в казино, могу спросить.
– А вы сумеете сделать это как-нибудь незаметно, ненавязчиво?
– Ну разумеется! Скажу, она просила одолжить ей деньги, так что хотелось бы знать, с кем имею дело, а самой спрашивать фамилию как-то неудобно. Уверяю вас, они не удивятся, она вечно одалживает.
– Очень хорошо. Значит, паспорт она не сразу взяла обратно?
– Нет, потому что тот тип уже ушел. Паспорт же она получила обратно, кажется, лишь на следующий день.
– А как тип выглядел?
Сорвавшись с места, Элюня бросилась к компьютеру и отыскала свою запись. Она собиралась отпечатать ее раньше, да забыла, сделала это сейчас и с торжеством вручила комиссару полиции письменное показание. Комиссар невольно подумал: вот бы все свидетели были такими, глядишь, и работа в полиции стала бы раем.
– А его фамилию вы тоже могли бы ненавязчиво разузнать?
– Не уверена. Тут ведь уже не наврешь, что он собирался у меня денежки одолжить. Не поверят...
– Ладно, не будем слишком требовательны. И что же было потом?
Элюня оживленно принялась описывать дальнейшее развитие событий, а комиссар сразу понял – теперь ему не миновать знакомства со злачными местами Варшавы. Их люди наверняка там работают, но при таком раскладе придется и лично ему побывать.
Но вот Элюня добралась до конца рассказа о Гранде.
– А сотрудника казино вы сумеете опознать?
– Разумеется! Ведь это он караулил мою сумку.
– А Павла, о котором говорили...
– Ну как же я его опознаю, если они только говорили, что он говорил... Ну, был свидетелем уже одного такого случая? Могу поинтересоваться и Павлом, но завтра не успею, потому что не могу быть одновременно в двух местах...
– И не надо! – спохватился Бежан. – В конце концов, это наша работа, не вы сотрудник полиции, а...
– Вспомнила! – перебила его девушка. – Тот служащий казино, что стерег мою сумку... его Адамом зовут, я слышала, как его подзывали.
– Вот и хорошо, не придется вам его мне пальцем показывать. Минутку, дайте немного подумаю... Говорите, сел в вишневый ягуар?
– Да, сама видела.
– А выйдя из Гранда, позвонил... Так они всегда поступают, их метод. Разрешите задать вам вопрос личного порядка. Денег у вас много?
– Благодаря последнему выигрышу довольно много. А что? Одолжить?
– Бог с вами! Они у вас в банке?
– Нет, на двух кредитных карточках, в долларах и злотых.
– Так я и думал, – огорчился комиссар Бежан. – Не знаю, но, возможно, имеет смысл обратить все в наличность, лучше в доллары, и держать не дома, а у родных. Родные у вас есть?
– Конечно, есть. А почему?
– Боюсь за вас. Благодаря пани мы многое узнали о вымогателях, возможно, они еще об этом не пронюхали, но береженого... И как-то вы все время им дорогу перебегаете, не дай бог узнают и в отместку ограбят. Зачем же вам еще и деньги терять?
– Где логика? – улыбнулась Элюня. – Если из мести свернут мне шею, деньги уже не понадобятся. На мои похороны родителям хватит, могут устроить скромные. Не лучше ли мне получить разрешение на какое-нибудь огнестрельное оружие?
– А вы умеете стрелять?
– Умею, дедушка научил. Он охотником был, а кроме того, еще со времен войны обзавелся пистолетом, хранил его нелегально, это уже неважно, дедушка давно умер, так он меня из этого пистолета научил стрелять. Патроны у него тоже имелись.
Эдик Бежан не был бы полицейским, если бы не поинтересовался:
