– Клянусь. Зачем мне желать какую-то там девчонку, если у меня есть ты?
Шерон мрачно улыбнулась, разжала пальцы и принялась расстегивать ремень и джинсы Брайса.
– Зачем? Она прекрасна. Невинна. Я знаю, что мне она доставит удовольствие.
– Не сомневаюсь, – поглаживая волосы Шерон, прошептал Брайс. – Но ты ее не поимеешь, кузина. По крайней мере до тех пор, пока я не получу то, что хочу.
Мэри вылезла из «хонды» и в последний раз проверила, как она выглядит. Никто не упадет с ног от ее прикида, но она приехала сюда вовсе не для того, чтобы привлекать к себе внимание. Из довольно скудных остатков гардероба Мэри выбрала фиолетовую шелковую блузку, надев ее навыпуск поверх узкой короткой черной юбки. Покидая Сакраменто, Мэри выбросила все туфли на высоком каблуке, и потому сейчас на ней были простенькие черные лаковые туфли без каблуков.
Мощеная стоянка на небольшом участке вокруг дома Брайса была забита нелепой мешаниной импортных европейских автомобилей и полноприводных американских монстров. Воздух раннего вечера сотрясали низкие частоты ритмичной музыки, лившейся из-за стен громадного деревянного дома в стиле бревенчатого форта.
– Господи, да он, наверное, вырубил пол-Орегона, чтобы выстроить это! – прошептала Мэри, потрясенно уставившись на высившуюся перед ней громаду. В таком здании можно было спокойно разместить весь конгресс США. На одной из сторон дома ракетой, устремленной в бездонное небо Монтаны, высилась башня. Черепичная крыша, и фундамент из громадных валунов. Общее впечатление складывалось одно – МОЩЬ.
Брайс встретил Мэри на краю террасы, словно специально ее там поджидал. В идеально сидевших на нем слаксах цвета морской волны и белоснежной свободной рубашке с открытым воротом Брайс представлял собой воплощенную элегантность. Волосы были зачесаны назад и собраны в хвостик, что подчеркивало его высокий лоб. Увидев Мэри, он просиял лучезарной улыбкой.
– Мэрили, до чего же я рад, что вы приехали! – Брайс схватил Мэри за обе руки. – Я боялся, что ваш друг Рафферти может отговорить вас.
– Рафферти мне не указ, – заметила Мэри, уклоняясь от поцелуя, который Брайс попытался запечатлеть на ее щеке. Обойдя хозяина, она, прежде чем зайти в дом, оглядела террасу и лужайку перед бассейном, заполненную важными и менее значительными гостями. – А вы тут расположились с размахом, мистер Брайс.
– Что ж, ведь здесь мой дом, – с фальшивой скромностью усмехнулся Брайс. Он подозвал официанта и, взяв с подноса два высоких изящных бокала с шампанским, вручил один Мэри. – Зовите меня просто Брайс. Как все мои друзья.
– И Люси тоже? – рассеянно спросила Мэри, глядя на Брайса из-под опущенных ресниц и поднося бокал к губам.
– Разумеется. Люси была здесь постоянной гостьей. – Брайс изобразил на лице печаль, покачал головой и прищелкнул языком. – Господи, как же жаль, что мы потеряли ее такой молодой!
– Да. Я начинаю чувствовать, что совсем ее не знала. Брайс отхлебнул шампанское и посмотрел на Мэри блеклыми глазами.
– Вы не были близкими подругами? Люси говорила о вас. Удивляюсь, что она не рассказывала вам о своей жизни здесь!
– Когда-то мы вместе работали. Мы были не настолько близки, чтобы поддерживать связь после того, как Люси уехала в Новый Эдем. Как я сказала, теперь мне кажется, что я совсем ее не знала.
Взгляд Мэри скользил по лицам собравшихся – человек тридцать или около того, – избранная элита, толпившаяся на террасе, болтая и выпивая. Мэри узнала рыжеволосую девицу, что была в компании Брайса на «Старз-энд-Барз», – Ума Кимбол, последнее открытие Голливуда, которой отводили место где-то между Тинкер Белл и Мадонной. Ума стояла у низкой каменной стены, окружавшей террасу, в мешковатом платье, подпоясанном ремешком из бечевки. В ушах у нее красовались дорогие бриллиантовые серьги. Ума жадно поглотала канапе с икрой, а перед ней крутился какой-то жиголо с растрепанной золотистой шевелюрой, пытавшийся произвести на актрису впечатление обнаженной мускулистой грудью.
Рядом с бассейном стояла высокая блондинка в трикотажном платье, делавшем ее еще выше и рассеивавшем любое подозрение в том, что блондинка на самом деле могла оказаться парнем. Взгляд ее глаз, точно два лазера буравивших гостью, сиял холодным изумлением.
– К примеру, – Мэри опять повернулась к Брайсу, – шериф сказал мне, что Люси каталась верхом в одиночестве, когда ее… когда с ней это случилось. Никогда не подозревала, что Люси любила одиночество. Честно говоря, не могу себе представить Люси, общающейся с природой.
– Да-а… Что ж, Люси была полна сюрпризов. Позвольте мне познакомить вас с некоторыми людьми, – предложил Брайс и, подхватив Мэри под локоть, повел ее прямо к высоченной блондинке у бассейна. Даже в туфлях на высоких каблуках Брайс доставал женщине лишь до носа, отчего у той в глазах светилось какое-то отвратительное удовольствие. – Мэрили, это – моя кузина Шерон Рассел. Шерон, это – Мэрили Дженнингс, подруга Люси.
Шерон окинула Мэри беглым взглядом.
– Ах да, – широкий рот растянулся в сардоническую улыбку, – маленькая певица!
Ядовитая улыбка расплылась и на лице Мэри.
– Очень рада с вами познакомиться, – сладко протянула она. – Вы кузина Брайса? Господи, до чего же люди могут быть похожи! Мне показалось, что вы родные братья… то есть брат и сестра.
– Вы не привезли с собой гитару? – притворно разочарованным голосом протянул Брайс.
– А вы собирались вместо ужина заставить меня петь?
– Боже упаси! Просто здесь есть люди из студии звукозаписи «Коламбиа рекордз», и мне показалось, что вы можете использовать свой шанс.
– Может быть, как-нибудь в другой раз. – Краем глаза Мэри выхватила в толпе сверкнувшие черные волосы и красивое лицо. Бен Лукас. – Я все еще слишком потрясена тем, что случилось с Люси, и приехала только поразвлечься, понимаете, познакомиться с новыми людьми, поесть на дармовщинку.
– Без вопросов. – Брайс сверкнул ослепительно белыми зубами и сделал широкий жест рукой, указывая на толпу гостей. – Милости прошу.
Не обращая внимания на Шерон, Мэри кивнула Брайсу и, уходя, прихватила тарелочку грибов с подноса у проходившего мимо официанта.
Лукас очаровывал брюнетку, которая тоже принимала участие в верховой прогулке. Они стояли на краю бассейна. Лукас был весьма привлекателен и сам ни в коей мере не пытался оспорить сей факт. Как и большинство влиятельных адвокатов, которых знала Мэри, он был тщеславен и самонадеян. Он безошибочно выбрал себе слушательницу на этот вечер. Молоденькая женщина ловила каждое его слово. На вид ей было не больше двадцати. Лакомый кусочек! И Лукас принюхивался к ней, точно голодный волк.
– …пресса осудила, приговорила и казнила Лану Бродерик, – заявил Лукас. – Оправдательный приговор всех ошеломил.
– А она на самом деле была невиновна?
Лукас одарил девушку отлично отработанным взглядом, в котором сочетались мудрость и страсть и который убеждал большинство присяжных заглотить наживку именно в этот момент, перед тем как Лукас бросит последнюю драматическую фразу.
– Ей следовало бы быть.
Мэри едва сдержала смех, боясь подавиться грибами.
– Уверена, что несчастная миссис Дейл Робардс слишком поздно пожелала, чтобы ваша клиентка была невиновной, – сухо заметила Мэри, обращая своим присутствием дуэт Лукаса и девушки в трио. – Если бы Лана Бродерик занималась в группе парадных шествий вместо внеаудиторных занятий с мистером Робардсом, миссис Робардс, возможно, была бы жива и по сию пору.
– Кажется, мне следует порадоваться обстоятельству, что вас не было в составе присяжных, мисс…
– Дженнингс, Мэрили Дженнингс. Вообще-то мы встречались. Пару лет назад. Я была судебным
