Уилл посмотрел на нее искоса и, повернувшись, оглядел зал:
– Здесь джентльмены не водятся. На мили вокруг. Здесь собрались одни сборщики навоза, ловящие момент удачи или возможности удрать.
– Вчера вечером я познакомилась с твоей женой, – сообщила Мэри, окуная гамбургер в миску с кетчупом.
Она жевала, не сводя глаз с Уилла, пытаясь определить его реакцию и угадать, что за тяжесть лежит у него на сердце.
Люси посмеялась бы над ней за это.
Усмешка Уилла стала жесткой и сердитой. Он положил кольцо лука на тарелку.
– О, в самом деле? Танцевала ли она, как в добрые старые времена, с богатенькими парнями?
– По правде говоря, она чувствовала себя там не в своей тарелке, – заметила Мэри. – Мне показалось, что Саманта слишком хороша для того, чтобы вращаться в этой дурацкой толпе.
– Ага, да ты не видела ее «вращающейся» со мной!
– Так, может быть, ты просто слишком занят, чтобы заметить, что между женщиной и мужчиной существуют отношения, связанные не только парой Х-хромосом. Я дам тебе ключ к разгадке, Уилл: неверность – не та черта характера, которую женщины приветствуют в своих мужьях.
Уилл попытался подыскать язвительный ответ, но в голове что-то заклинило. Он принялся ковырять этикетку на пустой уже пивной бутылке. Он – псих, он – обманщик, потерянный, свихнувшийся тип с закидонами. Сам же говорил себе, что хочет разорвать этот брак, и даже уже успел накуролесить для этого. Уилл не знал, как из всего этого выбраться.
Он оттолкнул Саманту! Теперь она сама направляется в сети так скоро свалившейся ей на голову благополучной жизни. Разве он может надеяться на то, чтобы ее вернуть? С какой стати Саманте возвращаться к прежней жизни? К чему ей возвращаться? Проклятие! В будущем и у него будет блестящая жизнь, и он никогда не задумается о том, что оставил в прошлом.
– Послушай, – сказала Мэри, – все это не мое дело. Видит Бог, у меня и без того забот полон рот, чтобы еще вмешиваться в твою жизнь. Просто мне кажется, что Саманта – прекрасная девушка, вот и все.
– Так оно и есть, – пробормотал Уилл. Взглянув на Мэри, он усмехнулся ей улыбкой, такой же фальшивой, как и купюра в три доллара. – В таком случае, как по-твоему, почему она попалась на удочку такого психа, как я?
– Наверное, тебе лучше спросить об этом у нее?
– Может, она думала, что сможет меня исправить, а? – Уилл прислонил бутылку к щеке, точно позировал для рекламного снимка пива «Курс». – Прошу прощения, леди, – неисправим. Никаких задатков, никаких возвратов.
К ним подошла официантка с подносом напитков, предназначенных для другого столика. Уилл стащил с подноса бутылку «Курса», заменив ее своей пустой, на что официантка, вместо того чтобы наброситься на Уилла с руганью, озорно ему подмигнула и одарила дьявольской улыбкой.
– Мэри Ли, – сказал Уилл, настраиваясь на философский лад, – ты когда-нибудь чувствовала себя парой перчаток на левую руку в мире правшей?
– Да, – тихо призналась Мэри, – бывало.
С танцплощадки вернулась Нора, разгоряченная и радостная. Уилл дернул ее за конский хвостик и попытался уговорить потанцевать с ним. Когда же Нора отказалась, сославшись на полную измотанность, он обратился к Мэри.
– Пойдем, – принялся уговаривать Уилл. – Брось ты этот гамбургер, ненасытная.
– Мне кажется, ты недостаточно трезв, чтобы удержаться на ногах.
– Черт возьми, точно! Но танцевать-то я могу. Это все равно как заики, которые распрекрасно поют. Я – Мел Тиллис техасского тустепа.
Вопреки благоразумию Мэри отправилась танцевать с Уиллом. И он доказал, что и в пьяном виде танцует гораздо лучше иных закоренелых трезвенников, с которыми доводилось танцевать Мэри. Уилл был атлетичен, грациозен, с естественным чувством ритма. Они танцевали до тех пор, пока Мэри не почувствовала, что ее легкие вот-вот взорвутся. Но потом они танцевали еще, поскольку Мэри резонно посчитала, что пока Уилл танцует, он не пьет (впрочем, он все-таки успел за это время осушить еще пару бутылок), и что если бы Уилл не танцевал с ней, он танцевал бы с какой-нибудь другой дамой, которая была бы не прочь после закрытия бара пригласить Уилла на эту ночь к себе в постель.
В полночь Нора объявила вечер закрытым. Ей было необходимо хорошенько выспаться перед завтрашней утренней сменой. Уилл потащился за ними к боковой двери, пытаясь уговорить остаться еще на часок.
– Ну давай же, Мэри Ли! – канючил Уилл и, ухватив ее за руку, попытался затащить Мэри обратно в бар. – Еще один танец.
– Нет, ковбой, не выйдет. Я уже достаточно натанцевалась, да и ты тоже. – Мэри выдернула свою руку, лишив тем самым Уилла равновесия, и он зигзагами проковылял по тротуару. – Может быть, тебе лучше поискать кого-нибудь, кто отвез бы тебя домой?
Уилл с вызовом задрал подбородок вверх:
– Я сам смогу рулить!
– Да, прямехонько в дерево.
– Мэри Ли права, – поддержала подругу Нора и протянула Уиллу открытую ладонь: – Давай-ка сюда ключи, Ромео.
Уилл отпрянул на шаг назад.
– Господи, мне не нужны тут две командирши!
– Тебе нужен чертов сторож – вот кто тебе нужен. Слова брата заставили сердце Уилла учащенно забиться.
– О черт, это голос судьбы! – кривляясь, драматически продекламировал он, пронзая Джея Ди взглядом. – Что ты собираешься делать – уложишь меня на землю?
Проигнорировав слова брата, Джей Ди обратился к женщинам:
– Бродишь по ночным трущобам, Мэри Ли?
– Я – сторонница социального равенства, – заявила Мэри, не желая поддаваться на укол. – А какие у тебя оправдания?
– Жажда.
– Почему бы тебе тогда не отправиться в «Лось»? – раздраженно спросил Уилл. – Можешь сцепиться там с Брайсом и укусить его за задницу – вместо меня. Для разнообразия.
– Точно, – фыркнул Джей Ди и шагнул к младшему брату. – Вкус твоей уже приедается. Мэри положила руку на руку Джея Ди, пытаясь отвлечь его внимание от Уилла. Тот ответил ей взбешенным взглядом.
– Успокойся, Джей Ди, – мягко сказала Мэри. – Просто он немножко много выпил.
– Уилл всегда «немножко много выпивает». Это единственная вещь, которую он делает действительно хорошо. Ты просто непревзойденный специалист в этом деле, а, Вилли-парнишка?
– Заткнись! – Уилл вдруг почувствовал себя постаревшим лет на десять и очень уставшим от вечного несоответствия высоким стандартам Джея Ди. Кровь в нем взыграла, и Уилл, подойдя к брату, толкнул его в плечо. – Заткнись, Джон Дикхед! Ты мне надоел.
– Ну наконец-то и ты познал чувство, которое я испытываю всю свою жизнь, – прорычал Джей Ди. Он устал, и нервы его тоже были на пределе. Собрание скотопромышленников ничего ему не дало, кроме сочувствия соседей и головной боли. – Ты опять был в «Маленьком чистилище»? – обратился он к Уиллу, чувствуя, как от возможного утвердительного ответа внутри у него все переворачивается. – Что ты просадил за сегодняшний вечер, хвастун? Мою последнюю рубашку?
Пытаясь оттащить его от Уилла, Мэри потянула Джея Ди за рукав.
– Джей Ди, может быть, ты просто…
– Мэри Ли, может быть, ты просто уберешься отсюда? – отмахиваясь от нее, взревел Рафферти. – Ты ни черта в этом не понимаешь!
Мэри отступила, подняв обе руки в знак того, что сдается.
