контракт с приложенной к нему краткой запиской: «С любовью, Изабель».
Да, слов в записке было немного, но зато в ней не было ни одного неискреннего или лживого слова.
Изабель направилась к спальне Джоша и тихонько поскреблась в дверь. Ответа не последовало. Приготовившись к долгому и трудному разговору, Изабель еще раз поскреблась и негромко окликнула:
— Джош, это я!
Дверь распахнулась. На пороге стоял Джош. Судя по его одежде, он не собирался ложиться спать. За его спиной Изабель рассмотрела дорожные сумки — уже уложенные, упакованные.
— Джош, — растерянно прошептала Изабель.
Он смущенно улыбнулся.
— Раз уж ты не хочешь выходить за Терренса… Одним словом, я подумал, что, может быть, мы с тобой прямо ночью и уедем.
На глаза Изабель навернулись непрошеные слезы.
— О, Джош, — бросилась к нему в объятия Изабель. — Джош, родной, прости меня!
— И ты меня прости, — подозрительно дрогнувшим голосом сказал Джош. — Я свалял такого дурака!
— Нет, — уткнулась Изабель в плечо брата. — Нет… Но я хочу домой.
— Скоро мы там будем, — погладил ее по голове Джош.
Изабель перестала плакать и подняла голову.
— А ты правда хочешь поехать вместе со мной? И не хочешь здесь остаться?
Лицо Джоша стало задумчивым, глаза потемнели.
— Мне нет смысла оставаться здесь одному, без тебя.
— А как же Элизабет? — мягко спросила Изабель.
Он покачал головой и повторил:
— Мне нет смысла оставаться.
— Но, Джош, ты же любишь ее.
По лицу Джоша пробежала гримаса боли.
— Но ты и сама знаешь: если кто-то любит кого-то, это еще не значит, что они поженятся.
— Да, не значит, — опустила глаза Изабель.
— Элизабет не любит меня, — вздохнул Джош.
— А мне кажется, что любит, — покачала головой Изабель. — Ты должен сказать ей, что я твоя сестра, и только.
Джош крепче прижал ее к своей груди.
— Ты никакая не «только». И не смей впредь о себе так говорить.
Изабель улыбнулась сквозь слезы.
— Как я рада, что ты мой брат!
— Правда? — спросил Джош. — Даже после того, что я натворил?
— Даже после этого, — кивнула Изабель и улыбнулась. И тут же нахмурилась. — Но если ты только скажешь Элизабет правду…
Джош поморщился.
— Знаешь, давай так: я обещаю не вызывать Терренса на дуэль и не приставать к тебе с просьбами, чтобы ты выходила за него замуж. А ты не проси, чтобы я рассказал Элизабет правду. Она и так меня ненавидит, а если еше обнаружится, что все это время я лгал ей и выдавал себя за другого… Нет, я этого не переживу.
В голосе Джоша было столько боли! Неужели это ее легкомысленный, неунывающий брат? Изабель сглотнула слезы.
— Хорошо.
Джош распрямил плечи и стал серьезным — таким серьезным, каким Изабель не видела его еще никогда.
— Пойдем. Не будем гадать, как все могло бы быть.
— Просто сделаем так, как лучше… для них.
— Да, — грустно сказала Изабель. — Да.
Терренс со звоном опустил на блюдце свою чашку.
Завтрак был в полном разгаре: слышался негромкий застольный разговор, неслышно сновали слуги.
Обычный завтрак. Обычное утро. Все как всегда.
Леди Дороти явилась к столу в прекрасном расположении духа, с легким румянцем на щеках и лукавым огоньком в глубине глаз. Она то и дело посматривала в сторону Эдгара, и каждый раз на ее губах появлялась чуть заметная усмешка. Сам же Эдгар был этим утром необыкновенно тихим, угрюмым и сонным. Его счастье. Иначе Терренс, наверное, все же не сдержался бы и вызвал его на ссору.
Взгляд Терренса все чаще останавливался на двух пустых стульях напротив. Когда же он вновь увидит лица брата и сестры? Заглянет в глаза женщины, которая поклялась никогда не выходить за него замуж? Глаза женщины, которая то заставляла кипеть его кровь, то превращала в ледяную статую?
«Черт тебя побери, Изабель! — думал Терренс, вяло ковыряясь вилкой в своей тарелке. — Черт тебя побери!»
— Ума не приложу, что случилось с Мордридом, — сказала Тео. — Он так странно себя ведет. Притащил утром в зубах мужской смокинг, а теперь сидит и скулит.
— Не может быть! — встрепенулся Эдгар.
Все сидящие за столом удивленно повернули к нему головы, и он покраснел.
— Эта проклятая тварь повсюду сует свой нос. Чтоб его разорвало!
— Вы полагаете, это ваш смокинг? — опустила свою чашку Дороти.
— Не знаю, — подозрительно быстро ответил Эдгар. — Я не видел… Не знаю.
Он поспешно опустил глаза и с подчеркнутым вниманием занялся завтраком.
В наступившей тишине в столовую вошел Стилтон. Он приблизился к хозяйке и с озабоченным видом склонился над ее стулом.
— Ну, — подняла на дворецкого глаза леди Дороти. — Что случилось, Стилтон?
— Ваша светлость, — сказал он. — Я не хотел выходить за рамки своих обязанностей, но… Хотя конюх и сказал мне, что вы полностью в курсе дела, тем не менее я должен сообщить, что мисс Изабель и мистер Бабникер сегодня рано утром взяли с конюшни лошадей вместе с каретой.
Леди Дороти резко вскинула голову.
— Что?
— Да, ваша светлость, — сказал Стилтон. — Они сказали, что с вами все согласовано и что экипаж будет возвращен не позже чем через три дня.
— О боже! — прошептала леди Дороти, изменяясь в лице.
— Изабель уехала? — воскликнула Летти. — Но… Но я не понимаю…
— И свистнула карету, — заметила Тео. — Ха, эта девочка не пропадет!
— Она уехала? — прорычал Эдгар. — С этим проклятым Бабникером?
Он покраснел так, словно его вот-вот хватит удар.
— Она предпочла мне этого юнца?
— А что в этом странного? — побледнев как мел, спросила Элизабет.
— Ах, Изабель! — грохнул кулаками по столу Эдгар. — Я подарил ей бриллиантовое ожерелье, а она швырнула мне его в лицо!
— Вот как? — удивилась Летти. — Ах, до чего это грубо! И как не похоже на Изабель! Для этого ее нужно было вывести из себя!
Она спохватилась и виновато посмотрела на Эдгара.
— О… дорогой…
— Выше нос, Эдгар! — сказала Тео. — На этот раз, считай, тебе повезло. По крайней мере, это не был цветочный горшок!
