воскресенья, понедельники и вторники, и если он хоть раз вытащит своего поросенка, то пусть не трудится даже подходить ко мне. Я не захочу его видеть. Я не намерена соревноваться с его любимой подружкой – пятерней.
– Не могу поверить, что парень удержался после десяти лет приятного злоупотребления самим собой, – сказал Лео с долей иронии.
– Перестань перебивать Ксавьеру, – попросила Марика, – я хочу дослушать историю до конца.
– Я тоже, – сказал Лео. – Мне она нравится, я могу переложить ее на музыку, она уже имеет хороший бит.
Мы все рассмеялись. Это, была весьма забавная идея.
– Ну и вот, – сказала я, – почти с точностью до минуты прошли две недели и зазвонил телефон. Это был он.
– Хэлло, Ксавьера, это Ролло. Помнишь меня? – спросил он.
– Конечно, помню. Как ты себя чувствуешь?
– Могу ли я приехать завтра в два часа дня?
– Это зависит от тебя, – сказала я улыбаясь. – Ты выполнял мои инструкции?
– Клянусь, да. Я даже пытался не трогать его, когда мочился, – проговорил он, стараясь сохранить в голосе дружелюбие и небрежность.
Я поверила ему.
На следующий день звонок раздался ровно в два часа. Насколько же это был другой Ролло! Он явился в голубых в обтяжку брюках и голубом свитере, и я почувствовала, что он сгорает от желания. Он ворвался в комнату и пронесся мимо меня, как сорвавшийся с привязи козел. Он казался уверенным в себе и, едва успев бросить мне «привет», в какие-то десять секунд разделся догола.
– Эй, не спеши, – осадила я его. – Давай сначала немножко подразнимся.
– Подразнимся! Подразнимся? А что это такое, черт побери! Две недели я лез на стенку. Если бы ты только знала, как мне трудно удержать свои руки… И, вероятно, без толку, – сказал он раздраженно.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я.
– Психиатр считает, что из этого ничего не выйдет, – обиженно надув губы, сказал он. – После того как я ему рассказал, как провалился в последний раз после часа бесплодных попыток, он утверждает, что мне никогда не удастся спустить в тебя.
– Послушай, Ролло, давай кончим болтать и приступим к делу.
Я разделась, подошла к нему и проверила его член. Он был даже больше, чем в прошлый раз. Я все прикинула и решила не трогать его руками. Я просто слегка прикоснулась к нему языком и взяла его в рот. Это напоминало сосание горячей сосиски. Я могла чувствовать, как он вибрирует, и в тот момент поняла, что победила. Этот врач-недоносок, возможно, и был большим специалистом по головам, однако по хвостам экспертом была я. Ролло был слишком возбужден для всяких тонкостей, поэтому я только быстро погладила его по животу и внезапно уселась на его член. На этот раз он и не собирался скисать. Я проехалась на нем и раз, и два, и три и могла ощущать, как он сотрясается и дрожит, приближаясь к оргазму. Тогда я легла на него сверху, крепко прижавшись к нему всем телом и раздвинув ноги, чтобы полностью контролировать его. Я прижала его плечи к себе и стала целовать. Его ресницы трепетали, и я ощущала, как внутри него зарождается новое, сильное движение.
– Я чувствую, что во мне тоже зарождается сильное движение, – сказал Лео.
– Ш-ш-ш, Ролло вот-вот должен спустить, – сказала я.
– Слава Богу! – воскликнул Лео.
– Я действительно рада за него, – объявила Марика, тоном школьницы.
– Ролло, действительно, оказался находчивым, – продолжила я рассказ.
– Поздравь меня! – проревел он.
– Поздравляю, – прошептала я.
– После двадцати пяти лет я наконец-то стал мужчиной. Четверть драного века! Догадываешься, что я сделаю первым делом?
– Что?
– Я скажу этому обсосанному психиатру, что он может нацепить презерватив и зае… себя до смерти!
Лео и Марика зашлись смехом – я искусной пантомимой изобразила Ролло в момент его триумфа и была рада, что мой рассказ (наконец-то!) обрел счастливый конец.
Потом Лео и Марика начали возиться на кушетке, и я подумала, что наступил момент завязать более интимные отношения между нами, но нет, через минуту или две обоюдного щекотания они выпрямились, и вместо свинга мы продолжили наши разговоры глубоко за полночь.
Я была возбуждена, однако существует несколько видов интимности, и эта – наша растущая дружба – была вполне достаточной на данный момент.
3. АМСТЕРДАМОЧКИ
Несмотря на мое продолжающееся сексуальное голодание, то, как Лео и Марика включили меня в свою жизнь, действительно заслуживает внимания. На деле, все, касающееся Хоффманов и их друзей, было для меня абсолютно в новинку; они занимались свингом под совершенно другую барабанную дробь, поскольку их философия жизни и любви была полностью противоположна жестким, основывающимся на деньгах реалиям Нью-Йорка. Не было никакой проституции и денежных интересов, только свободный секс, свободная любовь и теплые, заботливые дружественные отношения – без вспышек ревности, попыток командования или же ссор.
Конечно, мой старый образ жизни довлел надо мной, но сейчас я не только не торговала сексом, у меня просто не было никакого секса. Я холостяковала с момента приезда в Амстердам, наполовину чокнулась от желания, и моему состоянию ничуть не помогло посещение в Амстердаме вместе с Лео и Марикой района красных фонарей. Я не скажу, что оно меня возбудило, но то, что оно заставило меня навязчиво думать о сексе, это правда.
Девицы представляли собой причудливое сочетание от пикантных молоденьких особ до старых развалин, причем все они сидели в больших застекленных, расположенных на уровне улицы окнах наподобие манекенов в витринах универмагов. За спиной каждой девицы была почти одинаковая обстановка: опрятно застеленная двуспальная кровать с полотенцем, раковина с рулоном туалетной бумаги и сбоку столик с пакетиком презервативов.
Когда мужчина заходит, девушка задергивает шторы, и они быстро договариваются о цене. И до того, как они приступят к действию, деньги уже в руке у девушки. Затем она ведет клиента в ванную и заставляет его помочиться, прежде чем обследовать его пенис и визуально убедиться, нет ли у него венерического заболевания.
Это напоминает инструктаж по технике безопасности на промышленном предприятии и настолько же романтично. Но девушки эксперты в этом вопросе. Любой мужчина, который имеет жалобы, получает гондон на свой член независимо от того, хочет он этого или нет. И более того, он даже иногда не знает, что гондон надет на него.
Когда девица становится на колени и начинает сосать член клиента – услуга, которая, между прочим, стоит гораздо дороже, чем просто траханье – она уже спрятала у себя во рту презерватив, который затем мастерски надевает на головку члена. С помощью игривых пальчиков, которые, как думает клиент, используются для его возбуждения, она закатывает гондон на стоячий член.
Затем, когда он еще не догадывается, что же происходит, она уже на нем. И только потом, глядя на свой поникший член, он понимает, что был заточен в гондон.
Девушки обслуживают одного клиента в среднем от десяти до пятнадцати минут, а если он задерживается слишком долго, тогда следует вежливый стук в дверь. Еще через три минуты, если он не вышел, следует резкий стук и неприличный возглас. Через пять минут его вышвыривают за дверь с голой задницей с помощью вышибалы или сутенера, который бывает большой женоподобной особой, не
