со всей ясностью увидел то, что происходило с солдатами-муравьями в Черной крепости.
Но того растаптывающего движения, которого он ждал, не последовало. Спустя бесконечно длившуюся секунду Кайл снова убрал руку, и в тот же момент в голове Гартмана исчезло ощущение черного засасывания.
С испуганным вздохом он подался назад и прижал к себе руку, до которой дотронулся Кайл, как будто бы он обжегся.
— Я мог бы сделать это, — сказал Кайл еще раз, — но я этого не сделаю. Я только хотел, чтобы вы это знали, Гартман.
— Как это великодушно! — съязвил Гартман. Но насмешка в его голосе даже и для него самого не звучала убедительно. Он с ужасом неподвижно смотрел на Кайла. Его страх перед мега-воином не стал сильнее или слабее, но, казалось, что он вдруг как-то качественно изменился. Гартман дрожал всем телом.
— Что я должен сделать для того, чтобы вы мне поверили? — тихо спросил Кайл.
Не в силах превозмочь себя, Гартман на два шага отступил от Кайла. Выражение печали во взгляде джереда стало еще более глубоким. Казалось, он понимал, что совершил ошибку.
— Кто вы, Кайл? — тихо спросил Гартман. — Кто такие джереды? Что представляют они из себя в действительности?
И Кайл рассказал ему об этом.
Она в этом никогда не признавалась, но, в общем, Черити была почти рада, что Скаддер и она после их окончательного пробуждения не просто покинули их комнаты и пошли прогуляться по бункеру. Обычной прогулкой назвать это было трудно.
Это будет подобно шоку. Так предупредили их Киас и Стоун, когда они вышли из коридора и стали подниматься вверх на лифте.
В течение последних дней, которые они со Скаддером провели на этой бункерной станции, этот объект стал казаться ей все более призрачным и подозрительным. В огромном, спроектированном более чем на десять тысяч человек подземном городе, почти не осталось людей. В нем никогда не было много жителей: первоначальное число его обитателей в шестьсот мужчин и женщин сократилось до четырехсот, потом — до двухсот, и, наконец, до пятидесяти. Это совсем небольшое количество людей безнадежно затерялось в прямо-таки бесконечных коридорах и холлах, так что появлялось ощущение, что ходишь по гигантскому склепу, который уже давно покинуло какое бы то ни было человеческое существо.
А между тем бункер буквально трещал по швам от бурного течения жизни. Но, в основном, жизнь эта не была человеческой.
Бункером завладели джереды. Только на небольшом участке пути по дороге наверх они встретили десятки муравьев, а также и большое количество других существ, ставших джередами. Некоторые из них были люди. Кое-кто даже носил еще оливково-зеленую униформу бундесвера, но Черити доставало одного- единственного взгляда на их изможденные лица и пустые глаза, чтобы понять, что они только выглядели, как люди. Там были еще и другие существа, среди которых были те, которых Черити до сих пор в своей жизни не видела и, собственно говоря, видеть и не хотела. Она почти с облегчением вздохнула, когда они, наконец, вошли на центральный командный пункт бункера.
Здесь их ждали шесть или восемь джередов и двое мужчин в униформе спящей армии Гартмана. Несколько муравьев усердно возились с какой-то аппаратурой или переговаривались друг с другом своими высокими, щебечущими голосами. Мониторы, стоявшие у стены на огромном письменном столе Крэмера, были подключены друг к другу, так что возникала большая картина, состоявшая из двух десятков отдельных частей. Перед этой картиной стояло небольшого роста существо с огромной лысой головой и с явным интересом ее рассматривало. Черити затаила дыхание, когда ее взгляд упал на эту стену из мониторов.
За стенами бункера стояла ночь, но темноты не было. Небо на севере полыхало темно-красным, кровавым светом, и в этой же стороне горизонта почти через одинаковые промежутки времени возникали ярко-белые вспышки.
— Боже всемогущий! — прошептал Скаддер. — Что это?
Гурк наполовину отвернулся от экрана и с насмешкой поднял на него глаза.
— Хэлло, индио! — радостно сказал он. — Наконец-таки выспался?
Он указал на экран.
— Импозантная картина, не правда ли? Самое интересное ты уже пропустил. Несколько штучек подлетело довольно близко. Я уже начал бояться. Но эта установка действительно неплохая. Правда, я боюсь, что наши новые друзья не особенно хорошо могут с ней обращаться.
Скаддер мрачно посмотрел на карлика.
— О чем, черт возьми, ты вообще говоришь?
— Нас атакуют, — почти беззвучно сказала Черити, подходя к Гурку и с возрастающим ужасом глядя на экран. Картина была отмечена поистине жестокой красотой. Черный и красный цвет смешивались в зловещее, пульсирующее, казалось, живое, сияние. Красный свет, горевший там, за стенами бункера, был отблеском раскаленных скал и горящей земли, и мерцания за горизонтом…
— Не беспокойся, — сказал Стоун, который, казалось, угадал ее мысли. — Это лишь тактические ядерные боеголовки. В основном, они взрываются достаточно высоко в атмосфере, чтобы не причинить вред.
И, словно в подтверждение его слов, по экрану вдруг скользнул тонкий, кроваво-красный луч света, и спустя какую-то долю секунды где-то за горизонтом появилась ярко-белая вспышка.
— Проклятие, Стоун, это атомные бомбы! — сказала Черити с ужасом. — Меня не интересует, малые ли эти бомбы или большие. На нас… нападают!
Стоун равнодушно кивнул.
— А чего вы ожидали? Вы же знаете, где мы находимся. Они пытаются накрыть нас — так же, как это сделал бы и я, если бы знал, где спрятан этот Шайт.
Черити сжала губы. Ей не особенно понравилось то, как Стоун выразил свою мысль, и, судя по его взгляду, это чувство ясно запечатлелось на ее лице.
— Как долго все это уже продолжается? — спросила она сдавленно.
Стоун пожал плечами.
— Три часа. Но я не думаю, чтобы у нас было основание для беспокойства. У них скоро кончатся боеприпасы.
— Как вам пришла в голову эта мысль?
— Очень просто, — ответил Стоун. — Я знаю их боевые возможности. По крайней мере, их большую часть. У них нет атомного и водородного оружия. Не спрашивайте меня, почему. Возможно, это связано с их собственной сверхчувствительностью к радиоактивному излучению.
— Тогда чем же вы сами бомбили Кельн? — спросила Черити.
Стоун вздрогнул, словно она неожиданно ударила его по голени, но тотчас же нашелся.
— Трофейными боеприпасами, — ответил он. — Старыми запасами США и НАТО. Теми, которыми они покрывают нас сейчас. Несколькими старыми крейсерскими ракетами, половина из которых уже больше не функционирует.
Он сделал пренебрежительный жест.
— Поверьте, я знаю, о чем говорю. По моему указанию именно эти боеприпасы разыскивались по всей Земле в течение трех лет. Очень многое из этого мы не нашли. Или они были хорошо спрятаны, или они все израсходованы тогда в бою с моронами.
— Хотелось бы мне вам верить, — пробормотала Черити.
Стоун сделал обиженное лицо.
— Хе! — сказал он. — Вы, вероятно, забыли, что я, как и вы, двумя ногами стою на мишени: нас с вами не разделяет ни один метр.
Он подмигнул ей, и взгляд Черити стал еще мрачнее.
— У меня нашлось бы очень мало причин, чтобы вас обманывать.
Натянутая подбадривающая улыбка появилась на его лице.
