Кайл остался серьезным.
— Вы должны мне это обещать, Гартман.
Гартман кивнул.
— Я обещаю.
— И… — мгновение Кайл колебался, — было бы также лучше, если бы вы убили Нэт и самого себя, если уж это случится. Поверьте мне — лучше смерть, чем то, что вас ожидает, если вы живыми попадете в его власть.
После всего того, что Кайл накануне рассказал ему о Шайтах, Гартман поверил ему на слово. И, несмотря на это, он вдруг сделал гневный жест.
— Вы немного чрезмерно говорите о смерти для человека, которого, по всей вероятности, невозможно убить. Что с вами случилось? Трансмиттер отнял у вас также и ваше мужество?
— Я не знаю, — ответил Кайл. — Чего-то… не хватает. Я не знаю, чего.
— Не хватает? Что это значит?
Лицо Кайла вздрагивало, то ли в ответ на его вопрос, то ли от боли, этого Гартман сказать не мог.
— Я чувствую себя так… будто бы от меня отделена какая-то часть, — сказал он. — Чего-то не хватает. Я не могу сказать, чего именно, но… чего-то нет.
Дверь поднялась, и появилась Нэт. Гартман встретил вестландку не слишком дружелюбно.
— Что, черт побери, означают эти фокусы? — набросился он на нее. — Ты с ума сошла?
Нэт заморгала в замешательстве.
— Со мной ничего не случилось. Но приятно сознавать, что есть кто-то, кто о тебе беспокоится.
— Так я и делал, — прошипел Гартман. Он сам понимал, что тон его был совершенно неуместен. Но то, что выплеснулось на Нэт, было, скорее всего, страхом, которым наполнили его слова Кайла.
К его удивлению, она не реагировала на его слова с раздражением, а была лишь только в еще большем замешательстве.
— Там, снаружи, ничего нет, — сказала она. — Только небольшой проход и что-то вроде колодца. Никаких муравьев нет.
Она пожала плечами.
— Я, конечно же, могу ошибиться, но я почти уверена в том, что во всем этом сооружении нет ни души, — Нэт снова опустила взгляд на Кайла. — Как он?
Кайл снова закрыл глаза и притворился, что он без сознания. А может быть, он действительно потерял сознание. Разговор очень утомил его.
— Без изменений, — сказал Гартман. — Ты уверена, что поблизости нет никого из моронов?
— Нет, не уверена, — ответила Нэт. — Но посмотри вокруг! И если это сооружение не отключено, тогда я вообще не понимаю, что под этим можно понимать.
Гартман ничего не сказал, но про себя он согласился с ней. В этом сооружении находилось бесчисленное количество странных по своей конфигурации машин, но, насколько он мог это понять, ни одна из них не работала. Единственным источником освещения был кроваво-красный мерцающий свет, пробивавшийся вверх из колодца. И они не слышали ни единого звука. До сих пор они исходили из того, что все эти приборы каким-то образом пострадали из-за катастрофы на Северном полюсе, но это должно было быть совсем не так. Они не были уверены в том, что вообще по-прежнему находятся вблизи Северного полюса — в сущности, они даже не знали, находятся ли они вообще на Земле.
Воображению Гартмана представилась страшная картина: он увидел заброшенную космическую станцию на каком-то пустынном метеорите, служившую только для того, чтобы посадить Шайта на борт ожидаемого космического корабля, а потом навсегда покинутую, чтобы теперь уже вечно блуждать в космосе.
— Хорошо, — сказал он, — пошли!
Они подняли Кайла и понесли его. Мега-воин все еще не приходил в себя. Нэт открыла дверь. За ней находился небольшой, обшитый металлом проход, едва ли в десять метров длиной, выходившей в круговой колодец диаметром, возможно, в пять метров. Все в точности совпадало с описанием Нэт. Вероятно, это был подъемный колодец.
Гартман нагнулся вперед и с содроганием заглянул в черную глубину, зиявшую под ним. Оттуда едва доходил бледный, красноватый свет. Он осторожно положил Кайла на пол, поискал возле себя, на покрытой металлом стене, точку опоры и наклонился, насколько мог, чтобы посмотреть вверх.
В середине колодца висел тонкий, серебристый трос, исчезавший в красноватом тумане неизвестно на какой высоте. При нормальных обстоятельствах Гартману даже не пришла бы в голову мысль о возможности подняться по нему: ведь он не имел никакого представления о том, какой длины этот трос. Но сейчас обстоятельства были далеко не нормальными. Они достаточно хорошо обследовали зал, чтобы понять, что никакого другого выхода здесь не было.
— Ну ладно, — пробормотал он, сильным рывком подаваясь назад в проход, — попробуем.
Нэт вытаращила глаза.
— Что попробуем?
Гартман движением головы указал сначала на Кайла, потом — на трос.
— Ведь ты же хорошо умеешь карабкаться, не так ли?
Глаза Нэт еще больше расширились.
— Ты с ума сошел? Ты просто шутишь!
— Нисколько, — ответил Гартман, — или, может быть, у тебя есть другие предложения?
ГЛАВА 8
Ничего не изменилось с тех пор, когда Черити была здесь в последний раз. Помещение все еще находилось в том же самом совершенно опустошенном состоянии, в которое привело его наступление джередов. Кушетки разбросаны и поломаны, простыни и подушки разорваны в клочья, контрольные приборы на консолях разбиты, а большие, зеркальные с одной стороны окна в боковых стенах были все в трещинах. Но о существовании трех рядов узких нар Черити вспомнить не могла. Они сохранились целыми и невредимыми так же, как и лежавшие на них люди.
— Не радуйтесь слишком рано, капитан Лейрд, — сказал Стоун, вероятно, неправильно истолковав ее молчание. — Немногие из них снова когда-нибудь проснутся. И если они даже и проснутся, то будут развалинами, духовно и физически. Не зря джереды пощадили этих людей.
— Собственно говоря, мне трудно представить себя духовной развалиной, — обиженно сказал Харрис.
— В вашем случае было нечто другое, — ответил Стоун. — Контрольный компьютер показал разрушенную альфа-волну. Отклонение возникло в приборе, а не в вашем мозгу.
Харрис закатил глаза, пока они не стали косить, и начал дурачиться.
— Да-да-да, — стал запинаться он, — я-я-я ч-ч-чувствую с-с-себя у-у-уже с-с-снова очень хорошо.
Скаддер засмеялся, в то время как на лице Стоуна появилось сердитое выражение.
— Оставьте эту чушь! — резко сказал он. — У нас мало времени для дурачеств.
Черити была согласна со Стоуном, однако она дружески улыбнулась Харрису, прежде чем снова повернулась к спящим фигурам.
Скаддер, Стоун, Харрис и она были не единственными посетителями этой анабиозной камеры. Между лежащими сновали тощие четырехрукие фигуры джередов; одни — явно бесцельно, у других имелись небольшие, выглядевшие очень сложными приборы, с которыми они время от времени склонялись над спящим, третьи возились с одним из небольших компьютеров возле постелей. Это зрелище вызывало у Черити отвращение, которое она не в силах была преодолеть. Стоун ей объяснил, чем занимались здесь джереды: они исследовали спящую армию Гартмана, чтобы, по возможности, разбудить хотя бы одного или двух спящих. В душе Черити все восставало против этого зрелища. Оно просто казалось ей фальшивым:
