— Ну, как дела?
— Дела, — ошеломленно повторил Керис.
Вдруг Джоанна вспомнила, как Магистр Магус рассказывал о заведенном в Башне порядке — каждую неделю отряд часовых сменяется полностью. А поскольку черные плащи скрывали облачение гвардейцев регента, было неудивительно, что этот человек принял их за стражников очередной смены. Но затем он понял свое заблуждение.
— Вы от регента, да? — нахмурился он.
Пелла даже рот открыла, недоумевая, откуда же они могли так оперативно разузнать все это. Может, они опознали в ней жену Фароса?
— Да, — нашелся Керис. — И прибыли мы сюда для того, чтобы…
— Так люди регента тоже участвуют в поисках?
— В поисках? — брякнула Джоанна.
Стражник сплюнул с досады, и его плевок тут заблестел на припорошенной снегом земле, превращаясь в ледышку.
— Ну как же, пробормотал он. — Этот чертов колдун смотался.
— Конечно, он направился в Кимил, — убежденно говорила Джоанна, правя конем и поглядывая время от времени по сторонам, где пейзаж был одинаковым на десятки миль, те же склоны холмов, покрытые побуревшей от морозов травой. А стоило оглянуться назад, как взгляд невольно упирался в Башню Тишины. Временами налетал колючий ветер. Темнота быстро сгущалась, ночь была близка.
— Ты что, рехнулась? — взвился Керис. — Они как раз там и бросятся искать его. Я уверен, что инквизиторы обыщут каждый дом.
— Может быть, завтра. Конечно, людей у них много, но и их силы тоже не бесчисленны. Готова поклясться чем угодно, что они сейчас будут рыскать по ближайшим холмам и по дорогам, что ведут к северу.
Керис задумался, и Джоанна поняла, что послушник вспоминает, с каким потрясающим умением Виндроуз умеет прятаться и запутывать свои следы. Пусть даже он и сошел с ума, но инстинкт самосохранение в любом случае должен сработать отменно. Сама Джоанна с трудом удерживалась, чтобы там, в Воротах Башни не расхохотаться во все горло, ведь все их усилия, как оказалось, были тщетны. Но кто мог предугадать такой поворот событий? Керис же, вне всякого сомнения, был дико разгневан, Антриг в очередной раз провел не только стражу Башни, но, выходит, и их троих тоже.
— Мне кажется, он будет выжидать наступления ночи, — наконец прервал Керис свои размышления, — ведь в Кимиле есть люди, которые узнают его сразу, даже несмотря на его идиотские очки, если он, конечно, все еще их носит. Хотя я просто ума не приложу, каким образом он собирается проникнуть в город. Но вот что мне интересно узнать, каким это образом он умудрился проскочить и мимо печати, которая висит на двери Башни…
Керис слегка пришпорил лошадь, и она понеслась рысью вперед. Его спутницы последовали примеру внука архимага. Джоанна с тоской подумала, что завтра на ее теле будут новые синяки и ссадины от верховой езды, которые дополнят те, что появились после четырех дней путешествия в карете. Насколько она помнила, последний раз ей пришлось ездить на лошади в пятнадцатилетнем возрасте, да и то была пони.
Когда Башня скрылась из виду, Пелла повернула свою лошадь к поместью, к Ларкмору. Она заметила, что ее дальнейшее пребывание в компании Кериса и Джоанны будет только связывать им руки, к тому же ей не стоит навлекать на себя излишние подозрения. К тому же принцесса могла сослужить куда большую службу, если по возвращении в свою резиденцию напичкала бы слуг ложной информацией о всех встреченных ею по пути незнакомцах, ведь рано или поздно инквизиторы явятся в поместье и начнут расспрашивать все до мелочей. Керис же, когда они находились возле Башни, не поленился обойти по периметру опоясывавшую Башню ограду и, как ни странно, не сумел обнаружить следов. Трава, смерзшаяся от заморозков, представляла собой отличную гладкую поверхность, которая при прикосновении ноги немедленно несла на себе отпечаток. Так что если бы Антриг прошел там, проследить его маршрут было бы легче легкого. Но все оставленные возле Башни следы принадлежали только стражникам, которые с ног сбились, разыскивая как сквозь землю провалившегося пленника.
— Послушай, а тебе не кажется, что история с его исчезновением, это просто уловка, чтобы сбить нас со следа? — вдруг спросила обеспокоенно Джоанна. — Стражники сказали, что он вдруг взял, да исчез сам собой. Сидел сидел прикованным к стене, а потом пропал. Говорят, даже наручники не были повреждены. А вдруг его просто втихую убили, а потом подняли шум, чтобы сбить с толку членов Совета Кудесников, которые не были заинтересованы в его смерти?
— Весь Совет разбежался, кто куда, — возразил Керис, — готов поспорить на что угодно, что Епископ, эта Герда, с точностью до минуты знала, когда удрал из города последний кудесник. Епископ города Ангельской Руки наверняка передал ей эти сведения по голубиной почте. Они могли просто перерезать горло Антрига на этой неделе в любое время.
— Может, это они и сделали, — вздохнула Джоанна.
— Но тогда к чему вся эта наша суета? И там, в Башне, я заметил, что начальник караула был по- настоящему разъярен, — тут Керис понизил голос. — Не могу сказать, что он виноват в этом.
Тут внук архимага стал посматривать на землю, все еще надеясь углядеть след сбежавшего Виндроуза.
— Они сказали, что Антриг был босой, — нарушил тишину Керис, причем его голос звучал несколько сварливо. — Иногда он наворачивал на ноги какие-то тряпки для тепла, но на цепи, естественно, не слишком расходишься. Он знает эти холмы, как свои пять пальцев, ведь он тут целых восемь лет прожил у Сураклина. Но если брать в расчет его теперешнее состояние, далеко он не мог уйти. Ему нужна еда, ему нужно укрытие, и причем до наступления ночи. Кстати, снова собирается дождь со снегом. Ему не пережить этой непогоды.
— Он должен пережить ее, — пронеслось в сознании девушки.
Она и так была радостно удивлена, что Антриг сумел удрать из темницы, — он просто обязан выжить. А мы должны найти его перед тем, как его найдут инквизиторы, послушники Церкви или Совета Кудесников.
Тут девушка подумала, какие чувства может испытывать лично к ней волшебник после того, как она предала его. Но его личные симпатии и антипатии не должны помешать ему присоединиться к Джоанне и Керису, чтобы все-таки изловить и уничтожить Сураклина. К тому же Антриг сам должен быть заинтересован в объединении их усилий на этот счет. Но, с другой стороны, именно Джоанна обрекла его, хоть и не по своей воле, на мучения в Башне и пытки инквизиторов.
Но тут девушка подумала, что хорошего без плохого не бывает, по крайней мере, они теперь знают, что Антриг все-таки жив. Он наверняка находится где-то поблизости. Тем временем темнота все сгущалась и сгущалась, ветер завывал сильнее и сильнее. Да и температура тоже падала.
— Мне кажется, — подал голос Керис, что он сначала пойдет на север, потом опишет большую дугу.
Тем временем они неожиданно обнаружили, что находятся в нескольких сотнях метров от стен Кимила. Джоанна вспомнила, что летом тут были болота и сенокосные угодья. Теперь все превратилось в сплошную равнину, скованную морозом и припорошенную снегом.
— Они ищут Антрига на дороге в город Ангельской Руки, а она ведет на северо-восток, — продолжал Керис задумчиво. — Потом, конечно, они обыскивают каменную дорогу, что ведет к самой Башне. Скорее всего, ему придется пробираться через болота, но нужно быть безумцем, чтобы решиться на такое, ведь болота никогда не замерзают, только провалишься, как сразу и утонешь.
— Но он и так безумен, — напомнила ему Джоанна, к тому же отчаяние способно толкнуть на какой угодно поступок.
— Он безумен, но не туп. Если он промокнет, то к утру он точно окочурится.
Джоанна, содрогнувшись, сунула свои обтянутые кожаными перчатками руки себе под мышки, чтобы хоть немного согреть их. Впереди высились стены города, в котором можно было найти тепло, и, что тоже важно, пищу.
Возле громадных стен громоздились беспорядочно убогие домишки предместья. Где-то оранжевым
