тем, что не умаляют достоинства нашей семьи!
Он велел слугам принести разные безделушки и отдать Цзя Хуаню. Затем, погладив мальчика по голове, Цзя Шэ сказал:
– Продолжай в том же духе, и ты в будущем займешь высокое положение, как некогда наши предки!
Цзя Чжэн махнул рукой:
– Это все пустые слова! Какое отношение имеют стихи к будущему?
Он наполнил кубок вином, и игра продолжалась.
Вскоре матушка Цзя сказала мужчинам:
– Ладно, можете идти! Вас наверняка заждались, а пренебрегать друзьями нельзя. Да и время позднее, так что идите, пусть теперь барышни повеселятся.
Первым из-за стола встал Цзя Чжэн. Ему на прощание поднесли кубок вина, после чего в сопровождении сыновей и племянников он удалился.
Если хотите узнать, чем окончился праздник, прочтите следующую главу.
Глава семьдесят шестая
Итак, после ухода мужчин матушка Цзя распорядилась убрать ширму, отделявшую мужской стол от женского, а служанки расставили фрукты и принесли чистые кубки и палочки для еды.
Все оделись потеплее, выпили чаю и сели кружком. Баочай и ее младшая сестра незаметно ушли, и матушка Цзя поняла, что они решили продолжать праздник у себя дома. Не было также Ли Вань и Фэнцзе. Их очень недоставало, и все погрустнели. Куда девалось прежнее веселье!
Матушка Цзя обратилась к госпоже Ван:
– В прошлом году наши мужчины находились в отъезде и мы приглашали твою сестру Сюэ вместе с нами любоваться луной. Было шумно и весело, и все мы немножко грустили, что с нами нет наших мужчин, что жены разлучены с мужьями, матери – с сыновьями. В нынешнем году муж твой дома, и, казалось бы, нужно радоваться; но мы не можем теперь пригласить твою сестру с дочерью. В доме у нее прибавилось два человека, и ей нельзя их оставить. Фэнцзе, как нарочно, болеет. А у нее шуток и смеха на десятерых хватило бы… Поистине все в Поднебесной не так, как хочется!
Матушка Цзя вздохнула и приказала наполнить большой кубок подогретым вином.
– Хорошо, что сейчас матери с детьми вместе, – промолвила госпожа Ван. – В прошлые годы за столом бывало много гостей, зато в нынешнем – собрались наши самые близкие родственники.
– Это настоящая радость, – улыбнулась матушка Цзя, – вот я и хочу выпить из большого кубка. И вы замените свои кубки на большие!
Пришлось последовать примеру матушки Цзя, хотя от вина все уже чувствовали некоторую вялость. Да и время было позднее.
Затем матушка Цзя распорядилась постелить на крыльце матрац, принести лунных лепешек, арбузов, фруктов и разрешила служанкам тоже любоваться луной. А луна к этому времени была близка к зениту и казалась особенно яркой.
– Какая красота! – воскликнула матушка Цзя. – Послушать бы сейчас флейту! – И она приказала позвать музыкантш, заметив при этом: – Громкая музыка лишена всякой прелести, ее лучше слушать издали.
Вдруг матушка Цзя увидела, что к госпоже Син обратилась ее служанка, и спросила:
– Что-нибудь случилось?
– Старший господин Цзя Шэ споткнулся о камень и вывихнул ногу, – ответила госпожа Син.
Матушка Цзя послала служанок узнать, как себя чувствует Цзя Шэ, а госпоже Син велела идти домой, сказав:
– Пусть жена Цзя Чжэня ее проводит. Я тоже скоро пойду спать.
– Я не поеду домой, – с улыбкой произнесла госпожа Ю, привстав с места, – если позволите, всю ночь проведу с вами!
– Так не годится, – возразила матушка Цзя. – Вы с Цзя Чжэнем еще молоды и в нынешнюю ночь должны быть вместе. Зачем же я буду разлучать вас?
– Ну что вы, бабушка, – краснея, ответила госпожа Ю. – Разве мы молодые? Скоро двадцать лет как женаты, каждому без малого сорок. К тому же у нас еще не окончился траур. Поэтому самое лучшее мне побыть эту ночь у вас.
– Ты, пожалуй, права, – согласилась матушка Цзя. – Совсем забыла, что у вас траур. Ведь почти два года прошло, как скончался твой свекор! И как это я запамятовала! Меня надо оштрафовать на большой кубок! Ладно, оставайся со мной!
Госпожа Ю дала наставление жене Цзя Жуна, и та пошла провожать госпожу Син. Но о том, как они сели в коляски и уехали, мы рассказывать не будем.
Между тем матушка Цзя и все остальные полюбовались коричными цветами, выпили еще вина и завели разговор. Неожиданно у стены, под коричным деревом, будто всхлипывая, заиграла флейта. В эту ясную лунную ночь нарушившие тишину нежные звуки флейты словно унесли с собой горести и печали. Все слушали, затаив дыхание, и не сразу пришли в себя, когда музыка смолкла. А потом стали выражать свое восхищение и снова наполнили кубки.
– Вам и в самом деле музыка доставила удовольствие? – с улыбкой спрашивала матушка Цзя.
– Еще бы! – дружно ответили ей. – Мы очень вам благодарны!..
– А сыграй они мелодию попротяжней, было бы совсем замечательно, – сказала матушка Цзя.
Она приказала налить кубок вина и отнести музыкантше.
Вернулись служанки, которых послали справиться о здоровье Цзя Шэ, и доложили:
– Нога у старшего господина хоть и распухла, но ничего опасного нет. Приложили лекарство, и боль поутихла.
Матушка Цзя со вздохом сказала:
– А еще говорят, будто одних я больше люблю, других – меньше. Но я обо всех забочусь и волнуюсь из-за каждого пустяка.
Пришла Юаньян. Принесла капор и плащ и обратилась к матушке Цзя:
– Уже поздно, госпожа! Выпала роса, и вы можете простудиться. Пора собираться домой, отдыхать.
– Веселье в самом разгаре, а ты увести меня хочешь! – отмахнулась матушка Цзя. – Что я, пьяна? Вот назло не уйду до рассвета!
Она приказала налить ей вина, надела капор, накинула плащ и поднесла кубок к губам. Выпили и остальные. Шуткам не было конца. То и дело раздавался смех.
Но вот опять зазвучала флейта – скорбно, протяжно. Все притихли. Неизбывная грусть охватила матушку Цзя. Ее никак нельзя было развеселить. Наконец приказали подать еще вина и прекратить музыку.
– Можно я расскажу одну забавную историю? – спросила госпожа Ю.
– Рассказывай, – разрешила матушка Цзя, заставив себя улыбнуться.
– В одной семье было четыре сына, – начала госпожа Ю. – Старший – одноглазый, второй –
