– Как поживает ваша почтенная матушка?
Баоюй тем временем подошел к Дайжу, поклонился. Цзя Чжэн попросил Дайжу сесть и лишь после этого сел сам.
– Я хочу вас кое о чем попросить, потому и приехал вместе с сыном, – начал он. – Мальчик вырос и должен готовиться к государственным экзаменам, дабы в будущем добиться высокого положения и славы. Дома – одно баловство. Единственное, чем он занимается, – это сочиняет стихи, дело малополезное, да и сами по себе стихи несерьезные: про облака, росу и луну. В жизни это не пригодится.
– Мальчик не только красивый, но и умный, почему же не учится, а увлекается ребяческими забавами? – сокрушенно покачал головой Дайжу. – Стихами, конечно, заниматься не вредно, но после того, как постигнешь остальные науки.
– Совершенно с вами согласен, – промолвил Цзя Чжэн. – Потому прошу вас отныне заставлять его побольше читать, учить наизусть канонические книги и писать сочинения. Будет лениться – строго его наказывайте. Это пойдет ему только на пользу. По крайней мере не зря проживет жизнь.
Цзя Чжэн встал, поклонился Дайжу, поговорил с ним еще немного и попрощался. Дайжу проводил его до ворот и попросил передать старой госпоже пожелания здоровья. Цзя Чжэн сказал, что непременно передаст, и уехал. Когда Дайжу вернулся, Баоюй сидел возле окна в юго-западном углу комнаты, а перед ним на столе лежали две стопки книг и тетрадки с сочинениями. Бумагу, тушь, кисти и тушечницу он велел Бэймину убрать в ящик.
– Я слышал, Баоюй, ты болел, – обратился к юноше Дайжу. – Как сейчас себя чувствуешь?
– Хорошо, – вставая, ответил Баоюй.
– Тогда приступим к занятиям, – заявил Дайжу. – Учись усердно! Тогда оправдаешь надежды отца, станешь настоящим человеком. Начнем с пройденного. Каждое утро, до завтрака, будешь читать канонические книги, после завтрака – писать сочинение, в полдень толковать прочитанные тексты и несколько раз повторять их вслух.
– Слушаюсь, – ответил Баоюй, снова сел, огляделся. Ни Цзинь Жуна, ни других его сверстников не было. Баоюй увидел каких-то незнакомых мальчиков, маленьких и очень невоспитанных. Баоюй вспомнил о Цинь Чжуне и загрустил. С ним, по крайней мере, можно было делиться своими сокровенными мыслями.
От чтения Баоюя оторвал голос Дайжу:
– Сегодня можешь уйти пораньше! Толкованием текстов займемся завтра. Ты мальчик способный, вот и подготовь две главы. Я посмотрю, что ты знаешь, достиг ли каких-нибудь успехов за последнее время.
Слова учителя привели Баоюя в волнение.
Если хотите узнать, как прошел следующий день Баоюя в школе, прочтите следующую главу.
Глава восемьдесят вторая
Итак, Баоюй возвратился из школы и первым долгом навестил матушку Цзя.
– Вот и хорошо! – с улыбкой промолвила старая госпожа. – Наконец-то дикого коня обуздали! Иди повидайся с отцом, а потом можешь гулять!
Баоюй поддакнул и отправился к Цзя Чжэну.
– Уже окончились занятия? – удивленно спросил Цзя Чжэн. – А задание тебе учитель дал?
– Дал, – ответил Баоюй. – Утром буду читать канонические книги, после завтрака – писать сочинение, в полдень – заниматься толкованием текстов и читать их вслух.
– Сходи к бабушке, побудь с ней немного, – велел отец. – И хорошенько запомни: прежде всего дело, а потом забавы. Спать ложись и вставай пораньше. И не пропускай занятий! Понял?
Баоюй почтительно поддакнул и вышел. Он навестил госпожу Ван, потом матушку Цзя и поспешил в сад, досадуя, что не может сразу перенестись в павильон Реки Сяосян.
Добравшись наконец до павильона, он, едва переступив порог, рассмеялся и захлопал в ладоши:
– А вот и я!
Дайюй вздрогнула от неожиданности. Цзыцзюань поспешила откинуть дверную занавеску, и Баоюй вошел.
– Говорят, ты сегодня отправился в школу, – промолвила Дайюй, – почему же так рано вернулся?
– Представь! – вскричал Баоюй. – Отец велит мне посещать школу! Насилу дождался, пока отпустили, думал, уже никогда не увижусь с тобой! А сейчас будто заново родился. Недаром древние говорили: «В разлуке день кажется годом».
– Родителей навестил? – спросила Дайюй.
– Навестил.
– А сестер?
– Еще не успел.
– Сейчас же отправляйся к сестрам!
– Не хочется, – заявил Баоюй. – Давай лучше поговорим. Отец велел рано ложиться и рано вставать. Так что сестер я навещу завтра.
– Можно и поговорить, – согласилась Дайюй, – только лучше тебе сейчас отдохнуть.
– Я не устал, – возразил Баоюй. – Не гони меня. Мне очень грустно. А с тобой я немного рассеюсь.
Дайюй тихонько рассмеялась и приказала Цзыцзюань:
– Завари для второго господина моего любимого чаю «колодец дракона». Второй господин нынче не бездельничал, как обычно, а в школу ходил.
Цзыцзюань с улыбкой отсыпала чая и велела девочкам-служанкам заварить.
– Не вспоминай о занятиях, – попросил девушку Баоюй. – Надоели мне эти каноны, слышать о них не могу. Особенно о восьмичленных! С их помощью только и можно, что добиться славы да высокой должности. Зачем же говорить, что они развивают глубокие мысли древних мудрецов! Даже лучшие из таких сочинений представляют собой не что иное, как сваленные в кучу цитаты из древних книг. А в некоторых, с позволения сказать, ученых трактатах вообще ничего не найдешь кроме нелепостей! Но отец строго-настрого приказал мне учить всю эту чушь, и я не смею ослушаться.
– Девушкам все это не нужно, – заметила Дайюй, – но в детстве, когда моим учителем был Цзя Юйцунь, я читала подобные сочинения. Встречаются среди них и интересные – глубокие по содержанию и свежие по мысли. Я не очень-то в них разбиралась, но не отвергала. И тебе не советую. Подумай о будущем. Ты непременно должен добиться высокого положения.
Баоюй был неприятно удивлен. Прежде Дайюй, в отличие от других, ничего подобного не говорила. Откуда у нее эти честолюбивые помыслы? Но спорить с ней Баоюй не стал, лишь усмехнулся.
Пришли Цзыцзюань и Цювэнь. Цювэнь сказала:
– Сестра Сижэнь послала меня за ним к старой госпоже, а он, оказывается, вот где.
– Мы только что заварили чай, – ответила Цзыцзюань, – пусть господин выпьет чашечку, а потом идет.
