неисчерпаем. Не дойди я до твоих ворот, мне грозила бы опасность еще долго терпеть насмешки тех, кто изучает великий путь.
Северный Океан Жо сказал:
— С Лягушкой из колодца не толкуй о море{3} — [ее] предел лишь скважина. С букашкой не толкуй о зиме — [она] знает лишь [свое] время года. С ограниченным человеком не толкуй о пути, [он] связан [тем, чему его] обучили. Ныне, покинув [свои] берега, ты полюбовался великим океаном и понял свое ничтожество, [значит], с тобой можно поговорить о великом законе. В Поднебесной нет большего водного [пространства], чем океан. В него устремляется тьма потоков — неведомо, когда остановятся, — а [он] не переполняется. Из него вытекает [пучина] Задние Ворота — неведомо, когда иссякнет, а [он] не осушается. [Океан] не меняется ни весной, ни осенью, не знает ни наводнений, ни засухи. Даже измерить нельзя, насколько он превосходит реки и потоки. Но все равно я никогда не считал себя огромным.
Сам [я] сравнивал себя с небом и землей, с [силами] жара и холода, от которых получал эфир, и рядом с небом и землей я [оказался] подобным камешку или деревцу на огромной горе. Увидев [себя] малым среди существующего, как мог [я] считать себя большим? Четыре моря в пространстве между небом и землей не походят ли на впадины от камней посреди большого болота? А Срединные царства в центре [четырех] морей не походят ли на зернышко в большом амбаре? Называя вещи, говорили: их тьма, к человеку же относили одно [название]. Людей всего девять областей, но [куда бы ни] проникали корабли и повозки, среди тех, кто питается зерном, человек был лишь одной [частью].
В сравнении с тьмой вещей не подобен ли человек кончику волоска на конской шкуре?{4} Вот к чему сводится все [значение] деяний пяти предков, борьбы царей трех династий, забот милосердных и хлопот служилых мужей. Вот почему [лишь] хвастовством [можно] считать и славу Старшего Ровного, отказавшегося от престола, и многознание Конфуция, [толковавшего] обо всем в речах. Не так ли и ты недавно хвастался массой [своих] вод?
— В таком случае, — спросил Дядя Реки, — можно ли [считать] небо и землю [самым] большим, а кончик волоска [самым] малым?
— Нет! — ответил Северный Океан Жо. — Ведь время бесконечно{5}, качества вещей безграничны{6}, в [их] участи нет постоянства, ни в конце, ни в начале не бывает одного и того же. Поэтому-то [обладающие] глубокими познаниями наблюдают и за близким и за далеким; маленькое [для них] — не мало, большое — не велико; [так] узнают, что качества бесконечны. Доказательств ищут и в современности, и в древности; древними не тяготятся, [хотя они] и отдаленные; [современные] собирают, не становясь на цыпочки; [так] узнают, что время бесконечно. Изучают пустое и полное; обретя, не радуются; утратив, не печалятся; [так] узнают, что в участи нет постоянства. Видя [жизнь как] ровную дорогу, не радуются при рождении и не считают бедой смерть; [так] узнают, что ни з конце, ни в начале не бывает одного и того же. Считают, что познанного человеком меньше, чем непознанного; что время его жизни не столь долгое, как время до его рождения. [Если] с помощью столь малого пытаются познать до конца столь крупное, то впадают в заблуждение и не могут удовлетвориться. Отсюда видно, достаточно ли познать кончик волоска, чтобы определить мельчайший зародыш, достаточно ли познать небо и землю, чтобы исчерпать величайшее пространство?!
— Верно ли говорят все те в мире, кто рассуждает: «Мельчайшая сущность не обладает формой, величайшее нельзя охватить»? — спросил повелитель Реки.
— Ведь [тот, кто], исходя из мельчайшего, взглянет на величайшее, — [его] не исчерпает, — ответил Северный Океан Жо, — [тот, кто], исходя из величайшего, взглянет на мельчайшее, [его] не разглядит. Ведь мельчайшее семя — это ничтожнейшее в малом; величайшее — это огромное в большом. Бывают случаи, когда различить [их] легко, ибо мелкие и крупные ограничиваются формой. Не обладающие формой не поддаются разделению для счета: то, что нельзя охватить, не исчерпаешь в цифровой оценке. Крупнейшие из вещей можно выразить в словах; мельчайшие из вещей можно постичь мыслью. То, что нельзя ни выразить в словах, ни постичь мыслью, не зависит от [величины] крупной или мелкой. Поэтому- то большой человек не стремится причинить вреда людям, [но и] не проявляет излишней [своей] благосклонностям и милосердия. Не действует ради выгоды [и] не презирает раба у ворот. Не сутяжничает из-за имущества и товаров, [но и] не кичится, уступая или [от них] отказываясь. В делах не прибегает к чужой [помощи, и] не кичится тем, что кормится [собственными] силами, не презирает жадных и алчных. В своих поступках отличается от [людей] пошлых [и] не кичится таким отличием. Следуя за толпой, не презирает говорунов и льстецов. Ранги и жалованье в мире не считает достойным поощрением; казни и позор не считает постыдными. Знает, что нельзя [точно] отделить правильное от неправильного, нельзя [точно] отличить малое от большого. [Я] слышал, что человек, [постигший] путь, остается неизвестным; что обладающий высшими свойствами [ничего] не обретает; что у великого человека нет самого себя — [таков] высший предел в ограничении [своей] доли.
— [Если не различать]: вещи ни по внешнему, ни по внутреннему, как же отделить благородных от презренных, как же отличить больших от малых? — спросил повелитель Реки.
— [Если] судить исходя из пути, — ответил Северный ОкеанЖо, — нет вещей благородных, нет презренных{7}. [Если] судить исходя из вещей, [то они] самих себя ценят, а других презирают. [Если] судить исходя из людских обычаев, [то] от самого [человека] не зависит, [быть ему] благородным или презренным.. [Если] судить исходя из принятых различий и называть большими тех, кого считают большими, то [вся] тьма вещей окажется большой; [если] называть малыми тех, кого считают малыми, то [вся} тьма вещей окажется малой. [Так] узнаешь, что небо и земля — зернышко; [так] узнаешь, что кончик волоска — холм или гора. Так сравнивают по относительной величине. [Если] судить исходя из заслуг и называть заслуженными тех, у кого признают заслуги, то у [всей] тьмы вещей окажутся заслуги; [если] отрицать заслуги тех, у кого их отрицают, то у [всей тьмы] вещей [заслуг] не окажется. [Так], узнав, что Восток и Запад друг другу противоположны, но что ни тот ни другой отрицать нельзя, [можно] определить роль [каждого как] части. [Если] судить исходя из интересов [каждого] и одобрять тех, кого одобряют, то всю тьму вещей придется одобрить; [если] осуждать тех, кого осуждают, то всю тьму вещей придется осудить. [Так], узнав, что Высочайший и Разрывающий на Части каждый себя одобрял, но один другого порицал, [можно] увидеть, как властвовали [собственные] интересы. В старину Высочайший и Ограждающий уступили трон и остались предками, а Куай{8} уступил трон и погиб. Испытующий и Воинственный боролись и стали царями, а Бэйгун боролся и погиб. Отсюда видно, что обычай — уступать [трон] или бороться [за него], поведение Высочайшего или Разрывающего на Части нельзя принимать за [нечто] постоянное, [они] бывали то благородными, то презренными. Балкой можно протаранить городскую стену, но нельзя заткнуть нору — [таково] различие в орудиях. Рыжий Быстроногий и Рыжий Черногривый пробегали в день по тысячи лиу [но] мышей ловили бы хуже, чем дикая кошка, — [таково] различие в способностях. Сова и филин по ночам ловят блох, различают кончик волоска, а днем таращат глаза и не замечают даже гору, — [таково] различие в [природных] характерах. Поэтому и говорится: «Утверждать истинное и отрицать ложное, утверждать порядок и отрицать смуту — значит не понимать закона неба и земли, [природного] характера [всей] тьмы вещей». Ведь это то же самое, что утверждать небо и отрицать землю, утверждать [силу} холода и отрицать [силу] жара, — ясно, что это не годится. И все же [об этом] толкуют, не переставая, [если] не дураки, так лгуны. Предки и цари по-разному передавали власть; при трех династиях по-разному наследовали власть. Того, кто отличался от [своих] современников, кто шел против обычаев, называли узурпатором; того, кто не отличался от современников, кто следовал обычаям, называли поборником справедливости. Помолчал бы [ты], Дядя Реки! Откуда тебе знать, где ворота благородного, а где — презренного, где дома малых, а где — великих!
— Что же мне в таком случае делать, а чего не делать? — спросил Дядя Реки. — Принимать или отказываться? Добиваться или отступать? Как же мне, в конце концов, быть?
— Что такое благородный? Что такое презренный? [Если] судить исходя из пути, назову это [лишь] развитием противоположностей, — ответил Северный Океан Жо. — Не упрямься в своих мыслях, [они] большое препятствие для пути. Что такое малые? Что такое великие? Это назову [лишь] благодарностью за дары <природы>. Не действуй всегда одинаково, разойдешься с путем. [Будь] суров подобно [такому] государю в царстве, который не знает личного пристрастия. [Будь] удовлетворен подобно богу Земли во
