несколько человек держали его. Когда он падал в море, мы вытаскивали его. Так он держался подальше от винтов и не было необходимости останавливать двигатель. Кроме того, таким способом лодка сохраняла маневренность.
Как только наступал день, первый был уже на доске, остальные ждали очереди. Конечно, мы наглотались соленой воды, потому что ни один из нас не был специалистом в серфинге, а большинство видели его только в кино. Однако даже когда погода стала портиться, команда не могла удержаться от любимого развлечения. Признаюсь, многие сильно поцарапали ноги, карабкаясь на доску или соскальзывая с нее, но это никого не пугало. Никто не простудился, наоборот, все как будто получили новую жизнь. Едва ли кто-нибудь спал внизу, воздух там был слишком зловонным и влажным. Кроме того, там стояла жара. Люди укладывались на одеялах и подушках прямо на палубе. Здесь же мы и ели. Я радовался, что нас никто не видит. Только представьте себе: военный корабль с койками и навесами от солнца, подвешенными между пушек. Мы тренировались в точности попадания по мишеням пустыми бутылками, ловили рыбу гарпуном или с помощью гранат, чтобы разнообразить наш рацион. Летающие рыбы очень вкусны. Особенно восхищались мы маленькими медузами с их радужными перепонками, лениво скользившими по ветру. По сравнению с другими кораблями подлодка обладает огромным преимуществом: она позволяет соприкасаться с удивительным подводным миром. Большинство людей, выходящих сегодня в море, ничего не знают о возможностях, таящихся в глубине. Но мы в подлодке долго учились размышлять о бесконечном богатстве подводного мира и живых существ, обитающих в нем. Однако никогда еще мы не находились под таким впечатлением от изобилия и разнообразия цветов и оттенков.
Когда поблизости оказывались корабли, мы обычно меняли курс, чтобы не попасть им на глаза. Потом мы задумались, нужна ли эта суета, если можно просто замаскироваться. Мы разрезали простыни и парусину на полосы и распределили их так, чтобы издали выглядеть как безвредное грузовое судно. Мы даже оснастили лодку дымовой трубой, разрезав лист жести и приладив его в открытом ящике с промасленной ветошью внутри. Мы соединили его с трубой сжатого воздуха, чтобы ветошь горела поярче. Когда возникала необходимость, клубы дыма, пыхтя, поднимались в небо, разбрасывая искры. При таком убедительном эффекте мы никогда больше не уклонялись от встречи с пароходами.
Однажды человек на серфинге вдруг душераздирающе закричал. Рядом плыла огромная рыба. Мы испугались, не акула ли это. В жизни не видел я таких огромных монстров. К счастью, это оказался кит. Если человек сильно испугался, то на кита встреча не произвела впечатления. Он трижды проплыл вокруг лодки, а потом плыл рядом в течение нескольких часов, пока мы бросали ему сардины. Со временем он стал нашим талисманом. Наш Мозес даже предположил, что он мог бы стать отличным буксиром, если бы почувствовал к тому склонность.
Теперь мы приближались к экватору. Солнце пылало на безоблачном небе. Ни малейшего ветерка, ни даже слабой ряби на волнах. Мы находились в экваториальной штилевой полосе, спокойных вод которой так боялись старые парусные корабли. Чтобы защитить голову и шею от палящего солнца, мы придумывали разные головные уборы. Мой собственный шлем от солнца имел чуть ли не ярд в поперечнике. На следующий день мы пересекали линию экватора. Организовав праздник, провели ритуал в тех же масштабах, что и по пути во Фритаун. Только теперь он проходил на палубе. Я играл Нептуна. Шеф полиции бил несчастную жертву широким мечом, нанося один или два удара от души. Но как раз когда праздник был в разгаре, мы услышали шум самолетов и спешно установили наш прибор приема радара. Шли ли они, чтобы наконец найти нас? Наблюдатели даже отказались смотреть, как окунают наших непосвященных, переключив все внимание на самолеты. Хотя мы ничего не могли видеть, шум двигателей не прекращался. Надо ли нам погружаться или нет? Так или иначе, мы встали к пушкам, зарядив их. Фетида заняла свой пост у пушки, а Врач и Парикмахер встали к пулеметам. Весь двор занял свои посты на случай, если придется погружаться. Может быть, со стороны это выглядело забавно, но нам было не до шуток. Последняя из команд подлодок, наводящих ужас на всех морях, наряжена в смешные одежды и полна решимости сражаться за свою жизнь. Но до этого не дошло. Гудение двигателей, возможно просто пассажирских самолетов, постепенно растаяло вдали, и мы смогли закончить наш ритуал, правда уже с какими-то смутными чувствами.
Однажды произошел довольно-таки серьезный инцидент: наш бывший старший помощник потерял свой автомат. Когда дело доходит до кражи оружия, события приобретают неприятный оборот. Подозрения пали на одного из наших радистов. Его не любили в команде за явное отвращение ко всякой дополнительной работе. Все помещения перевернули в поисках автомата, но ничего не нашли. Я поговорил с теми, кому больше доверял, и сказал, что необходимо найти виновника. Некоторое время мы больше не говорили об этом, но через четыре дня я получил сообщение, что автомат найден в радиорубке и что вор – радист. Я вызвал его к себе в каюту, и он сознался. Затем собравшаяся в носовом кубрике команда устроила ему выволочку: побрили голову, запретили выходить на палубу в течение двух недель и отправили под арест в помещение на корме, поближе к торпедным аппаратам, где он должен был сидеть на хлебе и воде. Естественно, никто с ним не разговаривал. Человек, укравший оружие, лишается доверия, и мы держали его под строгим контролем до конца похода.
Шли дни, мы следовали нашим бесконечным курсом, журчание воды под килем не прекращалось ни на минуту. Мы почернели от загара. Мы сидели на палубе, болтая ногами в воде, когда не ели и не пили. Работы было мало. Что до стирки, эта проблема решилась очень просто. Мы привязали белье на веревке позади лодки на час, после чего выяснилось, что ни одна прачечная не может сравниться с морской водой в кильватерной струе. Наши помещения блестели как новые, ржавчину отскребли, и тропическое солнце высушило все деревянные части.
Однажды по радио мы услышали, что U-530 вошла в Ривар-Плате. Что будет с командой подлодки? Передадут ли ее или позволят остаться в Аргентине, стране, о которой мы так мечтали? К сожалению, мы не знали испанского. Было бы гораздо лучше получать сведения непосредственно из Аргентины, а не зависеть от подвергнутых цензуре передач из других стран.
Время пошло быстрее. Один раз мы увидели отблеск огней в небе, что предвещало Рио-де-Жанейро. Теперь мы шли все дальше и дальше на юг, становилось холоднее. Троgики остались позади. Нас готовили к операциям в Северной Атлантике, поэтому, не имея под руками карт Южного полушария, мы вычисляли курс и сами делали для себя карты. К счастью, бортовые книги сообщали долготу и широту всех важнейших городов на побережье. Мы постарались избегать берегов Бразилии, где, как известно, было много опасных рифов и скал. Не стоило идти на риск ради нескольких часов.
Потом мы услышали, что подлодку U-530 со всем личным составом передали США в качестве военнопленных. Эта угнетающая новость тяжело ударила по всем нашим надеждам на свободу. Теперь следовало все обдумать заново. Столкнувшись с реальностью, я больше не мог питать иллюзий. Что мы должны делать теперь? Возможно, лучше пойти в Бразилию или Уругвай или просто затопить лодку у берегов Аргентины и попытать счастья? Это была неплохая мысль, и теперь, когда наши соотечественники переданы врагу, это – лучший способ избежать клетки военнопленного. По моим предположениям, многие готовы, сшив вещевые мешки и собрав вещи, отправиться в путь. Некоторые упаковали и инструменты, надеясь найти работу на берегу. Другие, начитавшись приключенческих историй и насмотревшись фильмов о Диком Западе, вообразили себе странные картины Южной Америки и пришли в сильное возбуждение.
До сих пор я всегда собирал доверенных людей. Я никогда не хотел злоупотреблять положением командира, стать диктатором и потерять доверие команды. Поэтому я не участвовал в спорах ни за, ни против, поскольку сам еще ничего не решил. Я должен принять важное решение, и оно требует серьезного обдумывания. Я знаю, что ложный шаг навлечет опасность на будущее каждого из нас. Вы не можете легко относиться к международному трибуналу над военными преступниками. Подавляющее большинство высказалось за затопление подлодки. Проект звучал довольно привлекательно. Мой вновь назначенный старший помощник был старше всех по возрасту и, по моему мнению, лучше других подходил для того, чтобы обсудить все подробно. Каждый день мы разговаривали с ним, а ночью стояли на вахте, Мы должны были что-то решить, люди хотели знать, чего им ждать в ближайшем будущем. Я старался выиграть время. Ни в коем случае нельзя делиться на соперничающие фракции, но оставалось всего несколько дней, пора прийти к какому-то заключению, Мои беседы со старшим помощником прояснили мои мысли, и я начал понимать, что последствия затопления корабля могут быть очень серьезными. Фактически они просто обязаны быть серьезными. Поэтому я заключил, что мы не должны рассматривать подобный способ
