Быть может, они будут благоразумны. Во всяком случае, попытаемся, хуже не будет.
Все закачалось у Коллинза перед глазами. Лицо Флайна начало расплываться.
– Время истекло, – сказал Флайн. – Желаю удачи.
Коллинз закрыл глаза.
Когда он открыл их снова, перед ним расстилалась унылая равнина, опоясанная скалистой горной грядой. Ледяной ветер, налетая порывами, стегал по липу, небо было серо-стальным.
Какой-то оборванный человек стоял рядом с ним.
– Держи, – сказал он и протянул Коллинзу кирку.
– Что это такое?
– Кирка, – терпеливо разъяснил человек. – А вон там – каменоломня, где мы с тобой вместе с остальными будем добывать мрамор.
– Мрамор?
– Ну да. Всегда найдется какой-нибудь идиот, которому нужен мраморный дворец, – с кривой усмешкой ответил человек. – Можешь звать меня Янг. Нам некоторое время придется поработать на пару.
Коллинз тупо поглядел на него:
– А как долго?
– Подсчитай сам, – сказал Янг. – Расценки здесь – пять-десять кредитов в месяц, и тебе будут их начислять, пока ты не покроешь свой долг.
Кирка выпала у Коллинза из рук.
Они не могут этого сделать! Акционерное общество «Утилизатор» должно понять свою ошибку! Это же их вина, что машина провалилась в Прошлое. Не могут же они этого не знать.
– Все это – сплошная ошибка! – сказал Коллинз.
– Никакая не ошибка, – возразил Яиг. – У них большой недостаток в рабочей силе. Набирают где попало. Ну, пошли. Первую тысячу лет трудно, а потом привыкаешь.
Коллинз двинулся следом за Янгом, потом остановился.
– Первую тысячу лет? Я столько не проживу!
– Проживешь! – заверил его Янг. – Ты же получил бессмертие. Разве забыл?
– А сколько они насчитали мне за бессмертие как раз в ту минуту, когда они отняли у него машину. А может быть, они взяла ее потом?
Вдруг Коллинз что-то припомнил. Странно, в том счете, который предъявил ему Флайн, бессмертия как будто вовсе не стояло.
– А сколько они насчитали мне за бессмертие? – спросил он.
Янг поглядел на него и рассмеялся.
– Не прикидывайся простачком, приятель. Пора бы уж тебе кой-что сообразить. – Он подтолкнул Коллинза к каменоломне.
– Ясное дело, этим-то они награждают задаром.
ВОР ВО ВРЕМЕНИ
Томас Элдридж сидел один в своем кабинете в Батлер Холл, когда ему послышался какой-то шорох за спиной. Даже не послышался – отметился в сознании. Элдридж в это время занимался уравнениями Голштеда, которые наделали столько шуму несколько лет назад, – ученый поставил под сомнение всеобщую применимость принципов теории относительности. И хотя было доказано, что выводы Голштеда совершенно ошибочны, сами уравнения не могли оставить Томаса равнодушным.
Во всяком случае, если рассматривать их непредвзято, что-то в них было – странное сочетание временных множителей с введением их в силовые компоненты. И...
Снова ему послышался шорох, и он обернулся.
Прямо у себя за спиной Элдридж увидел огромного детину в ярко-красных шароварах и коротком зеленом жилете поверх серебристой рубашки. В руке он держал какой-то черный квадратный прибор. Весь вид гиганта выражал по меньшей мере недружелюбие.
Они смотрели друг на друга. В первый момент Элдридж подумал, что это очередной студенческий розыгрыш: он был самым молодым адъюнкт-профессором на кафедре Карвеллского технологического, и студенты в виде посвящения всю первую неделю семестра подсовывали ему то тухлое яйцо, то живую жабу.
Но посетитель отнюдь не походил на студента-насмешника. Было ему за пятьдесят, и настроен он был явно враждебно.
– Как вы сюда попали? – спросил Элдридж. – И что вам здесь нужно?
Визитер поднял брови:
– Будешь запираться?
– В чем?! – испуганно воскликнул Элдридж.
– Ты что, не видишь, что перед тобой Виглан? – надменно произнес незнакомец. – Виглан. Припоминаешь?
Элдридж стал лихорадочно припоминать, нет ли поблизости от Карвелла сумасшедшего дома; все в Виглане наводило на мысль, что это сбежавший псих.
– Вы, по-видимому, ошиблись, – медленно проговорил Элдридж, подумывая, не позвать ли на помощь.
Виглан затряс головой.
– Ты Томас Монро Элдридж, – раздельно сказал он. – Родился 16 марта 1926 года в Дарьене, штат Коннектикут. Учился в Нью-Йорском университете. Окончил cum laude <С отличием (лат.).>. В прошлом, 1953 году получил место в Карвелле. Ну как, сходится?
– Действительно, вы потрудились ознакомиться с моей биографией. Хорошо, если с добрыми намерениями, иначе мне придется позвать полицию.
– Ты всегда был наглецом. Но на это раз тебе не выкрутиться. Полицию позову я.
Он нажал на своем приборе одну из кнопок, и в комнате тут же появились двое. На них была легкая оранжево-зеленая форма, металлические бляхи на рукаве свидетельствовали о принадлежности их владельцев к рядам блюстителей порядка. Каждый держал по такому же, как у Виглана, прибору, с той лишь разницей, что на их крышках белела какая-то надпись.
– Это преступник, – провозгласил Виглан. – Арестуйте вора!
У Элдриджа все поплыло перед глазами: кабинет, репродукции с картин Гогена на стенах, беспорядочно разбросанные книги, любимый старый коврик на полу. Элдридж моргнул несколько раз – в надежде, что это от усталости, от напряжения, а лучше того – во сне.
Но Виглан, ужасающе реальный Виглан, никуда не сгинул! Полисмены тем временем вытащили наручники.
– Стойте! – закричал Элдридж, пятясь к столу. – Объясните, что здесь происходит?
– Если настаиваешь, – произнес Виглан, – сейчас я познакомлю тебя с официальным обвинением. – Он откашлялся.
– Томасу Элдриджу принадлежит изобретение хроноката, которое было зарегистрировано в марте месяце 1962 года, после...
– Стоп! – остановил его Элдридж. – Должен вам заявить, что до 1962 года еще далеко.
Виглана это заявление явно разозлило.
– Не пыли! Хорошо, если тебе так больше нравится, ты изобретешь кат в 1962 году. Это ведь как смотреть – с какой временной точки.
Подумав минуту-другую, Элдридж пробормотал:
– Так что же выходит... выходит, вы из будущего?
Один из полицейских ткнул товарища в плечо.
– Ну дает, а? – восторженно воскликнул он.
