поджариванием в излучении двух солнц. Они будут ей сниться всю оставшуюся жизнь.
– Нет. Не добрались. – В голосе Грэйвза звучало то же нетерпение. Он то и дело вытирал пот со лба. – У нас кончается энергия.
Это привлекло ее внимание.
– Где мы находимся?
Но он уже отвернулся. Елена Кармел перегнулась к ней с заднего сиденья и ответила:
– Если не врут приборы, мы находимся очень близко. Почти у нашего корабля.
– Как близко?
– В десяти километрах. А может, и меньше. Они говорят, что все зависит от того, сколько времени мы продержимся в воздухе.
Дари больше не произнесла ни слова. Десять километров, пять километров… Какая разница? Она не сможет пройти и километра, даже для спасения своей жизни.
Но тут в ней проснулся удивленный внутренний голос и произнес: 'Ну, разве только для спасения своей жизни… Если юная растерянная Елена Кармел сумела найти в себе силы, то почему ты сдаешься?'
Прежде чем она начала спорить сама с собой, они нырнули в облака. И через секунду у нее не осталось времени на роскошь внутренних распрей.
Ханс Ребка считал, что остатки энергии могут потребоваться ему позднее, и не собирался как-то смягчать условия полета. Во время стремительного спуска машину швыряло в небе, как пробку в штормовом море, но это длилось недолго. Меньше чем через минуту они пробили дно облачного слоя.
Все тянули и изгибали шеи, но, что бы ни ждало их впереди, назад дороги не было.
На месте ли еще космический корабль? И есть ли рядом твердая площадка для посадки? Или они избежали палящих лучей Мэндела и Амаранта только для того, чтобы погибнуть в раскаленной лаве Тектона?
Дари глядела вперед, не в силах ответить на эти вопросы. Земля внизу была скрыта от глаз густой завесой дыма. Они должны были находиться над склоном Пятиконечной впадины, но вполне могли оказаться в любой другой части планеты.
– Что ж, – тихо сказал Ханс Ребка, как бы обращаясь к самому себе, – хорошо, что нам не надо принимать решение. Посмотрите на счетчик энергии, Макс. Мы за красной чертой. Нам надо спускаться, хотим мы того или нет. – Он повысил голос. – Надеть респираторы.
А затем они поплыли в серо-голубом дыму, клубившемся и бурлившем вокруг аэрокара. Ветер ударил в них с колоссальной силой, и Ребка быстро заговорил снова:
– Мы приземляемся с отрицательной скоростью. Я собираюсь сесть как можно скорее, прежде чем нас унесет обратно к Пуповине.
– Где корабль? – спросил Джулиус Грэйвз, сидевший рядом с Дари в тесном грузовом отсеке.
– Впереди, в двух километрах от нас. Мы его не видим, но, по-моему, он еще там. Я засек аномальное отражение на радаре. Мы не можем добраться до скального выступа, на котором находится корабль, так что приземлимся на склоне впадины. Готовьтесь. Высота двадцать метров… пятнадцать… десять. Приготовиться к посадке.
Мощный ветер внезапно стих. Дым вокруг поредел. Сбоку от аэрокара Дари смогла разглядеть землю. Она была безжизненной, но пар, как дыхание дракона, струился из многочисленных отверстий, рассеянных по склону Пятиконечной. Густая растительность, которую ожидала увидеть Дари, исчезла. Вокруг были только серый пепел да обуглившиеся стволы.
– Полтора километра, – прозвучал голос Ребки, спокойный и отрешенный. Высота – пять метров по альтиметру. Энергия кончается. Кажется, нам придется немного прогуляться. Три метра… два… один. Ну, давай, красотка. Не подведи.
До Летнего Прилива оставалось только три часа. Аэрокар коснулся дымящегося склона Пятиконечной впадины, так нежно и тихо, как спускающийся на травинку мотылек.
21. 3 ЧАСА ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА
Счастливым себя Ханс Ребка не назвал бы, но последние несколько часов он испытывал глубокое удовлетворение.
С момента своего назначения на Добеллию, он ощущал неуверенность в себе и в своих действиях. Его послали сюда выяснить, что неладно с командором Максом Перри и помочь в его реабилитации.
На бумаге это выглядело очень просто. Но в чем конкретно заключалась его задача? Он был человеком действия, а не психоаналитиком. В его предыдущей деятельности не было ничего, что помогло бы ему в решении этой туманной проблемы.
Теперь все изменилось. Там, у Пуповины, он оказался с группой беспомощных существ (чужаков, неудачников, новичков, неумех) на руках, и у него появилось конкретное дело: доставить их на перегруженном и разряженном аэрокаре через половину Тектона и выйти на игрушечном космическом корабле на орбиту прежде, чем планета их всех убьет.
Возможно, задача эта была невыполнимой, но по крайней мере вполне четкой и ясной. И правила ее решения тоже сомнений не вызывали. Он выучил их давным-давно на Тойфеле: 'Добейся или умри, добиваясь. Пока не добился успеха, не расслабляйся. Пока не умер, не сдавайся'.
Он устал, они все устали. Но то, что Дари Лэнг казалось свежими силами, на самом деле было выходом всей накопившейся в нем неудовлетворенности. Это помогало ему до сих пор, поможет пережить и Летний Прилив.
Как только аэрокар коснулся земли, Ребка выгнал всех наружу. Неважно, опасно там или нет. Лететь дальше аэрокар не мог.
Он указал на уходящий вниз дымящийся склон.
– Идти надо вон туда. Космический корабль там. – Затем, перекрикивая громовые раскаты, он позвал Перри, отрешенно глядевшего по сторонам: – Командор, ваша группа была здесь несколько дней назад. Видите что-нибудь знакомое?
Перри покачал головой.
– Когда мы здесь были, все покрывала растительность. Но этот выход базальта я запомнил. – Он указал на темный холм, метров сорока высотой, верхушка которого скрывалась в сером дыму. – Нам надо подобраться к нему и залезть наверх. Там должен находиться корабль.
Ребка кивнул.
– Можно ждать каких-нибудь неприятных сюрпризов?
Несмотря на все свои недостатки, Перри по-прежнему оставался самым компетентным специалистом по Тектону.
– Пока ничего не могу сказать. На Тектоне их всегда хватало. – Перри нагнулся и приложил ладонь к камню. – Довольно горячо, но идти можно. Если низовой огонь выжег всю растительность вокруг выхода базальта, мы без особого труда доберемся до него. Без зелени все выглядит иначе. И сейчас гораздо жарче… несравнимо жарче.
– Тогда пошли. – Ребка махнул рукой вперед. Гром грохотал все сильнее, а окружающая обстановка не располагала к долгим разговорам. – Вы с Грэйвзом показывайте дорогу. Затем вы двое. – Он указал на близнецов. – Я пойду последним, после всех.
Он не стал тратить время на обсуждения. Полет на аэрокаре оказался для всех сущей пыткой, и Ребке не было нужды спрашивать, смогут ли они пройти еще один-два километра по этим ухабам. Когда они не смогут идти, он это увидит: они свалятся.
Поверхность в момент посадки была спокойной, но когда Перри и Грэйвз двинулись вперед, Тектон содрогнулся от очередного всплеска сейсмической активности. Земля впереди вздыбилась длинными продольными складками, сбегающими вниз по склону впадины.
– Нужно идти, – крикнул Ребка, стараясь перекрыть треск и гул ломающихся утесов. – Мы не
