попробуй забери.
Парнишка стоял не шелохнувшись и чуть было не плакал.
– Сынок, я же тебя предупреждала, если ты будешь мешать мне кататься по городу, то я давлю на газ и врезаюсь вон в тот столб или еду к морю и сваливаюсь с обрыва.
Мне терять нечего, у Сашки спроси. Тебя что, папа стал ругать, что без спросу машину взял?!
Парнишка потоптался на месте и повернулся к Сашке.
– Скажи ты этой дуре, чтобы она мою тачку отдала.
Только смотри осторожно, у нее пушка. Может, психушку вызвать?
Сашка покраснел от смеха как рак, затем подошел поближе к машине и заглянул в окно.
– Привет, – улыбнулась я.
– Привет. Ты зачем машину угнала?
– Иначе бы я тебя не нашла. Я же не могу пешком ходить, здесь одни сопки, без ног останешься. Сашка, ты меня еще не разлюбил?
– С чего ты взяла, что я вообще тебя любил?
– Мне так показалось.
– Ты ошиблась.
– Хорошо, – вздохнула я, – пусть я ошиблась. Но ты будешь мне помогать. Садись в машину, поехали.
– Нет, давай лучше вернем ее хозяину. Пошли в мою машину. Я не знаю, как там у вас в Москве, но у нас у каждой машины есть свой хозяин. Ты свой «шестисотый» у кого угнала?
– У мужа.
– А ты, оказывается, еще и замужем?
– Не совсем. Но если ты решил на мне жениться, то я всегда свободна.
– Нехорошо угонять чужие машины в чужом городе.
Это может плачевно кончиться.
– Но ведь я же твоя девушка. Мне никто ничего не сделает. Неужели ты позволишь, чтобы обижали твою девушку?
– Кого? – присвистнул Сашка.
– Твою девушку, я, кажется, внятно сказала. Если ты так не считаешь, то я могу сама за себя постоять.
Достав пушку, я положила ее рядом с собой на сиденье. И тут нервы у меня не выдержали.
– Пошел ты к черту! – заорала я. – И чего я в тебе нашла? Сейчас уеду отсюда на этой тачке и хрен мне кто сможет помешать, понятно?!
Я уже было хотела надавить на газ, но Сашка взял меня за руку.
– Подожди, пошли ко мне в машину.
– Ага, нашел дуру! Чтобы твои братки мне по голове настучали. Я из машины никуда не пойду. Лучше ты иди ко мне.
– Нет, Яна, машину надо вернуть хозяину. Тебя никто не тронет пальцем. Обещаю.
– Ты будешь со мной, пока я не сделаю свои дела?
– Ладно. Но мне за это нужно двадцать штук баксов.
Ставки повысились. Ты сама наделала кучу глупостей.
– Пятнашка и разговор окончен, – вспылила я.
– По рукам. – Сашка открыл дверь, и я вылезла из машины.
На спинке сиденья была кровь. Я подняла футболку. На бинтах кровь. Она просочилась даже сквозь тугую повязку.
– Зачем ты ушла из больницы?
– Меня нашли. Больше там оставаться было нельзя.
Надо бы сделать перевязку и найти обезболивающее.
Сунув пушку в карман, я облокотилась на Сашку. Передвигаться мне становилось все труднее и труднее.
– Ты самая сумасшедшая женщина, которую я когда-либо встречал, – прошептал он мне на ухо.
– Я знаю, Хозяин джипа бросился к своей машине.
– Саня, она мне всю спинку сиденья кровью заляпала, – завопил он.
– Почистишь, – буркнул Сашка и обнял меня одной рукой.
Когда мы проходили мимо столпившихся и ничего не понимавших мордоворотов, Сашка громко сказал:
– Это и есть та девчонка, в которую стреляли. Я вам рассказывал. Простим ей угон машины, у нее и так слишком много проблем.
– Все правильно, – загудели они. – Пусть Гарик в следующий раз рот не разевает. Молодец, девочка, хорошо его проучила!
Но я уже ничего не слышала. Тело парализовала жуткая боль в области спины и поясницы.
– По-моему, я умираю, Сашка, – сказала я и села на землю. Затем подняла футболку, по спине стекали струйки крови. Кто-то принес аптечку и сунул мне под нос нашатырь, кто-то принес бинты и вату, кто-то зеленку. Я лежала прямо на земле, голова – у Сашки на коленях. Он склонился надо мной, в его глазах был неподдельный испуг и слезы. – Ты плачешь? Спасибо. По мне никогда в жизни никто не плакал, – сказала я шепотом.
– Пацаны, что вы тянете, девчонка ведь умирает! – заорал кто-то. – Срочно «скорую».
– Саня, мне нельзя в больницу. В тысячекоечной меня уже ждут. В любой больнице меня найдут. Мои враги отлично знают, что рано или поздно я все равно окажусь в больнице. Долго в таком состоянии бегать я не смогу.
Кто-то подогнал джип, меня подняли и положили на заднее сиденье. Джип помчался на всей скорости. За рулем сидел незнакомый мордоворот, рядом Сашка. Он перегнулся назад и придерживал меня рукой, чтобы я не упала.
– Куда мы едем? – тихо спросила я.
– Там, где тебе смогут оказать помощь. – Сашка взял мою слабую руку в свои горячие ладони и сжал покрепче. – Давай держись, девочка, ты сможешь. Ты очень сильная.
– Не знаю, Саш, мне очень больно. Я, наверное, не вытерплю. Смотри, уже все сиденье в крови. Скажи мне перед смертью, а ты и в самом деле от меня ушел? Ты что, не собирался возвращаться? Ты думал обо мне?
– Господи, что ты несешь! Перед какой смертью? Ты будешь жить, поняла?! Да, я собирался к тебе вернуться, просто хотел тебя проучить. Ты это хотела услышать?! И вообще, Яна, ты хотя бы дала мне координаты своих родственников. Они знают, куда ты полетела?
– Ты что, меня уже хоронишь? Не хорони раньше времени. У меня никого нет. Муж мертв. Лучшая подруга тоже, любимый человек убит. Я одна. В Крестцах, по дороге на Питер, осталась дочь.
– У тебя есть дочь? – Сашка так сильно удивился, что на минуту выпустил мою руку.
– Конечно есть, а почему бы и нет.
Последние слова дались мне с трудом. Глаза застилал туман, в ушах гудело. Я почувствовала, что теряю контроль над собой. Через пару минут я отключилась.
Очнулась я на кушетке в небольшой комнате. Рядом сидел Сашка.
– Ну что, отошла? Ну, ты нас всех перепугала.
– Где я?
– В травмпункте. Тебе промыли и обработали рану, наложили повязку, напичкали обезболивающими. Короче, оказали полный комплекс услуг: Вообще, по-хорошему, тебе бы не мешало в больнице поваляться. Но так как это очень опасно, то я отвезу тебя к себе на квартиру. К тебе будет приходить врач, он будет делать перевязки и следить за твоим состоянием.
– За мной будет ухаживать твоя жена?
– Нет, у меня есть еще одна квартира. Братишка пока живет в Японии. Ключи у меня. Конечно, это не коттедж в Питере, но лучше я тебе ничего предложить не могу. Со знаменитыми специалистами России у меня тоже напряженка, но есть один знакомый хирург, который сможет тебе помочь. Если тебя устраивает
