понятно?
– Конечно, только моя цена – четвертак. Если нет, то тогда расходимся, найди таких дурачков, которые вора в законе задешевле убьют.
– Ну хорошо, двадцать моя окончательная цена.
– Яна, нет, да ему красная рабочая цена – полтинник.
– Полтинник в том случае, когда на него другой криминал заказывает, тогда попробуй его убей, он везде с пушкой да с охраной ходит, а я тебе все создаю для идеального убийства, все, так сказать, удобства.
– Яна, мы же не на базаре, я тебе свои услуги не навязываю, хочешь за такую цену – пожалуйста, нет – до свидания.
– Ладно, ты ведь знаешь мое безвыходное положение, крохобор несчастный, твоя взяла, будет тебе четвертак, хрен с тобой.
– Ну это другой разговор. Цена всегда соответствует социальному положению клиента, точнее – обреченного.
– Цена должны соответствовать не положению обреченного, а положению того, кто делает заказ.
– Когда должно свершиться правосудие? – улыбнулся Славик.
– В субботу. На эти выходные мы как раз поедем в коттедж. Так что правосудие будет в эту субботу. Сегодня четверг, у вас два дня в запасе.
– Так, ладно, ленту с шипами для прокалывания колес мы найдем у знакомых гаишников, пушка есть. Нам бы только знать, во сколько он поедет?
– Это сказать трудно. В общем, вы должны дежурить на проселочной дороге с десяти часов утра.
– И до каких пор?
– Не знаю. Но до восьми вечера правосудие свершится.
– В общем, точного времени нет. Ладно, будем сидеть, куда денемся.
– Да, я думаю. За четвертак и я бы хоть сколько сидела.
– Хорошо, давай адрес коттеджа, мы сегодня прошвырнемся, посмотрим, что к чему.
Я набросала схему проезда и адрес, затем достала сигарету и закурила.
– Славик, а давай сделаем проще. У тебя есть мобильный? Давай я позвоню, как только он будет выезжать.
– У меня нет мобильного.
– Очень жаль, при твоих заработках их можно было купить уже целую тысячу.
– Мне он ни к чему. Даже если бы он и был, то я бы все равно не оставил тебе номер. Давай, опиши мне машину, на которой он поедет, и главное – как он выглядит?
– У меня с собой фотография.
Я достала карточку и протянула ее Славику. Он сказал:
– Я оставлю ее себе.
– Конечно, именно для этого я ее и взяла.
– И еще, мало ли, вдруг он поедет не один, тогда мы вырубаем двоих.
– Будем надеяться, что он все-таки поедет один.
– Яна, а ты решила, за чем ты его пошлешь? Ведь за какой-нибудь вещью он может послать кого- нибудь из охраны, а сам никуда не ехать.
– Верно, и все-таки есть нечто такое, за чем он поедет сам.
– И что же это?
– Цветы.
– Ты хочешь сказать, что пошлешь его за цветами?
– Вот именно.
– Да, я знал, что ты страшная женщина.
– Ну вот, наверное, и все. Схема понятна. Я надеюсь, вы будете действовать как профессионалы, а не как в обители.
– Мы всегда действуем как профессионалы. Ты хорошо обдумала свой заказ?
– Очень.
– Тогда завтра в это же время ты должна принести мне половину суммы.
– Хорошо, значит, завтра я даю тебе двенадцать тысяч долларов.
– Двенадцать пятьсот, – поправил меня Славик.
– Двенадцать пятьсот, а остальную сумму ты получишь после дела.
– Как только все закончится, я позвоню тебе на твой мобильный и ты передашь мне вторую часть. Ну все, до завтра.
– Давай не скучай, – улыбнулась я и вышла из машины.
Мне и в голову не приходило оглянуться, но я затылком чувствовала настойчивый взгляд Славика. Наплевать, что он обо мне думает. Он ничем не лучше меня, просто я заказываю, а он убивает. Такая же дрянь, как и я, и еще неизвестно, кто из нас еще дряннее. Поднявшись к себе домой, я вышла на балкон и уставилась на Поклонку. Я люблю эту квартиру, несмотря на то что она нечистая, вернее, в ней произошло убийство. Даже сейчас, когда мне совсем неплохо на Петровке, она постоянно мне снится.
Любка говорила, что надо обязательно позвать попа и освятить комнаты, как бы очистить их от греха, который здесь произошел, но я совершенно ничего не делала. Слава Богу, когда мой драгоценный супруг покинул родные стены, он ни разу меня не беспокоил, да и мне вспоминать о нем совсем не хотелось. Верно говорят, что главное в этой жизни сделать первый шаг. И если после убийства мужа я еще испытывала какие-то моральные неудобства, то, когда мы с Русланом убили Игоря, в моей душе не было ни грамма жалости. Сама того не заметив, я стала беспощадной и злой.
На Поклонке полно народу. Все гуляют, Покупают шары, едят мороженое. У каждого человека свое представление о том, что он хочет получить от жизни. Одним хорошо в провинции – эдакие провинциальные короли, как Сашка, – другие покоряют Москву, но им становится в ней тесно и душно и хочется чего-нибудь более экзотического. А может, весь корень зла во мне самой? Может, я сама живу как- то не так? Может, надо совсем по-другому?
Почему я не могу быть такой, как все? Почему для меня совсем не приемлемы общепринятые стереотипы? Легкомыслие и авантюризм – вот две мои отличительные черты. И еще, мне всегда всего мало, никогда не бывает достаточно. Все вокруг помешались: ждут, ищут любовь. А есть ли она вообще – никто толком не знает. Если я люблю Марка сейчас, то это не значит, что мы были бы счастливы в семейной жизни и умерли бы в один день. Если Касьян любит меня сейчас, то это не значит, что он будет меня любить, к примеру, через пять лет. Когда люди живут друг с другом долго, происходит перенасыщение отношений. К примеру, человек не может каждый Божий день есть одни и те же яблоки, пройдет немного времени, и его просто стошнит от этих яблок. Конечно, это слишком абстрактная точка зрения, в жизни намного сложнее, люди живут друг с другом, даже если их тошнит. Мужчина – потому что он боится что- либо менять в своей жизни, да и где гарантия того, что во втором браке будет лучше, чем в первом, женщина – потому что на ней лежит ответственность за ребенка и нужны деньги. Все взаимосвязано, как ни крути. И здесь надо смотреть глубоко в корень, это оттого, что наши браки шаблонны, в них потеряна индивидуальность. Женщина – мать, она должна хорошо готовить и быть хорошей хозяйкой, мужчина – добытчик, хранитель очага, даже если и очага совсем нет. В браке обязателен ребенок. Вот они, наши стереотипы.
Не знаю, что у меня сегодня за настроение, наверное, это депрессия. Психоаналитик сказал, что мне не дает покоя мое прошлое, мучают воспоминания, это связано с потерей близких людей. Он посоветовал мне резко изменить свою жизнь, повернуть в другое русло, что я и делаю.
Как только замочу Касьяна, съезжу на кладбище к Любке, давно не была, тянет, сил моих больше нет. Еще раны очень сильно ноют, обезболивающие пью пачками.
На следующий день я передала деньги Славику и распрощалась с ним до завершения дела.
Наконец наступила суббота, и мы с Касьяном, который ничего не подозревал, отправились в наш загородный коттедж. Приехав на место, Касьян поставил во дворе мангал и принялся готовить шашлыки, а
