посодействовать тебе.
– Это не обязательно.
– Как знать… Я бы на твоем месте не отказывался от помощи. Это неразумно. Тебе не кажется, что я единственный человек, который может ее предложить?
– Сколько будет стоить твоя помощь?
– О деньгах речи нет. Ты знаешь, что я человек состоятельный и в финансах не нуждаюсь. С этим у меня проблем нет. Я хочу воспользоваться твоими услугами, и не один раз.
– Какими именно?
– Тебе не кажется, что ты слишком рано задала этот вопрос? Для начала я бы хотел объяснить тебе, что ждет тебя в этих стенах. Это на случай того, если ты смутно представляешь себе свою дальнейшую судьбу.
Я смотрела на Горелина и не могла поверить своим глазам. Все-таки как быстро меняются люди. Правду говорят, что первое впечатление всегда обманчиво.
Не так давно он разговаривал со мной на Вы и тщательно обдумывал каждую фразу.
Теперь я вижу перед собой излишне самоуверенного, если не сказать – хамоватого мужика.
– Так вот, – продолжал Виктор, – на тебе висят два убийства, причем первое характеризуется как беспрецедентное, крайне жестокое, или, проще говоря, зверское. Оба убийства совершены на почве ревности.
– Что?! Но это же бред!
– Почему. Я прочитал это в материалах следствия.
– Оказывается, ты имеешь доступ к этим материалам. Поздравляю.
– В нашей стране нет ничего невозможного, если есть деньги. Учти это, Жанночка.
– Зачем? Мне эта теория не понадобится. В данный момент у меня нет ни свободы, ни денег.
– Помимо убийств на тебя повесят воровство икон из Загорского монастыря. Ни много ни мало, а эти иконы тянут на миллион долларов.
– На сколько? – чуть не поперхнулась я.
– На миллион баксов. В квартире, где проживал убитый, найдены иконы, которые уже два года находятся в розыске. Они были украдены в результате ночного вооруженного налета на монастырь. В ту ночь был убит монастырский сторож.
– А где сейчас эти иконы?
– Их вернут на прежнее место. Послушай, а ты задумывалась над тем, почему тебя держат в одиночной камере?
– Нет. Откуда я знаю.
– Тебя содержат как особо опасного рецидивиста. И еще, после первого преступления ты пустилась в бега. Уж не думаешь ли ты, что это пройдет без всяких последствий для тебя? Нет, милочка, ты глубоко ошибаешься. За совершение двух убийств, причем умышленных, и за участие в разбойном нападении на монастырь тебе светит пожизненное заключение.
– Нет, мне дадут вышку, – постаралась улыбнуться я.
– Не дождешься. Вышку тебе не дадут. Ты постоянно молчишь на допросах.
Наверное. надеешься, что тебя признают невменяемой? Или ты хочешь доказать, что совершала свои преступления в состоянии аффекта? Не строй иллюзий! Я тебе сразу говорю – это у тебя не прокатит. Сразу после суда тебя отправят в тюрьму. Может быть, тебе надо объяснить, что такое женская тюрьма?
– Заткнись! – не выдержала я. – Что ты хочешь?
– Ты мне нужна, – Виктор сделал серьезное лицо и пристально посмотрел на меня. Он заметно нервничал – я увидела, как забилась вена на его мощной шее.
– Ты мне нужна, – повторил он.
– Зачем?
– Я уже давно ищу такую женщину, как ты. Я был восхищен, когда ты убила Шефа. Так чисто и никаких следов!
– Что ты хочешь этим сказать?
– У тебя есть талант убивать… Пойми, это редкий дар и он дан далеко не каждому. Не дай ему сгнить в тюрьме. Я куплю тебе свободу. Ты будешь спокойно передвигаться по улицам и вспоминать эту камеру, как страшный сон.
Единственное мое условие: ты должна принадлежать мне и честно выполнять свою работу.
– Какую?
– Работу ликвидатора. У меня много врагов, конкурентов и людей, которые мне просто мешают. Вместе с тобой мы достигнем многого. Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Когда-нибудь я отпущу тебя и поблагодарю За то, что ты честно на меня поработала.
– С чего ты взял, что я могу убивать?
– Я это знаю. Если ты согласишься, то я завтра же заберу тебя отсюда под расписку и не пожалею никаких средств, чтобы доказать твою невиновность.
– Каким образом?
– Разреши сохранить это в тайне. Ну так что – ты хочешь всю жизнь провести в тюрьме или будешь работать на меня?
Я молчала.
– Через пять минут я покину эти стены и больше никогда сюда не вернусь.
Мне кажется, что у тебя нет выбора. Ну так что – да или нет?
Я молчала.
– Да или нет? – спросил Горелин и направился к выходу.
– Да! Да! Да! – закричала я так громко, насколько позволял мне мой голос.
Горелин расплылся в улыбке и вышел из камеры…
ЭПИЛОГ
Если нельзя приблизиться к цели, можно приблизить саму цель.
За окном греет теплое майское солнышко. В мае у меня день рождения.
Правду говорят, что тот, кто родился в мае, всю жизнь будет маяться. Вот я и маюсь уже ровно год, с тех самых пор, как Горелин вытащил меня из тюрьмы. Я до последнего момента не доверяла Горелину, но как оказалось, совершенно напрасно.
Я не поверила своим ушам, когда услышала, что с меня снимают все обвинения за недостаточностью доказательств. Как только за моей спиной закрылись тюремные ворота, я увидела машину Горелина, плюхнулась на заднее сиденье и блаженно закрыла глаза. Эта дорога оказалась дорогой в новую жизнь…
Как и прежде, я сажусь в свой любимый «ягуар» и мчусь на бешеной скорости. Только теперь я не просто катаюсь по городу, а еду на тренировку. В последнее время я по-настоящему увлеклась большим теннисом. На мне надета легкая белая юбочка и коротенький беленький топик. Только никто и никогда не догадается, что иногда в моем черном кожаном футляре для теннисной ракетки лежит оружие…
В глазах добропорядочных граждан киллер очень часто выглядит эдаким широкоплечим молодцем со стриженым затылком. Это далеко не так. Очень часто люди просто путают ликвидатора и бандита. Разница состоит в том, что современный бандит – человек легальный, а киллер нет. Бандит может не скрывать своего адреса, образа жизни и принадлежности к криминальной группировке. Если у бандита спросить род его занятий, то он с гордостью скажет, что он бандит. И за это его никто не посадит. Нужны
