случае, если его будут уважать и хорошо к нему относиться. Это значит, что, едва переступив порог моей квартиры, он уже думал о возвращении. Ему нужно было просто успокоить мой бунт. Ему нужно было сделать меня покладистой и безропотной, такой, какой я была эти страшные восемь лет одиночества. Я по-прежнему просила его уйти, но он не уходил. Он снял свои носки и потребовал, чтобы я немедленно их постирала. Потому что теперь мы муж и жена, а жена обязана обстирывать мужа. Я стояла, словно во сне, и крепко держала его носки. Еще бы год назад я бы восторженно их стирала, сушила, бережно гладила утюжком и радовалась, что мне досталась великая честь прикоснуться к чему-то личному и даже можно сказать интимному… Уже в который раз я поняла, что все эти годы я просто ждала, а он жил. Наверно, именно в этом и было наше отличие. Я внимательно посмотрела в его глаза и увидела, что передо мной стоит не мужик, а типичный рохля, который годами, до самой старости будет тянуть жилы из обеих женщин, не в силах отважиться кардинально изменить свою жизнь. Жене он морочит голову тем, что задерживается на работе и вкалывает на благо семьи.
Любовнице обещает развестись, но только не сейчас, только немного позже. Мне даже вспомнился фильм с Олегом Басилашвили «Осенний марафон», где герой мечется межу двумя женщинами, мучая обеих и мучаясь сам. Но по складу мужского характера он обыкновенный рохля. Он никогда и ни на что не сможет решиться и с облегчением воспринимает ситуацию, когда что-то избавляет его от необходимости принять хоть какое-нибудь решение. Бег по замкнутому кругу. Так же и ОН, мой любимый. Погряз во вранье и продолжает врать.
А ведь счастье нуждается в верности, потому что без нее счастья попросту может не быть… Я твердо сказала: «Уходи». Но он не отреагировал на мою просьбу, он повторил, чтобы я шла стирать носки.
Я не выдержала. Я и сама не понимала, что делала в тот момент. Я схватила ружье, лежавшее рядом с удочками, которое по всей вероятности тоже было нашим первым семейным имуществом, нацелилась на любовника и выстрелила.
Я не помнила себя. Я совершенно себя не помнила… Когда я очнулась, он был мертв. Я подошла к телефону и вызвала милицию. А потом выстрелила в молчащий телефон и почувствовала себя свободной.
Елена Михайловна замолчала и трясущимися руками взяла стакане водой. Отпив несколько глотков, она поставила стакан обратно и судорожно смяла платок.
– Я поняла, что не могу сидеть сложа руки в квартире рядом с трупом в ожидании милиции. Я взяла наше «семейное» ружье и спустилась вниз.
Сев на лавочку, я посмотрела на часы, обняла ружье и принялась ждать милицию. Рядом с подъездом стоял джип, в котором сидел хозяин этого дома. Он приехал к своему товарищу. Увидев плачущую женщину, обнимающую ружье, он удивленно спросил, какого черта я тут делаю. Я сказала, что жду милицию, тогда он открыл заднюю дверь и пригласил меня в машину. Так я и очутилась в этом доме и в этой семье. Именно поэтому я служу хозяину верой и правдой и забочусь о его единственном ребенке.
– А вы были знакомы с его женой?
– Да. Она была очень хорошая женщина и достаточно мудрая…
– И как она отнеслась к тому, что он привез вас в этот дом?
– – Я же сказала, что она была достаточно мудрая.
– Но ведь теперь вы можете вернуться в ту жизнь и попробовать жить на свободе. Прошло слишком много времени. В вашей квартире уже давным-давно живут другие люди, а вас конечно же никто не ищет. Уже и срок давности преступления истек.
– Я не хочу той жизни. Я не была за воротами этого дома почти двадцать лет. Мое место тут. И умру я тоже тут… – Заплаканная женщина покачала головой.
– Ерунда! – возмутилась я. – Вы еще сможете стать счастливой. А я вам помогу, если вы поможете мне как можно быстрее отсюда сбежать.
Я помогу вам с покупкой квартиры. У вас есть какие-нибудь документы?
– Нет. А кто их здесь будет проверять?
– Бог мой, у вас даже нет паспорта? Я и с этим вам помогу. Среди моих поклонников есть весьма влиятельные люди.
Елена Михайловна вновь отрицательно покачала головой и встала.
– Я и сама не знаю, зачем рассказала тебе все это. Мое место здесь. Я здесь словно в монастыре.
Я ушла из людского мира и не испытываю в нем ни малейшей потребности.
– Но ведь это сумасшедший дом… Неужели вы и вправду считаете, что ваше место среди сумасшедших?
– А я и сама сумасшедшая. Я же убила человека…
– Вы не сумасшедшая. Вы сделали все правильно. На вашем месте я бы поступила точно так же.
Я подошла к окну.
– Там, за этим забором, совсем другая жизнь.
Там люди ходят по магазинам, водят детей в школу и детский сад, читают газеты, обсуждают последние события, любят и создают нормальные, полноценные семьи. Возможно, вы еще встретите человека вашего возраста, который обязательно вас поймет и с которым вы обретете душевное спокойствие.
– Я покинула мир мужчин и не хочу в него возвращаться.
– Но ведь ваш пример единичный…
– Единичный?! Мой пример массовый. Просто не все убивают. Одни ждут до самой смерти и даже умирают с глазами, полными ожидания.
Другие находят в себе силы, чтобы все прекратить, и плачут до конца жизни. Третьи пытаются выйти из глубокой депрессии, сойдясь с первым встречным для того, чтобы забыться.., а четвертые никогда не смогут убить, они сами кончают свою жизнь самоубийством.
– И все же вы женщина с тяжелой судьбой.
Именно поэтому вы должны понять меня. Я не ушла из мира мужчин. В этом мире у меня есть любимый человек, который очень сильно меня любит и переживает из-за того, что я бесследно исчезла.
– Он женат?.
– Он вдовец. Подумайте. Не отказывайте мне сразу. Если вы организуете для меня такой пустяк, как побег, я смогу сделать для вас очень многое. И никто никогда не поинтересуется вашим прошлым. Никогда.
Неожиданно для самой себя я погладила домработницу по седым волосам и поцеловала ее в щеку.
– Подумайте, – еще раз повторила я и перевела разговор на другую тему. – Я так понимаю, что уже обед. Где я смогу поесть?
– В столовой вместе с Лешиком. Сейчас я вам накрою. Лешик сегодня даже не завтракал. Ждал вас. Через несколько минут все будет накрыта – Хозяин еще спит? – как бы невзначай поинтересовалась я.
– Хозяин спит. Я думаю, он проснется только к ужину. У нас в доме ночевали его гости, поэтому вы будете обедать не одни.
– Да мне какая разница, – едва заметно улыбнулась я и подумала о Максе.
Глава 10
Как только я вышла из кухни, сразу же столкнулась с идущим по коридору уродом.
– Привет! – весело приветствовала я его и похлопала по уродливому плечу. – Где твоя псина?
– В ком-на-те.
– Что ж так?
