ни качество их боевой подготовки не соответствовали времени. В российской столице были озабочены обеспечением безопасности границ в Европе, Дальний же Восток все получал в самую последнюю очередь. Здесь ставка в немалой степени делалась на мощь русских морских крепостей – Порт-Артура и Владивостока. Главную их силу составляла крупнокалиберная артиллерия. Русская крепостная артиллерия состояла из 4 батальонов, крепостной артиллерийской роты и 3 команд. 2 батальона находилось во Владивостоке, 2 – в Квантунской области, рота стояла в Николаевске, защищая вход в устье Амура.
Большие трудности возникали со снабжением все увеличивающегося на Дальнем Востоке числа войск. Дело порой доходило до курьезов. Военный министр России в 1905 – 1909 годах А.Ф. Редигер в мемуарах «История моей жизни» описывает такой эпизод:
«Уже в первых числах января (1904 года) началась интендантская подготовка к возможной кампании на Востоке. Для обсуждения и скорейшего выяснения всяких вопросов по интендантским заготовкам под председательством Ростковского собиралась комиссия, в которой я был членом. До чего мы были не подготовлены к войне, выяснилось на первом же заседании: Ростковский сообщил, что у него нет сведений о средствах театра войны; он запрашивал интенданта на Квантуне (Лукашева), но получил ответ, что местных средств в Маньчжурии нет, что, однако, является невероятным. В Маньчжурии интендантских чинов не было.
Решили запросить начальника гарнизона в Харбине. Таковым оказался начальник 5-й Восточно- Сибирской стрелковой бригады генерал Алексеев, который сообщил, что провианта и фуража вдоволь и на месте есть запас хлеба чуть ли не в двести тысяч пудов. Вслед за тем туда подъехали интендантские чины из Хабаровска, подтвердившие это открытие. Это богатство местных средств крайне облегчало довольствие войск, так как слабосильная Сибирская железная дорога и без того едва справлялась с перевозкой войск.
Этот невероятный факт незнания Интендантством о хлебном богатстве Маньчжурии служит красноречивым доказательством, до чего война была для нас неожиданной, и как мало мы к ней готовились, несмотря на то, что Куропаткин уже с осени предвидел ее возможность…»
Сооружение крепости Порт-Артур – главнейшего опорного пункта на Ляодунском полуострове – не только не завершилось к началу русско-японской войны, но даже и не планировалось на эти годы. Порт- Артур как приморская крепость занимал чрезвычайно выгодное положение на Желтом море. Отсюда русский флот мог постоянно держать под ударами Корейский и Печилийский заливы – важнейшие операционные линии японской армии в случае ее высадки в Маньчжурии.
Порт-Артур, став российской арендованной территорией, быстро рос как город. На 1 января 1904 года в нем, кроме военных, проживало русских – 15 888 человек, китайцев – 35 256, иностранцев – 603, японцев – 659 человек. Летом на работы в Порт-Артуре собиралось значительное количество китайских рабочих, которые строили крепость и обустраивали сам портовый город.
Как главная база Тихоокеанской эскадры Порт-Артур оборудован был плохо. Внутренняя гавань для стоянки кораблей была тесна, мелководна, имела всего один выход, причем очень узкий и мелкий. Большие корабли, особенно эскадренные броненосцы, могли выходить в море и возвращаться в гавань только во время прилива и то при помощи буксиров. Внешний рейд, совершенно открытый, был опасен для стоянки кораблей. Якорная стоянка на внешнем рейде в силу своей незащищенности допускала возможность ночной минной (торпедной) атаки противником. Кроме того, крепость оказалась недостаточно защищенной прежде всего с суши.
Смета на строительство военно-морского порта была представлена на подпись российскому императору Николаю II в 1899 году. Работы начались лишь в 1901-м и разделялись на два этапа, причем первый из них был рассчитан на 8 лет. Поэтому к началу боевых действий порт-артурский порт не имел ни доков для ремонта кораблей, ни искусственно углубленного внутреннего рейда[12]. Не начиналась и постройка молов для защиты внешнего рейда от штормовой погоды.
Автор первого проекта сооружений крепости генерал-лейтенант Конович-Горбацкий считал, что Порт-Артур будет осажден противником в самом начале войны. Он предлагал для защиты города и флота от артиллерийского огня с суши вынести пояс фортов дальше к северу и северо-западу, оставив в расположении крепости командные высоты. Чиновники Военного ведомства, рассматривая проект, не согласились с ним. Свое несогласие они мотивировали тем, что удлинение линии фортов потребует много орудий и больших материальных затрат на фортификационные работы.
В итоге был утвержден более дешевый проект, подготовленный военным инженером полковником Величко. По этому проекту на приморском фронте протяженностью до 9 километров намечалось построить 27 батарей долговременного типа, а на сухопутном фронте протяженностью до 22 километров – 8 фортов, 9 укреплений, 6 долговременных батарей и 8 редутов. На вооружении в крепости намечалось иметь 552 орудия различных калибров и 48 пулеметов.
«Экономические соображения» полковника инженерных войск Величко, получившие одобрение российского Военного ведомства и утвержденные императором Николаем II, привели к заметному уменьшению толщины перекрытий бетонных сводов погребов боеприпасов до 1,5 метра, убежищ для гарнизонов фортов и крепостных укреплений – до 0,9 метра. При этом Величко и его прямое начальство исходили из того, что у противника никак не могло быть осадных орудий калибром более 122 миллиметров.
Фортификационные сооружения Порт-Артура строились чрезвычайно медленно. К тому же во главе строительства крепости оказались люди нечестные, привлеченные впоследствии за финансовые злоупотребления к уголовной ответственности. К началу войны на приморском фронте было возведено всего 9 батарей долговременного типа и 12 временных. Хуже обстояло дело на сухопутном фронте крепости: там был построен лишь один форт, 3 временных укрепления и 3 литерные батареи. В постройке находились 3 форта, литерная батарея и несколько других, менее значительных укреплений. Сооружение других фортификационных объектов даже не начиналось.
Неблагополучным было и положение дел с вооружением крепости артиллерией. К февралю 1904 года крепость имела 116 орудий. Из них на морском направлении было установлено 108 орудий, а на сухопутном фронте только 8.
Приморские батареи Порт-Артура проектировались и строились военными инженерами, далекими от флота. В итоге большинство бетонированных сооружений оказались не приспособленными для борьбы с вражеским броненосным флотом. В этих, стоивших миллионы рублей, крепостных сооружениях размещалась, как правило, устаревшая артиллерия. У орудий, установленных на приморском фронте, дальнобойность были меньше, чем у новых японских корабельных систем, а скорострельность не превышала одного выстрела в три минуты. Крепостные батареи располагались открыто и являлись прекрасной мишенью для корабельной артиллерии противника.
Летом 1903 года российский военный министр А.Н. Куропаткин инспектировал войска Дальнего Востока. Он тщательно познакомился с оборонительными сооружениями Порт-Артурской морской крепости. По возвращению в Санкт-Петербург в докладе императору Николаю II генерал от инфантерии писал:
«Укрепления Порт-Артура приходят к концу и сделают его при достаточном гарнизоне и запасах неприступным с моря и с суши. Гарнизон Квантуна усилился в значительной степени. Ныне можно не тревожиться, если даже большая часть, например, японской армии обрушится на Порт-Артур. Мы имеем силы и средства отстоять Порт-Артур, даже борясь один против 5 – 10 врагов…
Дальнейшие работы дадут возможность найти безопасное убежище всей нашей Тихоокеанской эскадре. Уже и ныне эта эскадра может смело мерить свои силы со всем флотом Японии с надеждою на полный успех. Таким образом, Порт-Артур, обеспеченный с моря и с суши, снабженный сильным гарнизоном и поддержанный могущественным флотом, представляет вполне самостоятельную силу. Запасов собрано столько, что наши войска успеют собраться в Маньчжурии, нанести решительное поражение противнику и освободить осажденный или блокированный Порт-Артур.
Два года назад, даже год тому назад, мы могли тревожиться оторванностью Порт-Артура от России и Приамурья. Теперь можно и не тревожиться».
Куропаткинский вывод из всего выше изложенного был поразителен и для современников, и для истории. Российский военный министр предлагал императору… сократить расходы на оборону Дальнего Востока!
